Андрей Кузечкин - Не стану взрослой (окончание)
— Эх, я б эти деньги за неделю пропил! — мечтательно произнес Саня.
— А я не пью. Знаешь какая экономия!
Брат Карины отобрал у сестры журнал, протянул гостю:
— Распишись, пожалуйста!
Максим взял со стола карандаш, вывел поверх фотографии: MaD_MaX. Отчего ж не расписаться, если просят. Забавный парнишка, на сестру похож только цветом волос, а так — мосластый, лохматый, веснушчатый, слегка картавит.
— Корявенькие у тебя буковки, — укоризненно заметила Карина.
— А что ты от меня хотела? Я не писал от руки, с тех пор как меня из университета отчислили.
— И давно это было?
— Карин, да чего ты фигню всякую спрашиваешь? — шикнул Саня. — Ты хоть понимаешь, кто это? Это же живая легенда!
— Да какая я легенда? — устало произнес Максим. — Задолбали вы меня уже. Вот родился бы я в Японии или в Корее, был бы легендой. Особенно в Корее — это же рай для геймеров. Там у тебя есть все шансы стать национальным любимцем. И в рекламе тебя снимают, и на обложки журналов тискают, и в новостях засвечивают каждый день. А у нас — пара публикаций в игровых журналах и двухминутный сюжет на НТВ. В итоге если тебя кто и знает, так только задроты вроде Мельникова.
— Ты какого Мельникова имеешь в виду? Вадима? — Саня захохотал. — Знаю я его. Такое чмо!
— Вот и не будь таким, как он. Поудаляй все игры с винта и заведи себе девчонку.
— Так ведь это… — Саня с довольным видом ухмыльнулся. — Уже завел.
Сегодня, кажется, день невероятных новостей, подумала Карина. Спросила, постаравшись сохранить нейтральную интонацию:
— Ты вчера у нее ночевал?
— Давно ль ты стала интересоваться моей личной жизнью? — Саня явно подразумевал: “Своей-то нету!” И голос стал нахальный, самодовольный, какой и подобает самцу, дорвавшемуся наконец до своей первой добычи. “Как бы наша мама не стала бабушкой, — подумала Карина. — Хотя Саня достаточно умный, чтобы предохраняться. Если только он это делает не по пьяни”.
— Как зовут девочку? — спросила она.
— Аня.
— Познакомишь? — с улыбкой спросил Максим.
— Да хоть завтра! Ты знаешь, это была бы честь!
— Санек, короче: прекращай все это. Я обычный человек.
— Ладно, как скажешь, Макс.
— Ну, вы тут поворкуйте, а я сейчас приду, — строго произнесла Карина и вышла из комнаты.
— Чего это с ней? — усмехнулся Максим.
— Карик очень не любит, когда другим людям хорошо.
— Потому что ей самой плохо?
— Да ну ее на фиг, — фыркнул Саня. — Только и умеет, что всех дерьмом поливать. В ней столько дерьма, что скоро из ушей польется. По кой хрен ты с ней связался?
— Так вышло. Вообще-то она ничего…
— Ты как вообще в нашем городе?..
— Проездом. Еще недельку здесь побуду…
— О, это круто. Ничего, если я тебя с пацанами познакомлю?..
— Не надо меня ни с кем знакомить. Вообще, сильно не трепись, что меня видел.
— А, понимаю. Ну ладно. А с Аней можно?
— Мы уже это обсудили. С Аней — можно.
Максим решил ничего пока не выспрашивать. Все, что Саня посчитает нужным рассказать, он расскажет без понуканий (а остальное можно будет выяснить при первой встрече с этой Аней). Но Саня предпочитал не рассказывать, а задавать вопросы:
— А что у тебя с Кариком все-таки?
— Да ничего особенного… общаемся.
— На самом деле, зря ты с ней спутался. Абсолютно никчемная баба. Это я тебе говорю как человек, который ее восемнадцать лет знает.
— Может, не надо так про родную сестру? — осторожно спросил Максим.
— Да я ее в гробу видел! — честно признался Саня. — Все время чем-то недовольна, на кого-то шипит, ругается. Кто ее чем обидел? И меня все время дергает, а я ее вообще не трогаю. По-моему, она просто больная. От нее все парни шарахаются.
— Я что-то не заметил, — сказал Максим, вспомнив ту злосчастную вечеринку. — По-моему, она пользуется спросом. Сам видел.
— Ага, и что ты видел? Что парни к ней лезут знакомиться? Это только те, кто не знает, какая она на самом деле. Она себя так ведет, что быстро все разбегаются.
— Ну, Карина имеет на это право. Она красивая.
— И что, что она красивая? — Саня хмыкнул. — Мало ли красивых баб.
— Я так понимаю, это у нее вроде испытания…
— Испытания? — Саня засмеялся. — Глупость это. Макс, вот если ты с девчонкой познакомился, а она тебя сразу начнет стебать и гадости говорить, ты что сделаешь?
— Ну… наверное, пойду другую искать. Я ведь не особо заморачиваюсь по этому поводу.
— Вот! И любой нормальный парень так же сделает. А Карик все надеется, что когда-нибудь встретит своего мужика. Такого мужика, чтобы терпел все ее выходки. Ну и пусть надеется.
Саня невольно затронул тему, о которой Максим много слышал и читал в Интернете. Да и в реальной жизни частенько с этим сталкивался.
— Есть такая точка зрения, что скоро вообще все будет наоборот: что девчонки будут сами бегать за парнями, добиваться их внимания и дарить им подарки…
— Да и давно пора. Щас у парней совсем другие интересы. Интернет, компьютерные игрушки, пиво… Ты любишь пиво? Ах да, ты не пьешь…
— А секс?
— А что секс? Ничего уж прямо такого особенного в нем нет. Нет, я, когда девственником был, — был озабоченный…
Максим еле удержался от вопроса: “Это вчера, что ли?”
— А сейчас?
— А сейчас… — Сане почему-то вдруг стало грустно, его лицо сменило выражение за каких-то полторы секунды. — Ну, что… Сейчас я знаю: секс — это хорошо, конечно…
— Ну, согласись же: совсем не то, чего ожидал?
Саня кивнул, как-то мрачно:
— Да. На смысл жизни это не тянет.
“У парня случилось крушение системы ценностей”, — понял Максим.
Они оба затихли и молчали до тех пор, пока кто-то не постучал в дверь.
— Ну чего? — спросил Саня.
— Открой дверь, — попросила Карина.
— А сама никак?
Максим уже встал, чтобы открыть дверь.
Карина вошла с подносом, на котором стояли три чашки кофе.
— А мы заказывали кофе? — поинтересовался Саня. И тут же пожалел об этом: Карина запросто могла бы ошпарить его этим самым кофе за такие слова.
— Не хочешь — не пей, — спокойно сказала Карина.
“Ого, — подумал ее брат. — Чего это с ней?”
Кофе выпили молча. Потом Саня спросил:
— Ну что, Макс, завтра идешь с нами гулять? Она заканчивает в пять, ей еще надо отдохнуть, поужинать… Давай в семь?
— Стоп, а ты больше не работаешь? — удивилась Карина.
— Я сегодня уволился.
— Как так?
— Вот так, — Саня опять принял понурый вид.
— Не расскажешь?
— Нет.
Максим похлопал его по плечу:
— Твое право, Санек. Ладно, завтра гуляем. — Он посмотрел на Карину:— Ты как?
— Я? — она было удивилась, но спохватилась. — Я — положительно.
— Саш, ты не против, если с нами будет Карик? — спросил Максим.
Он демонстративно пожал плечами:
— Да мне-то что…
Перед тем, как выйти из комнаты брата в последний раз, Карина сказала:
— Саня, я у тебя вчера книжку взяла почитать. Ничего?
— Ничего. Я все равно ее уже прочитал. Завтра после работы надо в библиотеку забежать, если успею…
— А чего это тебя вдруг на сказки потянуло?
— Это любимая книжка Ани. Постоянно только про нее и говорит… — коротко пояснил Саня и вдруг спохватился: — А тебя?!
Карины уже не было.
***
На улице Максим хлопнул в ладоши:
— Ну, вот и все. Осталось только пообщаться с этой замечательной Аней.
— И что, ты все из нее вытянешь?
— Я не буду ничего вытягивать. Она все расскажет сама.
— Опять ждать…
— А ты куда-то торопишься? Мертвых уже не вернешь.
Она промолчала.
— В любом случае с “Третьей планетой” нам лучше дела не иметь. Да и вряд ли они к этому имеют какое-то отношение. Саня стал читать Питера Пэна с подачи Ани. Вот с ней и будем разговаривать. Возможно, она — некий вирус в теле компании “Третья планета”. Сектант-диверсант. Наносит точечные удары. Промывает юным сотрудникам мозги и толкает на самоубийство. Представляешь?! Может такое быть или нет?
— Может, наверное…
— Вот. Главное сейчас — не спугнуть ее. Выясним все при личном общении, ненавязчиво. Все.
Максим вставил руки в карманы и побрел, лениво шаркая подошвами об асфальт. Ему захотелось шагать туда, куда ноги несут, жевать мороженое, пить энергетики, слушать плеер и не думать ни о чем. Вроде все как обычно. Но что-то явно было не так.
Спустя секунду он понял, что именно. Карина шла рядом с ним.
Она вместе с ним вышла из дома. Хотя Максим ее об этом не просил.
— Ты куда? — спросил он.
— А ты куда?
— Я — куда глаза глядят.
— Ну, значит, я с тобой. — Она пояснила: — Не хочу быть там, с ним.
— Что у вас за глупая война с братом?
— Он избалованный маменькин сынок.
— А тебя это очень волнует?
