Щепак Карлович - Обыкновенное порно
Анка пьет тягучий рубиновый сироп, тяжелым драгоценным цветом просвечивающий настольную лампу, в немом обожании смотрит мудрейшему человеку на планете в глаза. Виктор Семенович рассказывает, очень интересную историю, мягким, ровным голосом. «Тореадор держит в руке пику, бык наступает, пика против рогов, и взгляд врагов, долгий глаза в глаза…» Анка не следит за сюжетом, потеряла нить рассуждений, слушает только, ласкающий, гипнотизирующий голос. И от этого острые импульсы удовольствия нежно берут за соски, наливают их теплым свинцом, быстрой волной бегут вниз живота согревая тело и увлекая за собой все мысли. С каждой волной хочется охнуть и расплыться медузой на кресле. Ничто ее не остановит, если он вдруг захочет чего-то большего. Глаза блеснули влагой, призывно, со всей силой очарования проснувшейся в Анке женщины.
– Пойдем, принцесса, я, таки, уложу тебя спать. А с завтрашнего дня, готовься познавать науку. Так уж и быть стану твоим учителем. – Он внимательно и как-то по особому взглянул, мягко взял ее за руку и повел в спальню, где стояла большая кровать.
Виктор Семенович, легким движением подхватил хрупкую девушку на руки. Причудливая тень на стене из сплетенных фигур от света торшера, игриво взмахнула крыльями Валькирии на мраморной скале. Захотелось вдруг обвить его шею руками, чтобы тень была чуть чуть похожа на промелькнувший образ. Схватить и не отпускать никуда, никогда, остаться с ним вечно! Но, Анка, не решилась. Она же сгорит со стыда, если Виктор Семенович оттолкнет ее порыв. Тогда оставаться здесь она не сможет. А куда идти? И как же ее мечта?
– Спокойной ночи, маленькая принцесса. – сказал и положил ее в постель, поцеловав в краешек губ. Анка ответила на поцелуй, чуть приоткрыв рот. Виктор Семенович укрывая ее одеялом, подмигнул заговорщески, «Завтра первый урок, держись девчонка» и вышел из спальни.
Горячими губами шепнула ему вслед: «Не исчезай, не пропадай. Останься со мной».
Во сне она училась летать. В легкой как воздух одежде, рука в руке с добрым волшебником. Он чутко поддерживал ее когда они шагнули с облака.
«Виктор Семенович, а я не упаду?»
«Нет, если будешь делать все правильно»
На другом облаке, пониже, стояла учительница, Екатерина Борисовна, и радостно махала Анке рукой.
Утром они завтракали напротив друг друга, и Виктор Семенович смотрел на нее, смеясь одними глазами. Вдруг сказал:
– Раздевайся!
– Зачем? – удивилась Анка вспыхнув. Она не ослышалась?
– Смущение, вот что тебе сильно мешает. Смущение, самый страшный враг актера. Ну может быть тебе удастся один, единственный эпизод в жизни, и то, лишь когда нужно сыграть неподдельно стыд. Но таких эпизодов если наберется один на сотню фильмов. Ты же не хочешь играть всю жизнь эпизодические роли?
– А может, не надо? – Анка сомневалась, что это хорошая идея.
– Если хочешь быть настоящей актрисой, ты сделаешь это! Представь себе ситуацию: съемки на пляже нудистов, все операторы, режиссеры и прочие подсобные рабочие одеты, а лишь ты – как очищенная луковица. Научись смотреть сквозь людей. Вообще, ты должна уметь возвышаться над людьми, они сами придумывают себе богов. А ты и есть эта богиня. Гм, можешь ей стать.
– Но… Я еще не готова. Вот так. Сразу…
– Очень жаль. – жестко сказал Виктор Семенович.
Он ушел на работу, а Анка осталась в квартире в полной растерянности и досадой на себя. Одно дело чувствовать, что за тобой подсматривают в окошко бани, а другое – сознательно раздеться перед мужчиной, пусть даже и лучшим на свете.
«Обиделся, что я такая непутевая. Рассердился и наверное выгонит меня сегодня. Ну, что в этом такого? Снять халат и пройтись по комнате, очень даже просто.»
Подошла к зеркалу, взглянула на себя. «Ведь есть на что посмотреть, красивая, не уродина какая!» Собрала рукой волосы в пучок присев в шутливом реверансе, показала себе в зеркале язык. Решительно зашторила все окна, чтобы ни единой щелочки, сняла халат, повесила его на подлокотник кресла.
– Вот так буду ходить целый день. Надо привыкнуть, я обязательно привыкну. А когда он вернется – встречу его. А что?
Тяжела доля артиста. Ходить в неглиже трудно, совсем не потому, что это неловко, просто непривычно неприкрытому ничем телу, неприятно и холодно. К возвращению Виктора Семеновича, окончательно продрогнув, не выдержала и оделась. Томилась, ожидая. «Вот сейчас он придет, а я скажу: Я готова.» А вдруг, он уже передумал ее учить? Придет злой и недовольным своей ученицей. Станет отчитывать ее за нерадивость. И скажет: «Знаешь что, девочка, собирайся-ка ты, домой» «Нет!» Но Виктор Семенович вернулся в добром расположении духа и у Анки отлегло от сердца.
– Примерь свое вечернее платье. Хочу сделать сюрприз своей принцессе, вот и посмотрим, насколько угодил.
Он развернул сверток, и черный кусок ткани жгуче бросился в глаза. Никогда у нее не было такой одежды! Куда такое одевать в деревне? В школу? «Да, Рыжий, до старости вспоминать будет.» Это платье царицы, а не деревенской девчонки.
– Я… я стесняюсь в нем!
– Актриса! – строго сказал Виктор Семенович. – Наберись мужества, это твоя работа – быть красивой. Ты же сама этого хотела – теперь неси свой крест. Привыкай к свету рампы, который выхватывает из темноты только тебя одну. И тысячи зрителей затаив дыхание, ждут, что ты скажешь. Ты должна одинаково чувствовать себя, как в тряпье уличной проститутки, так и в одежде королевы. А случайно оказавшись совершенно голой в людном месте, вести себя с достоинством супер-модели. Человеческое тело совершенно, и одежда лишь крадет его красоту. Давай, давай девочка, топай в свою комнату переодеваться. Сегодня тебя ждет очень полезный урок.
С такими вескими доводами нельзя не согласиться, и Анка согласилась. Она научится, обязательно. Научится носить одежду и ходить без нее, научится хорошим, светским манерам. Это очень трудно, но куда деться от своей мечты? Покорно пошла в спальню. А как же проверка домашнего задания? Она так тщательно готовилась. Потом, когда ни будь.
И вот она женщина, способная приковывать надолго внимание мужчин. Влюбилась с первого взгляда в свое отражение в зеркале гардероба. Тонкие, изящные черты тела выгодно усиливало строгое черное платье. «Господи, красота-то какая!» Роковая дама. Когда она вышла из спальни в новом платье, Виктор Семенович практически никак не отреагировал, просто сказал: «Хорошо», Это сильно задело Анку. Она так восхищалась собой, а он: «Хорошо». Что же для него отлично?
– Пойдем, нас уже ждет такси.
А куда мы едем? Выворачивал на изнанку вопрос, щекотал корешок языка и вертелся, вертелся в голове. Спросить, не удобно, не вежливо. Сам же Виктор Семенович молчал. Загадка и томление от предвкушения волшебства. Скорее бы приехать. Оставалось только смотреть на ночной город из окна машины. Первый в ее жизни большой город, районный центр не в счет. Желтые круги от придорожных фонарей волнами накатывались и отступали в прозрачную темноту. Он молчит, таксист молчит, и Анка чтобы заполнить образовавшуюся пустоту вневременья стала представлять себя рыбой попавшей в стаю светящихся креветок; огненный ручеёк вьётся в темноте и пропадает в бесконечности, а она остановилась пораженная красотой этой солнечной дороги.
Такси наконец притормозило около одиночного дома, на краю города. Когда они вышли из такси и Виктор Семенович отпустив таксиста, неожиданно сказал:
– Смотри и запоминай. А еще знай, никому ты не обязана – это все обязаны тебе.
Открылась входная дверь и тугая волна музыки с запахом фимиама неожиданно ударила, ошеломила Анку. И свет. Малиновый, сквозь кумач. А из окон не видно. «Наверное зашторены»
– А-а-а-а! Семеныч, заходи дружище! – Встретил их у порога лысый добродушного вида толстяк. Он чуть склонил голову в кивке, поклоне сверкнув красным зайчиком на лысине, и с затылка обнаружилась полоска волос удивительно похожей на лавровый венец Цезаря.
– Познакомьтесь, Павел Тимофеевич, это Анна Денисовна – наша новая актриса, которую мы долго с Вами искали для нашего проекта. Я потом, на досуге, с деталями Вас ознакомлю, – представляет он Анку и добавляет, уже для нее. – А это директор нашей картины, Павел Тимофеевич. Если ему понравятся изменения в сценарии, то он разрешит тебе сыграть пару эпизодов. Не так ли?
– Семеныч, где ж ты такую красоту нашел? Я всем всегда говорил, что ты настоящий художник! – восхищается жизнерадостный толстяк, игриво поводя густыми бровями и хлопая себя по ляжкам, чем очень смутил Анку. – Анна Денисовна, говорю как заинтересованная сторона: Вы верно нашли своего режиссера!
Не привыкла она к своему имени в сочетании с отчеством: ну, Анка, Аня, Анюта – привычно, а это даже слух режет. Она прикусила губу. Привыкай! «Наберись мужества и привыкай.» Чтобы скрыть свое смущение глянула с любопытством через плечо толстяка, приподнявшись на цыпочках и вытянув шею. Большой зал, наполненный людьми.
