Александра Крючкова - Сон
Мне хочется бежать. Мне страшно. Он — тот, кто мне нужен. Я хочу быть с ним. Меня тянет к нему, как волну, набегающую на скалы, чтобы… разбиться… Я не могу произнести ни звука. Я загипнотизирована его Страшной Силой.
— Я понял. Вам надо подумать. Позвоните мне…
Я звоню Натэле.
— Признайся, это ты послала мне таинственного незнакомца?
— Какого такого незнакомца? — непонимающе переспрашивает она.
Я с трудом выговариваю его имя и фамилию, которые уже сами по себе почему-то вызывают во мне чувство панического страха.
— Нет, Алис… Я его не знаю, — констатирует она. — Я жду, когда ты мне пришлёшь резюме… А КТО ОН?
Я постоянно думаю о Нём.
Почему мне страшно? Ещё ни один мужчина не вызывал во мне чувство такого необъяснимого страха. Страха того, что вот-вот должно произойти. Произойти неизбежно. Как в тех детских призрачных снах, которые однажды стали явью.
КТО ОН? Как он меня нашёл? В этом есть что-то мистическое. И звонок Натэлы, и сон накануне, и руна, которая мне выпала…
Через пару дней Натэла звонит мне снова:
— Релакс, Алиса. Сегодня в Швейцарии прошёл совет директоров. Компанию закрывать не будут, ты можешь забыть о своём таинственном незнакомце…
Я вспоминаю слова мамы: «Самый лучший способ прогнать страх — шагнуть ему навстречу и убедиться на собственном опыте, что он — всего лишь плод твоего воображения. Ты должна победить свой страх, иначе однажды он победит тебя…»
И… я звоню ему и говорю, что согласна. Это абсолютно иррационально. Нет ни одной причины, по которой я должна сказать ему «да». Напротив, есть сотни причин, по которым я должна сказать ему «нет». Но я не могу. Я не хочу говорить ему «нет». Меня к нему тянет.
Внезапно я вспоминаю, что в сентябре должна улететь заграницу. Я предупреждаю его об этом.
— Я понял. Я вам перезвоню.
Я жду его звонка. Наверное, никогда ещё в своей жизни я не ждала ничего так, как его звонка сейчас. Но он не звонит. И с каждым днём что-то во мне всё больше и больше сопротивляется, постоянно настойчиво повторяя все те «против», из-за которых я не должна быть с ним. И вот, где-то через месяц, я окончательно сдаюсь.
«НЕ ОН…» — решаю я для себя.
В тот же вечер он звонит мне:
— Итак…? Вы уже приземлились после своих полётов?
— Куда же вы тогда исчезли… — спокойно, но не без привкуса внутренней горечи, произношу я.
— Летал, как и вы… Итак, когда?
Я молчу. Две противоположные, борющиеся во мне Силы разрывают меня на части.
КТО ОН? Что за чертовщина такая? В каком таком сне я Его уже видела? Почему я Его боюсь?
Я размышляю над тем, что будет после, если я выйду к нему на работу. В него, конечно же, влюблены все сотрудницы. И не только влюблены… А Он — тот, кто мне нужен… Зачем Он нужен мне? Почему именно Он? Ведь я Его совсем не знаю. Я не знаю, КТО ОН такой! Но… я хочу быть с Ним. Меня тянет к Нему, как волну, набегающую на скалы, чтобы… разбиться…
— Ладно, я всё понял. Я буду ждать вашего звонка.
Мне страшно ему звонить. Страшно набрать номер его телефона. Услышать снова его голос. Резкий как нож, безжалостно кромсающий тебя на части. Он настолько категоричен в своих высказываниях, что я боюсь произнести что-то не так, не с той интонацией, не с той скоростью, как говорит он сам, произнести лишний вздох или затянуть паузу, невольно сделать нечто, что ему не понравится… и тогда…
Почему, Алиса? Почему ты так этого боишься? Что он может с тобой сделать? Он убьёт тебя?!
Я не знаю, как объяснить то, что со мной происходит. Я отправляю ему смс-ку. С точки зрения обычной логики Земной Реальности я перечисляю ему все свои «против». И добавляю ссылку на стихотворение. На память обо мне. Там — то иррациональное чувство. Чувство необъяснимого притяжения…
И он исчезает.
«НЕ ОН…» — решительно произношу я самой себе.
* * *Я бы хотела…
Узнать тебя, но не так, как ты хочешь — иначе,
Встретить тебя в ином месте и по другому поводу,
Решать не те, практически математические задачи,
И говорить совсем не об этом по телефонному проводу.
Запомню тебя…
У окна с сигаретой в белой рубашке седым Воландом
С голосом властным, самовлюблённым
и снисходительным,
С пронзительным взглядом, скользящим по телу,
но не обжигающим холодом,
А как-то магически просто,
меня восхищающим, обворожительным.
Запомни меня…
Но только не той молчаливой, чужой,
нераскрытою тайною,
Мимо прошедшей в ворохе судеб,
тобою тогда пролистанных,
Странницей вечной, внезапно,
в мгновенье, из небытия, случайною
Волной, подбежавшей к твоей неприступной пристани.
Я бы хотела…
Узнать тебя, но не так, как ты хочешь, узнать,
несомненно, иначе…
Оттого я скажу тебе «нет»,
в этот миг разразится вдруг смехом
ещё одна смерть в телефонном проводе…
Я бы хотела остаться с тобой,
чтобы стать настоящею, мальчик,
Когда-нибудь после, не здесь, но в другом,
может быть, веке, а, может быть, Городе…
Глава 3
Всё залито солнцем. Мы с мамой на берегу моря.
Оно сегодня очень спокойное, совсем нет волн, и ветра тоже нет. Море светло-зелёно-голубого цвета. Я брожу вдоль берега и собираю ракушки. Их здесь немного. Мама где-то справа. Она смотрит вдаль, в сторону горизонта, размышляя о чём-то, и периодически поглядывает, не далеко ли я ушла от неё.
На берегу, кроме нас, никого нет.
Внезапно я замираю от неизвестно откуда нахлынувшего на меня чувства панического страха. Страха того, что должно вот-вот произойти. Что-то очень плохое. И неизбежное. У меня бешено колотится сердце. Я поднимаю голову, и мои зрачки расширяются от увиденного, я не могу пошевелиться — огромная волна, ростом с многоэтажный дом, мгновенно возникает из ниоткуда и, обрушиваясь на меня, уносит с собой в никуда.
— Мама! Мама!!! — кричу я и… просыпаюсь.
Я не знаю, какое это море. Я вообще ещё не знаю: что такое море, и каким оно бывает? Но я его постоянно рисую. На всех моих детских рисунках — море. Иногда я добавляю кораблик и чаек, чтобы морю не было так одиноко. Правда, чаек я тоже ещё никогда не видела.
Впервые на море я окажусь в феврале 1995 года. Это будет Чёрное море на границе с Абхазией. Начнётся шторм. Я встану на берегу, загипнотизированная бушующей стихией. Мне будет очень страшно, но я, как приворожённая, подойду к волнам на максимально близкое расстояние и, замерев в оцепенении, буду долго смотреть в глаза бездны.
С рождения я панически боюсь воды, вернее, естественных водоёмов — рек, прудов, озёр, морей… Родители, ещё до смерти папы, пытались научить меня плавать в Москва-реке, на Рублёвке, у Николиной горы, рядом с нашей дачей, но тщетно. Каждый раз, когда они относили меня в воду подальше от берега, где я не доставала ногами до дна, я истошно кричала, оказывая всяческое сопротивление — щипалась, кусалась, как маленький зверёк, который почему-то чувствует, что эта вода убьёт его.
В результате я хожу в бассейн. Там совсем не страшно, потому что вода в нём — другая, искусственная, она меня не пугает. Мне здесь даже нравится. Мне нравится плавать там, где я не достаю до дна. Мама водит меня в бассейн по воскресеньям.
* * * январь 2011, Москва31 декабря я отправляю всем, кто числится в моём телефоне, смс-ки с поздравлениями. И вдруг вспоминаю о Нём, таинственном незнакомце в белом. Я думаю, что зря отправила смс-ку Ему. Зачем? Он давно обо мне забыл, да и разве можно войти в одну и ту же реку дважды?
Но внезапно, в первый день Нового Года, после очередного звонка от моих друзей, я слышу ту же трель мобильного телефона, но, даже ещё не зная, кто это, чувствую необъяснимое волнение и тревогу.
«ОН…»
Я тяжело вздыхаю и произношу привычное и скупое:
— Да…
— Здравствуйте, — громоподобно раздаётся мне в ответ. — Вы поздравили меня с Новым Годом. Мне очень приятно. Я вас тоже поздравляю. Только у меня были проблемы с телефоном, контакты потеряны, ваш номер не определился… КТО ВЫ?
Я не без горечи усмехаюсь… Он давно обо мне забыл и даже и не думал сохранять мой номер…
Но Он задал мне самый любимый мною вопрос, на который я до сих пор не знаю ответа: «кто я?»
— Теперь это уже не имеет никакого значения… — сухо отвечаю я.
— Так как же вас зовут?
— Неважно.
— Вам неудобно говорить?
— Мне удобно говорить… — произношу я, нервно вышагивая по комнате от двери до балкона и обратно.
Я не знаю, что ему сказать. Да и вообще: зачем мне ему что-то говорить? Я уже всё сказала. В том стихотворении, которое он, скорее всего, даже не потрудился прочитать. Но он настойчиво требует выдать ему моё имя.
