Зуфар Гареев - Хроники сексуальных неврозов
Рохля Вера Максимовна лепечет в трубку:
– Лева, он положил мне руку… положил руку ты знаешь куда?
– Подозреваю! – рычит Поликарпов.
– Он правильно подозревает! – шепчет Копылова, прикладывая ухо к трубке. – Доигрался, голубчик!
– Мне это стыдно произнести. И кажется, я испытываю…
Копылова шепчет:
– … извращенное неземное наслаждение!
Поликарпов рычит:
– Ав-ав-ав! Я в ярости!
Вера Максимовна опять утопила трубку в своей пухлой ладошке, чтобы муж не слышал.
– Он говорит «ав», ты думаешь он в ярости?
– Конечно! Как можно от такого не прийти в ярость? На его глазах похищают красавицу-жену! Доигрался!
Она приказывает Мулло:
– Положи руку сюда. Какая у нее большая вожделенная грудь! Ты видел такую грудь?
– Да… – Мулло отдергивает руку. – У мамы.
– Чего ты боишься?
– Боюсь.
– Положи, там тепло.
– Там некрасиво… Я боюсь.
– Что-о-о? Да ты на себя посмотри – ты красивый?
Мулло вздыхает:
– И я некрасивый…
– Ну вот два сапога пара. Давай, клади руку.
– Там некрасиво… Я боюсь…
– Вот черт неумытый! Кто тебе сказал, что там должно быть красиво?
– У Хаттам было красиво… У Жанны было красиво…
– Убью, китаеза!
Мулло торопливо кладет руку:
– Так?
– Смелее! Мулло, ну ты искусник, ай-яй-яй! Тебе стало жарко, Вера! Говори «ах», Вера! Говори!
Вера Максимовна вскидывает к уху трубку:
– Ах! Лева, ты слышал – я сказала «ах»?
Поликарпов рычит:
– Ав-ав-ав!
Вера Максимовна дает отбой.
– Ну вот, я изменила ему. Первый раз в жизни. И мне так странно: у меня кружится голова…
– Набери его срочно! Скажи ему это! Я думаю, у него все лопнет от злости! Достукался.
Вера Максимовна снова набирает номер.
– Мне кажется, он необычайно извращен, Лева!
– Я хожу злой как страшный зверь. Ав-ав-ав!
– Ах, какой ты злой, Левушка!. – Она с радостью подражает мужу. – Ав-ав-ав! Я сама как львица!
Добавляет после паузы:
– А разве звери лают?
– Да. Вспомни, как злится наша Найда.
– Ты зол как наша собачка?
– Да, как собачка, если не больше!
– Лева, как я рада за нас! Мне кажется, все идет по плану.
10. Пещерка закрылась на ремонт
Мы правильно подозреваем, на свете должны быть мужчины смелее Мулло. И они есть!
Жар их приставаний досконально знает, в отличии от Веры Максимовны, знакомая героиня наших записок – цветочница Рита. Не отходя от кассы, так сказать.
Вот и сегодня – не успела она закрыть цветочный павильончик у Рижской, чтобы привычно шмыгнуть в свой красный автомобильчик, как на горизонте появляется некий пузанчик. Он куда живее, чем робкий Мулло.
– Ритуль, вот и я, собственной персоной! Де факто!
– Мифа, я вэ сказала: мне голоф был. Ты форок раз позвонил, а я тебе форок раз ответила!
– Да что ты заладила – голос да голос! Смотри, а я солененьких прихватил, бочковые, луховицкие! Не оторвешься! Под водочку…
В мешочке – три дохлых огурца. А может живых; просто приболели.
Пузанчик уверенно бросает на сиденье мешочек.
– Гулять так гулять! Открывай, красавица… Дверцу-то открывай, сладкая моя!
– Был голоф, понимаеф, был голоф…
– Ты что, серьезно? А что голос сказал?
– Ни-ни.
– Не мог такое голос сказать, не мог! Ты же с 12 лет, сама говорила!
– Ну да. А теперь он скавал: закрыто. Бафта! Детство кончилось.
Пузанчик гоношится:
– На ремонте пещера, значит?
– Да. Детство кончилось.
Пузан, понятно, в отчаянии:
– Ну почему все на мне заканчивается? Даже чужое детство. Что за закон подлости! Маргарита Ивановна, а может с завтрашнего дня ремонт? К чему торопиться?
Рита отъезжает, Пузанчик бежит следом.
– Эй, огурчики отдай! Отдай огурчики!
Рита вышвыривает мешочек в окно.
Еще яростнее выглядит борьба с мужиками ночью. Оно и понятно – к ночи инстинкты мужчин порой раскаляются до зверской температуры.
Но как держится наша Рита в своей 6-метровой кухоньке! Сколько достоинства и логики!
Рита хладнокровно пьет чай, а квелый лысый мужичок – вино, наливая себе сам.
Вот лысый поставил стакан:
– Ну да, стал я лысый, да. Из-за этого? Ты так и скажи.
Он смотрится в зеркало, пригнувшись.
– Я трансхаер сделаю к зиме – картинка будет, а не шевелюра! А пока… Давай пока авансом. Шевелюра у меня будет во! На всех хватит!
Рита молчит.
– Ты закрой глаза и представь: я после трансхаера… Представила? Чего молчишь? Или пока мне шапочку надеть?
– Ну, надень…
– Во – у дураков! У меня и шапочка есть для этого случая. Гляди, как у дураков мысли-то…
Уходит, копошится в прихожей, вскоре появляется – натурально в мохнатенькой шапочке.
– Ну как?
– Ховофо. Только я это… Все вавно никак…
– Ты что, заболела по-женски?
– Да.
– Гости из Грузии? Да я положительно к менструации отношусь. Вернее, мне это по барабану.
Нет, ничего нынче не обломилось красавцу. Вскоре он прощается на пороге.
– Ну, значит, может послезавтра, да? Слышь, а может шапочку прикольнее? Красная такая бейсболка сойдет? «Найк» написано…
11. Какой он ужасный, этот гинеколог!
В отличии от Риты, Юлия Петровна совсем не хочет, чтобы Поликарпов посадил ее в туалет и чтобы ее там кусала мыфка – за то, что она такая гадкая.
Порой она вообще ничего не хочет (и это на фоне излишков мотивации!)
Порой она просто сидит, тупо уставившись в какой-то очередной сериал.
…Вернулась дочь Лия – красивая блондинка, понятно, индепендент.
В прихожей Лия с раздражением нюхает содержание объемной теннисной сумки, бормочет:
– Как все тут завонялось!
Одним махом опорожняет сумку у стиральной машины: юбочки, футболки, куча порыжевших от грунта носков. Босиком шлепает в большую комнату. Большие измозоленные стопы ее ног похожи на ласты.
Выключила телевизор, мать этого даже не замечает.
Лия заботливо подсаживается:
– Ну что ты уставилась в эту фигню? Мамон, что с тобой?
– Я должна сделать что-то очень мерзкое. Самое мерзопакостное, что можно придумать. Я – свободная женщина!
– Я тоже. А что можно придумать?
– Не знаю, доча. Придумай.
– Опять гинеколог? Ты должна ему изменить!
– Кажется, да.
– Пусть не выделывается.
– Он и не выделывается. У него нет мотивации.
– Ну, козлы все такие. Ты должна быть стервой, неужели непонятно? Ты же сама иногда такое советуешь своими больным на голову!
– Припоминаю, такая сюжетно-ролевая игра… Одному любовнику я изменила с другим любовником… Слушай, в этом что-то есть. Я точно должна сделать гадость. Отличная месть!
– Месть!
Красивые глаза Лии хищно загораются; она любит мстить; она очень любит мстить.
– Я чего-нибудь придумаю, мамон!
Следующим утром она звонит матери с Ширяевки, вспомнив вчерашний разговор:
– Мамулик, утри сопли и дай мне подумать, хорошо?
Дама укладывает в багажник теннисную сумку, Лия и Ксюша с любовью оглядывают очень дорогую машину клиентки.
Лия и Ксюша – спортсменки; занимались в теннисной школе с 4 до 18 лет. Теперь (в свободное от работы время в рекламном агентстве) этим подрабатывают – дают уроки богатым клиентам на кортах Ширяево Поле.
Дама прощается с девочками:
– Спасибо… А если все-таки серьезно, какой у меня удар слева?
– Вы идете на мяч животом, а не плечом… Но это поправимо. За месяц-другой обязательно поставим движение… И удар поставим.
Лия добавляет:
– Не забывайте дома делать разножечку.
Она демонстрирует разножку:
– Вот так! Чик-чик, как ножницы! Центр тяжести вынести из тела вперед! И «танцуйте, танцуйте» перед мячом…
– Хорошо, девочки, буду танцевать… – смеется важная сухопарая дама.
Ксюша и Лия направляются к своим машинам. К сожалению, они не такие презентабельные, как авто их клиентки. М-да…
А кто виноват в этом?
12. Бесплатно трусики не снимаются
Есть виноватые! Это в очередной раз выявляется вечером того же дня.
Виноватого говнюка зовут Влад. Давненько он не получал пиздюлей. Давненько трудовая мозолистая пятка Ксюшки не прикладывалась к его животу.
Влад топчется у дверей Ксюши, нарядный как Дед-Мороз. Огромный букет цветов, два торта на выбор, несколько коробок пирожных, шампанское и т.п. Звонит.
– Опять? – открывает дверь Ксюша. – Сколько раз я говорила, придумай, что-нибудь поинтереснее, мне эти дешевые подачки не нужны…
Она открывает коробку с тортом.
– Посмотрим что за тортик… – Читает. – «От Палыча»… Бля, я это уже слышать не могу!
Надевает торт на голову Владу.
– Привет Палычу, урод!
Влад слепо тычется, шевеля руками:
– Ксю… Ксю…
– Я уже 20 лет Ксю! Мне нужно 15 тысяч баксов, ты когда-нибудь поймешь это или нет? А бесплатно снимать трусики я не намерена!
Она захлопывает дверь.
Старушка-соседка выглядывает тут как тут:
– Пришел! Явился! Задарма!
С возмущением тоже захлопывает дверь.
Влад утирается:
– Ну и девка… Чума… Полная засада…
