Алексей Швецов - Как я съел асфальт
– Случилось, Саша, случилось, – сказал Геша и опять замолчал.
– С тобой? – Наводящим вопросом Саша попытался вытянуть из приятеля причину его плохого настроения и столь раннего звонка.
– Нет, со мной все в порядке, а вот Оля в реанимации.
– В реанимации?! Оля?!! Надеюсь, ничего серьезного? Что с ней? – Саша сжался от дурного предчувствия.
– Много чего, – прошептал в трубку Геша.
– Так ты расскажи толком! Не тяни.
– Я и сам толком ничего не понимаю. Понимаю только, что Оля в больнице. Ее машина сбила.
Возникла пауза. Саша не находил что сказать. Он понимал, в каком состоянии находится Геша, но не знал, как его поддержать.
– Да-а-а, не самая приятная новость, – выдавил он из себя. – У меня, честно сказать, тоже не все так уж гладко.
Тоже как-то… с утра прямо не заладилось. У меня, Геша, плащ мой…
Саша затих, пытаясь нащупать в кармане сигареты.
– Украли?!! – ужаснулся Геша.
– Всего лишь порвался.
– Твой плащ? – В голосе друга было слышно неподдельное сочувствие.
– Да, мой любимый элегантный плащ. Вот здесь… – Саша для наглядности пальцем провел по рукаву пиджака. – Не знаю где и как, только смотрю сегодня утром, а плащ порван.
– Зашить можно? – Голос Гены дрогнул и сделался сдавленным.
– Алла еще не знает. Вечером посмотрит и вынесет свой вердикт. – Саша сглотнул застрявший в горле ком. – Думаю, все обойдется, но сам понимаешь – неприятно.
– Да уж понятно, хорошего мало.
– Так что с Олей? – Саше не хотелось вспоминать об испорченной вещи, хотелось пережить как-то эту утрату или хотя бы забыть на время, поэтому он перевел разговор на нейтральную тему.
Чувствуя поддержку друга, Геша несколько пришел в себя:
– Я пока сам во всем не разобрался. Не было меня в Москве несколько дней, а тут такое… Мне рассказали… Короче, Оля хотела покончить жизнь самоубийством. Она вышла на крышу собственного дома и прыгнула с крыши.
– Ужас!!! – перебил рассказ друга Саша.
– Это еще не ужас, – успокоил Сашу Геша. – Ужас в том, что не рассчитала она свой прыжок и попала на крышу соседского балкона. Крыша оказалась из шифера, Оля ее проломила и упала на балкон. А там на полу варенья стояли. Ну и соседи обиделись, милицию вызвали… Они же эти варенья на зиму приготовили. Оля тоже расстроилась – платье почти новое испортила. Переживала очень.
– Господи, – произнес Саша. – А из-за чего она на такое решилась?
– Не знаю, – жестко ответил Геша. – Ничего не знаю. Знаю только, что на этом она не успокоилась. На следующий день она повторила попытку. Но теперь для гарантии она мало того что прыгать с крыши собралась с той стороны, где нет балконов, так она еще веревку на шею накинула.
– О, господи! – воскликнул Саша.
Его всего затрясло от ужаса. Он даже на какое-то время забыл о порванном рукаве элегантного плаща.
– Вот, а кроме этого она наглоталась таблеток каких-то, – продолжал нагнетать обстановку Геша, – запила все это спиртом разведенным…
– Ужас, ужас!!! – продолжал причитать Саша.
– …облилась остатками этого спирта, чиркнула зажигалкой и прыгнула с крыши.
– Постой, Гена, ты же говорил, что Олю машина сбила, что она в реанимации. Так что, она после всего этого выжила?
– Представь себе, да. Спирт, оказалось, она развела слишком сильно, и он не загорелся. Веревка задержала падение Оли, и в районе четвертого этажа она влетела в раскрытое окно чужой квартиры, где веревка благополучно порвалась. Но это к лучшему, – пояснил Геша, – там под окнами «лексус» стоял, а «лексус», как ты знаешь, машина не из дешевых, неизвестно чем бы закончился для Оли этот прыжок.
– Да уж, – только и смог вставить Саша.
Саша скривил губы, он представил себе, точнее, отчетливо представил себе, а еще точнее, ощутил, как у Геши опустились усы вниз. Саша не мог представить себе, для чего это все понадобилось Оле, но усы Геши представил. А Оля всегда была рисковым человеком, человеком, который любит риск, но это был не совсем оправданный поступок, а точнее, совсем не оправданный. Ведь, как справедливо заметил Геша, неизвестно как бы все вышло, упади она на «лексус».
– Геша, ты говорил, что Оля таблеток наглоталась…
– Да, – подтвердил Геша, – но алкоголь нейтрализовал действие этих таблеток, так что и здесь ей не удалось приблизиться к смерти.
– Но, скажи, зачем она все это проделывала, что ее толкнуло на ряд этих шагов?
Саша был в недоумении. У Саши был в жизни период, когда он тоже не хотел жить, но это было очень давно, в детстве. В детстве он был так обижен на папу, потому что он не разрешил пойти маленькому Саше гулять с друзьями на стройку, что Саше хотелось умереть. Но умереть Саша хотел так… на время, точнее, и не умереть вовсе, а напугать всех. То есть вроде как бы умереть, а потом ожить. «Посмотрел бы я тогда, как они бы поплакали и побегали», – думал он тогда. А потом хотел ожить и сказать: «Ну что, испугались?!»
Но все это было давно. С тех пор Саша никогда не хотел умереть. Правда, несколько раз было такое, что ему хотелось провалиться сквозь землю, но дальше этого не вполне искреннего желания дело не шло. А еще ему иногда хотелось стать невидимым, но это все тоже было несерьезно.
– Не знаю, Саша. Сам ничего не знаю и не могу понять, – вздыхал в трубку Геша. – А потом эта авария…
– Где это произошло? – спросил Саша. – Это тоже попытка убить себя?
– Нет-нет. Не думаю. Все вышло совершенно случайно. Ее тогда снова в милицию забрали, а когда все выяснилось, отпустили. Ну а на выходе из милиции… – Геша продолжал приглушенным и сдавленным голосом, – под «Запорожец»…
– Где это случилось? – Саша отчетливо вдруг понял, что это очень важно для него, важно для него – и для Оли это важно.
– За сто первым километром, у туалета придорожного.
– У туалета, у туалета… у придорожного туалета… – как зомбированный принялся повторять Саша.
Он не знал, для чего он повторял, скорее это просто была реакция на неприятные известия, но он все повторял и повторял эти два слова. А может быть, в голову пришла какая-то еще не совсем оформившаяся мысль и Саша хотел ее обдумать. Хотел, но не мог, потому что мысль не совсем оформилась. Она ускользала и терялась, и Саша никак не мог уцепиться за нее, чтобы подумать. Он даже нервно закурил сигарету.
– Как она туда попала? И зачем? – Этот вопрос Саша адресовал скорее себе, чем Геше, да Геша и сам не мог толком ответить:
– Ничего не знаю.
– А как она сейчас? – бросил наконец погоню за беспокойными мыслями Саша и вернулся в действительность.
– Стабильно. Оля пока в коме, но врач сказал, что надежда есть. А в палату к ней никого не пускают.
А еще Саша понял, что непременно должен побывать в том туалете.
– Геша, а ты в туалет не хочешь? – спросил он у друга.
– Я? В туалет?! Н-нет… С чего ты взял? Не хочу я… Что за?..
– Да ты не понял, Геша! В ту-а-лет, – раздельно проговорил Саша. – Ну просто посмотреть, что там и как?
– Чего я там не видел? – возмутился Геша. – У меня сестра… вон чего, а ты мне какую-то…
Саша не обиделся на возмущенный тон друга. Слишком хорошо он понимал, что творится в душе у Гены.
– Ты не понял! Я говорю про тот самый туалет, где Олю… где Оля на «Запорожец»… наехала, точнее, «Запорожец» на Олю, а еще точнее, где они встретились друг с другом. Теперь понял?
Геша замолчал и тяжело задышал.
– Давай позже, – выдохнул он, – не могу я сейчас туда. Я вообще о туалетах и веревках слышать ничего не хочу. Приезжай лучше ко мне. Я очень устал.
– Хорошо, Геша. Я приеду. Скоро. Я скоро буду.
Оля возникла в жизни Саши очень давно. Сейчас ему даже казалось, что он знал Олю всю жизнь. Но это было невозможно. Оля родилась в Москве, училась в Москве и работала в Москве. Оля всю жизнь прожила в Москве, никогда из нее не уезжала. А Саша приехал в Москву из Ейска. Саша вдруг отчетливо вспомнил, что Оля всю жизнь мечтала побывать за границей, но так никуда и не выехала.
Оля была сестрой своего брата Гены, который тоже родился в Москве, учился в Москве, работал в Москве. Он тоже всю жизнь прожил в Москве и при этом был Олиным братом.
Саша и Геша познакомились в строительном институте, там же Саша решил примкнуть к музыкальной группе «Уличный фонарь». А когда у Саши не сложилось с учебой и ему пришлось бросить институт, перед ним замаячила перспектива вернуться домой в Ейск. Но кто хоть раз наступил на грабли, тот никогда не захочет покидать Москву. Не захотел уезжать из столицы и Саша. А поскольку жить Саше было негде, Геша великодушно предложил ему пожить у него. А жил Геша хорошо. Жил он с сестрой Олей в большой квартире на Сретенке. Их отец, некогда известный писатель, уехал жить в старую зачуханную деревеньку Тамбовской области и поселился в местах, упоминание о которых не встречалось не только у Паустовского, но даже и в фантастических произведениях Брэдбери.
Квартира престарелого писателя была большая, а еще она была на Сретенке. И Геша предложил Саше пожить в этой большой квартире, так как квартира была не маленькой, а большой. Большая квартира на Сретенке, где когда-то жил известный писатель, была большой, но сильно заставленной всякой мебелью. Книжные шкафы с книгами, обилие которых поражало Сашу, сменялись стенами, плотно увешанными картинами в тяжелых рамах и фотографиями незнакомых ему людей.
