Анатолий Отян - Добро Наказуемо
Закончила институт она на год раньше чем Семён. После получения диплома Семёна перевели работать мастером.
Всё складывалось хорошо, но в стране начались перемены, названные позже "перестройкой", и жизнь стала меняться с колоссальной быстротой.
Вначале начальник управления решил воспользоваться льготами, которые государство дало кооперативам и разбил управление на несколько кооперативов. Они не лимитировались в зарплате, платили всего двухпроцентный налог и фактически не принадлежали государству.
Зарплаты превышали ранее получаемые в несколько раз, все были довольны, не понимая, что это начало конца "социалистической экономики". Началась инфляция, и деньги, которые семья накопила на покупку машины, улетели бы в пустоту, но Вера вовремя сняла их со сберкнижки и сумела поменять на доллары у частных менял. Курс доллара к рублю не влезал ни в какие рамки, но всё-таки хоть что-то было спасено.
Жизнь стала неустойчивой, зашаталось даже государство, которое большевики объявили вечным. Строительство остановилось, и сотрудников отпустили в бессрочный отпуск.
Прораб Григорьев, возглавляющий кооператив, предложил полностью выделиться из управления и заняться тем, что сейчас нужно людям, а именно, изготавливать котлы под газовое отопление частных домов.
– Сам котёл сделать немудрено, – объяснял прораб, – и этим займёшься ты, Семён, а с автоматикой посложнее, но я решу и этот вопрос.
И опять всё завертелось по-новому. Сняли помещение, выкупили оборудование, наладили производство и котлы пошли. Население стремилось избавится от наличных денег и покупало котлы по всё возрастающей цене, и продукция не залеживалась ни одного дня. Но опять появилось препятствие в их работе.
Семён в конце рабочего дня зашёл в контору и увидел, что
Григорьев и молодая женщина-бухгалтер Лида сидят какие-то растерянные.
– Что случилось? – смеясь спросил Котик.
– Пришли час назад двое интеллигентных мужчин и поставили нам условие…
– Не условие, а ультиматум, – перебила Лида.
– Пусть будет ультиматум. Мы им должны платить 10% от получаемой нами прибыли. Причём наличными. Мы им объясняли, что это невозможно.
Во-первых, банк не выдаст нам денег, во-вторых… Да что я тебе-то объясняю?
– И что они?
– Это, говорят, ваши проблемы, мы придём за деньгами в конце месяца. И если денег не будет, пеняйте на себя.
– Это уже рэкет, – сказал Семён, – нужно что-то решать.
– А что решать? Или закрывать лавочку, или делиться с бандитами,
– резюмировал Григорьев.
– Может всё обойдётся, постращали и всё? Да они и на бандитов не похожи, – добавила Лида.
– Похожи, непохожи. Недавно кооператив, ремонтирующий автомобили, сожгли, да так, что три человека чуть внутри не сгорели. Двое получили ожоги. Еле живы остались. А всё потому, что отказались платить интеллигентным парням. Эх, Одесса, жемчужина у моря, – вдруг пропел Григорьев.
Семён понимал, что за этими двумя стоят другие, способные покалечить, убить и не только кооператоров, а и их близких, но пугать своих коллег не хотелось.
– Надо заявить в милицию, – предложила Лида.
– Тогда нам точно крышка. Не такие же они идиоты, чтобы не заручиться там поддержкой или хотя бы не иметь информатора из ментов. Ладно, подождём. Может и обойдётся. Пошли сегодня по домам,
– подытожил Григорьев.
Дни, оставшиеся до конца месяца проходили в нервном напряжении, но никто не приходил.
– Наверное, это были не профессиональные рэкетиры, а так себе, обыкновенное жульё, – предположил Григорьев.
– Если бы, – вздохнула Лида.
Семён разговор не поддержал, и уехал по делам в город. Когда вернулся, то увидел возле входа в контору молодого незнакомого парня под 180 см. ростом, всем своим видом показывая силу и агрессивность.
Семён знал всех известных борцов, боксёров и тяжелоатлетов города по соревнованиям и совместным сборам и решил, что это залётный или обыкновенный слабосильный "качёк", а также понял причину, по которой тот стоял у порога. "Охранник, холуй", – решил Семён и подошёл к двери. Незнакомец перегородил собою дорогу к двери и нехотя произнёс перекривленным ртом, жующим жвачку:
– Туда нельзя.
– Мне можно, я здесь работаю, – стараясь сохранить спокойствие, объяснил Семён, и попытался обойти парня.
– Я сказал нельзя, – уже угрожающим тоном захрипел амбал и хотел схватить Семёна за руку.
Навыки полученные Котиком в спецназе ещё он не забыл, и перехватив руку своего противника, заломил ему за спину.
– Ой, – взвизгнул тот, – отпусти, сука!
– Будешь сучить, я тебе её сломаю, – и чуть больше повернул руку.
– Ну, пусти же, – просящим голосом сказал парень.
– То-то же, – и Семён отпустил его, поддав под зад коленом, – и не смей туда заходить, – закончил Семён и резко вошёл в контору.
В комнате сидели Григорьев, Лида и двое мужчин, повёрнутых ко входу спиной.
– В чём дело, Муму? – спросил один из них, даже не оборачиваясь.
Ему в голову не могло придти, что кто-то мог зайти, пропущенный охранником. Семён не успел ничего сказать, как услышал за собой открывающуюся дверь. В дверях стоял тот же охранник с обрезком трубы в руке.
"С реакцией у тебя слабовато", – подумал Семён и не успел тот поднять трубу, ударил его ногой в пах.
– Получай, холуй!
Тот выронил трубу из рук, согнувшись схватился за ушибленное место, а Семён ногой толкнул его в плечо так, что парень упал на пятую точку уже за дверью. Семён резко повернулся, думая, что рэкетиры попытаются помочь своему охраннику, но вдруг услышал:
– Вот так встреча! Сенька, привет!
Все присутствующие в конторе выразили на своих лицах крайнее изумление. Удивился и Семён, не сразу сообразивший от кого исходит приветствие. Это длилось мгновение и он узнал Фимку Соколова, своего соученика по школе, соседа по детству и юности.
– Всё, шеф, уходим, – заявил Фимка, – ошибочка вышла. Сеня мой лучший друг детства. Извини, Сеня, мы уходим и больше не придём.
Ауфвидерзейн, как говорят французы.
Незваные гости вышли, не закрыв за собой дверь. Когда это сделал
Семён, Григорьев, ещё не отошедший от испуга, изумления и молниеносной развязки только и мог сказать:
– Ну и друзья у тебя, Сеня.
– Да какой он мне друг, жили в одном дворе, а так я его годами не вижу. Э, стоп! С полгода назад я его видел возле автомагазина в толпе играющих в напёрстки. Я ещё удивился, что он два раза выиграл
Теперь я всё понял. Он там играл подставного. Ведь эта игра для ведущего беспроигрышная. Хотите, покажу. Только я ещё плохо умею.
Надо три коробочки. Жаль нету. Покажу в другой раз. Меня этому в армии кореш научил. Он у нас поначалу у всех выигрывал, а потом когда узнали, что он фокусник, заставили показать.
– Так зачем тебе наш кооператив? – уже смеясь спросил Григорьев,
– ты за день на улице заработаешь больше, чем здесь за месяц.
– За кого Вы меня имеете? Я одессит, но не жулик и не жлоб.
– Ладно закончили. Хорошо, что хорошо кончается.
– Если кончается, – как всегда засомневалась Лида.
– А ты не каркай. Давайте работать.
Когда рэкетиры шли от конторы, за ними плёлся прихрамывая их охранник. Шеф, как назвал его Ефим, остановился и обратился к нему:
– В твоих услугах, Муму, нет. Паниковский, мы больше не нуждаемся. Пшёл вон, говно!
– А что я, шеф? Я не ожидал, что он приёмы знает.
– Должен был знать и ожидать. И что б я тебя больше не видел!
Шеф и Соколов зашли за угол, где их ожидала новенькая "шестёрка" с водителем. Шеф сел с ним рядом, а Соколов устроился на заднее сидение. Когда машина тронулась, шеф не поворачивая головы обратился к Ефиму:
– А теперь слушай ты, пидор! Я тебе поручил найти подходящую фирму, а ты что нашёл?
– За их продукцией очередь на месяц вперёд стоит, и деньги к ним рекой текут, не мог же я знать, что Сенька здесь работает.
– Обязан знать. Ты должен знать о фирме, которой занялся, всё, а у тебя уже второй прокол. А если ты так на ментов нас выведешь? Я тебя разотру по асфальту, ты понял?
– Понял, шеф понял, – торопливо заверил Фимка, чтобы прекратить скорее неприятный разговор.
Водитель, пожилой мужчина с татуировкой на обеих руках спросил:
– Куда, шеф?
– В "Аркадию", и поедешь привезёшь Зойку м Марину. А тебе кого? – обернулся он к Ефиму?
– Люську-толстушку.
– А где я её найду? – спросил водитель
– Если нет дома, у "Украины", где всегда блядво толчётся.
– Когда привезёшь тёлок, поедешь за Дрыном, подежурите сегодня с ним вместо Муму, – распорядился шеф, и они с Ефимом вышли у гостиницы "Аркадия".
Эту гостиницу шеф облюбовал давно. Все, от уборщиц до директора здоровались с ним и заискивающе улыбались Даже отделение милиции, обслуживающее этот район, благосклонно к нему относилось. Шеф умел благодарить за услуги!
В гостинице был ресторан, при котором ещё можно разместить небольшие компании по двум комнатам, и всегда был забронирован 520 номер – двухкомнатный люкс, где после излияний можно было отдохнуть и предаваться оргиям.
