Кэтрин Стокетт - Прислуга
Минни поворачивается ко мне:
— Она так сказала, точно? — И злобно прищуривается. — Что еще сказала мисс Хилли?
Лучше уж скажу все.
— Думаю, у нее на тебя зуб, Минни. Ты… будь осторожна с ней.
— Это мисс Хилли следует быть осторожной со мной. Она что, хочет сказать, я не умею готовить? Этот старый мешок с костями ничего не жрет, потому что я плохо ее кормлю!
— Прости, Минни, я сказала это, только чтоб ты держалась от нее подальше…
— Если она решится вякнуть мне такое, узнает, какова Минни на вкус. — С этими словами Минни, разъяренная, выходит из автобуса.
Смотрю ей вслед, как она решительно марширует к своему дому. Мисс Хилли не из тех, с кем можно шутки шутить. Господи, может, следовало держать язык за зубами?
Пару дней спустя я выхожу из автобуса, иду к дому мисс Лифолт. Перед домом стоит старый грузовик. Внутри двое черных, один пьет кофе, а второй устроился подремать. Прохожу мимо, прямо в кухню.
Сегодня утром мистер Рэйли Лифолт дома, редкий случай. Обычно, когда он тут, вид у него такой, будто минутки считает — скорей бы обратно на свою работу. Даже по субботам. Но сегодня он чем-то рассержен.
— Это, черт побери, мой дом, и я плачу за все, что в нем, черт побери, происходит! — кричит мистер Лифолт.
Мисс Лифолт старается держаться поодаль, и на лице у нее такая улыбка, что сразу ясно — не больно-то она счастлива. Я прячусь в прачечной. Прошло уже два дня после тех разговоров об уборной, и я надеялась, что все улеглось. Мистер Лифолт открывает дверь и с грохотом опять захлопывает.
— Я мирился с новыми тряпками, чертовыми поездками в Новый Орлеан с твоими клубными подружками, но это уже переходит всякие границы!
— Но это увеличит стоимость дома. Хилли так сказала!
Я сижу в прачечной, но словно вижу, как мисс Лифолт пытается удержать улыбку на лице.
— Мы не можем себе это позволить! И мы не подчиняемся приказам Холбруков!
На миг повисает тишина. А потом я слышу топ-топ маленьких ножек.
— Па-почка?
Выхожу из прачечной и отправляюсь в кухню, потому что Мэй Мобли — моя обязанность.
Мистер Лифолт уже опустился на корточки перед малышкой. Улыбка у него будто резиновая.
— А знаешь что, дорогая?
Она улыбается в ответ, ждет сюрприза.
— Ты не сможешь пойти в колледж, потому что подружки твоей мамы не должны, видите ли, пользоваться тем же туалетом, что и прислуга.
Потом выходит, хлопнув дверью так громко, что Малышка от страха даже глазки зажмурила.
Мисс Лифолт поворачивается к дочке и начинает грозить пальцем:
— Мэй Мобли, ты знаешь, что не должна вылезать из кроватки!
Малышка смотрит на дверь, которой шваркнул ее папочка, смотрит на маму, которая ее ругает. Маленькая моя, она, бедняжка, изо всех сил старается не плакать.
Бросаюсь к ней, мимо мисс Лифолт, подхватываю на руки и шепчу:
— Ну-ка, пойдем-ка в гостиную, посмотрим на игрушечки. А как ослик говорит?
— Она все время вылезает из кроватки. Сегодня утром мне пришлось трижды укладывать ее обратно.
— А это потому, что кое-кому надо поменять штанишки. Кто-то у нас опи-и-исался.
Мисс Лифолт смущенно бормочет:
— Ну, я не поняла… — Но уже глядит в окно, на грузовик.
Иду наверх. Я так разозлилась, так разозлилась. Малышка лежит в кроватке с восьми вечера, конечно, ей нужно сменить штанишки! Попробовала бы мисс Лифолт терпеть двенадцать часов, когда хочется в туалет!
Сажаю Малышку на пеленальный столик, стараясь скрывать свою ярость. Пока снимаю пижамку. Малышка внимательно смотрит на меня. Потом протягивает ручку и нежно трогает мои губы.
— Мэй Мо плохая, — лепечет она.
— Нет, маленькая, ты совсем не плохая. — Глажу ее по головке. — Ты хорошая. Очень хорошая.
Я живу на Гессум-авеню, снимаю здесь жилье с 1942 года. Гессум, можно сказать, имеет свое лицо. Домишки тут маленькие, но палисадники у всех разные: некоторые вытоптанные, ни травинки, как стариковская лысина, а другие — засаженные кустами роз и азалии, с красивыми газончиками. Мой дворик, должна признаться, нечто среднее.
Перед домом у меня несколько кустов красных камелий. Газон с проплешинами, и до сих пор осталось большое желтое пятно, где три месяца после аварии стоял пикап Трилора. Деревьев у меня нет. Но зато задний двор выглядит как райский сад. Там моя соседка, Ида Пик, выращивает овощи.
У самой Иды двора-то толком и нет, он весь завален барахлом ее мужа — двигатели от машин, старые холодильники, шины. Он все обещает, что починит это, но ничего не делает. Я и предложила Иде похозяйничать на моем участке. Так что мне нет нужды копать и сеять, а она позволяет срывать, что нужно, экономя мне два-три доллара в неделю. Что мы не съедаем, она консервирует и одаривает меня всякими баночками на зиму. Отличная зелень, баклажаны, окра[4] целыми бушелями, всяческие тыквы. Не представляю, как ей удается защищать от жучков помидоры, но удается. И отличные, надо сказать, помидоры.
В тот вечер лил сильный дождь. Я достала горшочек Идиной капусты с помидорами, съела последний ломоть кукурузного хлеба. Потом занялась подсчетом финансов, потому что в последнее время случились целых две неприятности: автобусный билет подорожал до пятнадцати центов и арендная плата выросла, теперь двадцать девять долларов в месяц. Я работаю на мисс Лифолт с восьми до четырех, шесть дней в неделю, кроме субботы. Каждую пятницу получаю сорок три доллара, в месяц выходит сто семьдесят два. Это означает, что после того, как заплачу за свет, воду, газ и за телефон, у меня остается тринадцать долларов пятьдесят центов на еду, одежду, парикмахерскую и пожертвования в церковь. Не говоря уж о том, что отправить по почте все эти счета стоит целый никель. А мои рабочие туфли так износились, что почти каши просят. Новая пара стоит семь долларов, так что, похоже, придется мне сидеть на капусте с помидорами, пока не превращусь в Братца Кролика. Благослови Господь Иду Пик, а то мне вообще нечего было бы есть.
Звонит телефон, и я аж подпрыгиваю от неожиданности. Не успела поздороваться, как слышу голос Минни. Она сегодня задержалась на работе.
— Мисс Хилли отправляет мисс Уолтер в дом престарелых. Мне нужно искать новую работу. И знаешь когда? На следующей неделе.
— О нет, Минни.
— Я уже начала, обзвонила сегодня десять дам. Ни малейшего интереса.
Не хочется говорить вслух, но я не удивлена.
— Завтра же с утра первым делом спрошу мисс Лифолт, не знает ли она, кому нужна прислуга, и…
— Погоди-ка, — обрывает меня Минни. Слышу голос мисс Уолтер и как Минни отвечает: — Я, по-вашему, кто? Шофер? Не повезу я вас в загородный клуб в проливной дождь.
Хуже всего для карьеры прислуги, помимо воровства, длинный язык. Правда, Минни такая замечательная стряпуха, что иногда это перевешивает.
— Не переживай, Минни. Мы найдем тебе кого-нибудь глухого как тетерев, вроде мисс Уолтер.
— Мисс Хилли тут уговаривает пойти к ней работать.
— Что?! — И продолжаю со всей суровостью, на которую способна: — Значит, так, Минни, я буду содержать тебя сама, но не позволю тебе работать на эту злобную ведьму.
— Ты с кем, по-твоему, разговариваешь, Эйбилин? С мартышкой? С таким же успехом я могу пойти работать на Ку-клукс-клан. И ты знаешь, я никогда не отберу работу у Юл Мэй.
— Прости бога ради. Просто я очень занервничала, когда речь зашла о мисс Хилли. Я позвоню мисс Кэролайн из «Жимолости», может, она кого-нибудь знает. И мисс Рут позвоню, она такая милая, такая жалостливая. Бывало, каждое утро прибиралась в доме, так что мне только и дел оставалось, что составлять ей компанию. Муж у нее умер от скарлатины, ох-ох-ох.
— Спасибо, Эй. А теперь давайте-ка, мисс Уолтер, съешьте фасолинку за мое здоровье. — Минни прощается и кладет трубку.
На следующее утро старый зеленый грузовик опять стоял на том же месте. Работы уже начались, но сегодня мистера Лифолта поблизости не наблюдалось. Он, наверное, понял, что проиграл битву еще до ее начала.
Мисс Лифолт сидит за кухонным столом в своем синем клетчатом халате и болтает по телефону. У Малышки вся мордашка перемазана чем-то красным, девчушка теребит маму за коленки, чтобы та на нее поглядела.
— Доброе утро, маленькая, — здороваюсь я.
— Мама! Мама! — Малышка пытается вскарабкаться мамочке на колени.
— Нет, Мэй Мобли, — спихивает ее мисс Лифолт. — Мама разговаривает по телефону. Дай маме поговорить.
— Мама, на ручки, — хнычет Мэй Мобли.
— Не-ет, — шипит мисс Лифолт.
Торопливо сгребаю Малышку в охапку и тащу умываться, но она продолжает выворачиваться и звать «мама, мама», чтоб на нее обратили внимание.
— Как ты мне и советовала сказать, — кивает мисс Лифолт телефонной трубке. — Когда мы соберемся переезжать, это увеличит стоимость дома.
