Эрик Сигал - История Оливера
– Хорошо, мы ждем тебя и мисс…
– Нэш. Марси Нэш.
– Мы ждем вас.
Взаимно. Я был рад – даже Лондон подтвердил бы, что вот это уже настоящие эмоции.
32
Зачем?
Так я представлял себе размышления Марси во время полета из Лос-Анджелеса в Бостон. На календаре было 24 декабря.
И то, о чем, как мне казалось, думает Марси, можно было выразить одним словом: «Зачем?»
«Зачем он пригласил меня познакомиться со своими родителями? Да еще на Рождество? Это должно означать, что у нас все так… серьезно?»
Естественно, мы никогда не обсуждали этих тем друг с другом. Но я почти уверен, что где-то там, на высоте нескольких тысяч футов, выпускница Брин Мора по имени Марси Нэш, сидя в кресле самолета, размышляла – какие мотивы руководят ее нью-йоркским сожителем.
Правда, она так и не спросила: «Оливер, зачем ты приглашаешь меня?»
И к лучшему. Потому что, если честно, единственное, что я мог бы сказать ей: «Не знаю».
Да, я совершил очередной импульсивный поступок – очень в моем стиле. Не спросив Марси, позвонил домой и договорился. Непонятно, какие мысли в этот момент были в моей голове. Хотя Марси была очень рада, когда я сказал ей.
А потом еще и так же импульсивно попытался обмануть себя, сказав самому себе: «Просто вместе с подругой встречаю Рождество. Ничего это не значит и нет у меня никаких «намерений»!»
Чушь собачья!
Оливер, ты ведь прекрасно знаешь, что значит, когда приглашаешь девушку познакомиться со своими родителями. Да еще на Рождество.
Да уж, это тебе не совместный поход на выпускной бал.
Теперь – то есть неделю спустя – аргументы казались неоспоримыми. Пока я ходил по терминалу аэропорта «Логан», повторяя круги самолета, в котором была Марси, перед заходом на посадку.
Так что же, Оливер, подобный жест может значить в реальной жизни?
Теперь, после нескольких дней размышлений я знал ответ. Брак. Супружество. Кандалы. Оливер, «не ты ль пробудил бурю сию»?
Получается, наша поездка в Ипсвич, по идее, должна успокоить мое бессознательное стремление получить благословение родителей – очередной моральный пережиток прошлого. И почему меня все еще волнует, что скажут мамочка и папочка?
Ты ее любишь, Оливер?
Господи, идиотское время для вопросов самому себе!
Неужели? «Да нет же, сейчас самый подходящий момент!» – кричит еще один внутренний голос.
Люблю ли я Марси?
Слишком сложный вопрос, чтобы на него можно было ответить просто «да» или просто «нет».
Тогда какого черта я так уверен, что хочу на ней жениться?
Потому что…
Пожалуй, это не очень разумно. Но почему-то мне кажется, что сама ответственность тут сыграла ключевую роль. Любовь рождается в ходе свадебной церемонии, как аппетит – во время еды.
– Оливер!
Первая же пассажирка в очереди оказалась той, о ком я думал. И выглядела потрясающе.
– Знаешь, я на самом деле соскучилась по тебе, милый, – произнесла Марси, а в это время ее руки блуждали по моей спине под пиджаком. Я прижимал ее к себе так же сильно, но от большего воздержался. Все-таки мы были в Бостоне. Потерплю, ничего со мной не будет…
– Где твой маленький саквояж? – спросил я.
– В этот раз он не такой маленький. Сейчас его досматривают, – подмигнула Марси.
– Ого! Нам предстоит показ мод?
– Обойдемся без крайностей!
Я обратил внимание на продолговатый пакет в ее руках. И предложил:
– Давай, понесу.
– Нет, оно хрупкое, – воспротивилась Марси.
– Так там твое сердце? – подтрунивал я.
– Не совсем, – ответила она, – просто подарок для твоего отца.
– Ах, вот как…
– Я нервничаю, Оливер, – сказала она.
Преодолев Мистик Ривер Бридж[66], мы совершенно увязли в предрождественской пробке на шоссе номер 1.
– Ах ты ж дерьмо! – выругался я.
– Что, если я им не понравлюсь? – ныла Марси.
– В этом случае после Рождества мы поменяем тебя на другой подарок, – пошутил я.
Марси надулась. Но даже при этом выглядела великолепно.
– Успокой меня, Оливер, – попросила она.
– Я тоже волнуюсь, – сказал я.
Вниз по Гротон-стрит. Въехать в ворота. И, наконец, попасть по длинной въездной дороге во владения Барреттов. Несмотря на то, что деревья попадались нечасто, тишина вокруг создавала атмосферу лесной чащи.
– Здесь так тихо, – сказала Марси. А, между прочим, могла бы отомстить мне за то, как я обозвал ее дом, сказав, что тут совершенная разруха. Но она была выше таких мелочей.
– Знакомься, мама, Марси Нэш, – представил я нашу гостью. Единственное достоинство бывшего мужа Марси заключалось в том, что он обладал великолепной фамилией – она звучала по-изысканному блекло и утонченно невыразительно.
– Марси, мы так рады, что вы приехали, – произнесла мама, – мы вас очень ждали.
– Я благодарна за ваше приглашение, – скромно ответила Марси.
Какая откровенная, просто блистательная чушь! Две леди с утонченным воспитанием обменивались избитыми фразами, в которых заключалась вся суть их социального положения. Потом последовали заявления из серии «Должно быть, вас измотала длительная поездка!» и «Ах, эти рождественские хлопоты – все это, наверное, для вас было так утомительно!».
Вошел отец, и леди зашли на второй круг. С той только разницей, что папа не скрывал своего восхищения красотой нашей гостьи. Затем, так как того требовали правила приличия, Марси поднялась в свою комнату, чтобы немного отдохнуть – ей ведь подобало выглядеть усталой после подобного путешествия.
А мы остались в комнате. Мама, папа и я. Началось все с расспросов, как жизнь. Мы удостоверились, что у всех все отлично. Что, естественно, было приятно слышать. Не слишком ли устала «очаровательная девушка» – так Марси охарактеризовала мама, – чтобы спеть с нами несколько рождественских гимнов? На улице лютый мороз!
– Марси – крепкая девушка, – ответил я, по-моему, имея в виду не только телосложение. – Она сможет петь хоть в самую пургу!
И тут она вошла, одетая в лыжный костюм, которые будут носить в Санкт-Морице[67] в этом году.
– Надеюсь, за завываниями ветра не будет слышно, как я не попадаю в ноты, – улыбнулась Марси.
– Это неважно, дорогая, – судя по всему, мама поняла ее буквально, – важен esprit.
Мама всегда готова вставить словечко на французском. Все-таки она целых два года проучилась в колледже Смит – и ей не стыдно было этим щеголять.
– Потрясающий наряд, Марси, – заметил отец. Уверен, он восхищался тем, что крой лыжного костюма не скрывал ее… аппетитных форм.
– Неплохо защищает от ветра, – ответила Марси.
