Ирина Семина - Жизнь как чудо. Путешествие с Волшебным Перышком
— Ага! Вроде здесь! — обрадованно тряхнул кудрявой головкой Амур и пошел на снижение.
Картинка была еще та…
Луг по периметру был обнесен высокой каменной стеной — как крепость. Вокруг уныло и бродили несколько растерянных мужчин. Некоторые пытались подпрыгнуть и посмотреть, что творится на лужке, но стена мешала — высокая была, основательная. Зато сверху Амуру хорошо было видно, что там, внутри.
По зеленой травке слонялись туда-сюда самые разные животные. Наблюдались овцы, корова, много козлов, крупная черная собака. Овцы блеяли, козлы мекали, корова время от времени мычала, а собака басовито взлаивала. В центре всей этой мычащей-рычащей композиции, на небольшом пригорочке, печально восседала молодая женщина в белом сарафанчике, с венком из ромашек на голове. Вид у нее был недоуменно-беспомощный.
— Ой, блин! — подивился Амурчик, почесав затылок. — Это что ж за зоопарк такой? И кто тут у нас клиентская группа?
Он снизился еще и подлетел к мужчинам.
— Здорово, мужики! Как оно?
— Привет, — оглянувшись, отозвался ближайший мужчина, остальные и не обернулись даже.
— Ага! Ты меня видишь и слышишь! Стало быть, ты — мой нынешний клиент, — с облегчением сообщил Амурчик.
— А они?
— А они, стало быть, бывшие. Или будущие. Ты не заморачивайся, ты лучше скажи, чего ходишь! Небось дела амурные?
— Ну, амурные! Мне девушка нравится. Которая там сидит. Милочка ее зовут.
— Ага, все верно! Милочка! А тебя — Серега, да?
— Ну. А ты откуда знаешь?
— Так у меня наряд, маршрут. Все прописано. Во, смотри! «Поразить стрелой Амура Милочку и Сергея». Местоположение — тут. Все верно!
— Ух ты! Клево! Ну так поражай же скорее!
— Не могу. Как же я вас поражу, если ты тут, а она там? Вы ж друг друга не видите! Надо, чтобы рядом были. Тогда я прицелюсь — и вмиг!
— А как я ее увижу, если стена?
— Так вот я не пойму, откуда стена взялась? У меня на карте нет никакой стены, не обозначена! Слышь, Серег, может, ты знаешь?
— Да я-то откуда??? Сам мучаюсь! Она мне знаешь как нравится! Я вокруг нее и так, и эдак, а подобраться не могу — стена! Ворота есть, но они на таком конкретном замке, что и с ломом не пробьешься.
— Перелезть не пробовал?
— Пробовал! И с разбегу, и в прыжке. И таранить пробовал. Ни фига не получается. Крепко строили, на совесть. Гляди, камни какие. Монолит!!!
— Ты это, Серега… Погуляй пока еще чуток. Только далеко не отходи. А я на ту сторону, к ней. Выясню, что за стена.
Амурчик вспорхнул и легко перелетел на лужок, повиснув прямо над объектом.
— Эй, девушка! Милочка! Ми-ла!!! Да тебе говорю, не вертись, ты наверх посмотри!
Девушка в ромашках сначала встревоженно заозиралась, а потом глянула наверх.
— Ой! Ангелочек!
— Я не Ангелочек! Я Амур!
— Кто-кто?
— Амур в пальто! Не понимаешь, что ли? Амур, бонжур, гламур, ля мур… Я — посланец богов, прилетел пронзить твое сердце стрелой Амура. Ферштейн?
— Да, да, ферштейн, конечно! Я согласная! Пронзай скорее, а то я тут одна-одинешенька, а знаешь как хочется пару себе найти? Только где они, мужчины-то?
— Да я готов! И мужчина на примете имеется. Сергеем звать. Только он по ту сторону стены. Несостыковочка!!! Я ж вас одной стрелой должен, чтоб любовь — одна на двоих. Ты давай, выйди туда. Он ждет.
— Не могу… — увяла красавица.
— Чего не можешь? — не понял Амур.
— Выйти не могу, — трагически закусила губу девушка и заревела.
— Так, стоп! — скомандовал Амур. — Нет, ну я балдею! Три тыщи лет на этой работе, и все удивляюсь: ну откуда вы, женщины, столько слез берете? И почему, когда разобраться в чем-то надо, вы сразу в рев? Оно что, помогает?
— Помогает, — всхлипнула Милочка. — Знаешь как себя жа-а-а-а-а-алко-о-о!!!!!
— Слушай, у меня заказов — невпроворот, — строго сказал Амур. — Если тебе недосуг — так я полетел. Мне тут тебя утешать некогда!
— Хорошо-хорошо, — испугалась Милочка, торопливо вытирая слезы. — Я уже все! Наплакалась.
— Ну вот и лады, — с облегчением сказал Амур. — Теперь давай о деле. По какой причине ты не можешь отсюда выйти? Знаешь?
— Меня животные к воротам не подпускают…
— Как не подпускают?
— Вот смотрите…
Милочка поднялась и сделала несколько шагов по направлению к воротам. Зверинец, который мирно пасся, пощипывая травку, бросил свои дела и угрожающе напрягся, выставил вперед рога, зубы и копыта.
— Вот видите… — горестно сказала Милочка, отступая на свой пригорочек.
— Ага. Понятно. Это пространство — твой внутренний мир, да? Стало быть, и животные тоже твои, прекрасная пастушка. Кого ты тут пасешь на лугу своей души?
— Я не зна-а-а-аю… Они стра-а-а-ашные!!! И проти-и-и-и-ивные!!!
— Отставить нюни! Еще раз, красавица. Это! Твое! Пространство! Души! Если ты впустила в нее что-то страшное и противное — так и выпустить только ты сможешь.
— А нельзя их как-нибудь… Ну, всех разом куда-нибудь девать, и чтобы я не видела???
— Это кто же должен сделать?
— Ну, вы, например! Я заплачу, вы не сомневайтесь!
— Так, дожились, — саркастически вздохнул Амур. — Как в песне поется, «амуры на часах сломали лук и стрелы…». Вот уже и предложения о частном найме поступают… Простите, я и так при исполнении служебных… Ты, Милочка, пойми: мое дело — влюбленных соединять. Вынул, стрельнул, улетел. Все! А «до» и «после» — это уж вы сами. Без меня!
— Значит, не можете? — обреченно вздохнула Милочка.
— Я — нет. Ты — да. Ты ж своей души хозяйка! Всего-то на всего назови каждую зверюшку по имени, что она там для тебя обозначает… И отпусти! И давай быстрее, у меня график и лимит!
— Ладно, — прерывисто вздохнула Милочка. — А как?
— О боже! — воздел глаза кверху Амур. — «Что за комиссия, создатель…» Ну ладно. Гляди сюда. Вон млекопитающее мычит. Что за корова живет у тебя в душе? Родная, что ль?
— У меня? Родная? Корова? Да вы что! Я в городе живу! С самого рождения! — удивилась Милочка.
— Но корова-то имеется! Значит, есть в твоей жизни корова, есть… Вспоминай давай!
— Не могу… — вконец расстроилась Милочка.
— Ну кто тебе, образно говоря, молоко дает? Кто тебя питает? При этом, может, мычит?
— «Не мычит, не телится», — вспомнила Милочка. — Это начальница моя говорит так, когда ругает.
— Часто ругает, что ли?
— Да каждый день! То юбка слишком короткая, то по телефону разговариваю долго, то цифирки в отчете перепутала… А сама — вообще корова, толстая, вредная и одевается как лахудрища.
— Мммммууууу! — протяжно замычала корова, грозно выставляя вперед рога.
