Маша Царева - Девушки, согласные на все
Даже лицо Марьяны преображалось, когда она пела. Это было теперь мягкое, красивое, вдохновенное лицо – ни намека на вспыльчивость, дурной взбалмошный характер. Глядя на нее сейчас, было сложно представить, что еще несколько минут назад она несправедливо обидела Филиппа и отхлестала по щекам ни в чем не повинную гримершу. Между прочим, гримерша эта тоже восхищенно слушала волшебное пение своей обидчицы – она стояла в проходе, смотрела на Марьяну снизу вверх, и ее глаза светились неприкрытым восхищением.
Но вот песня кончилась – и лицо исполнительницы вновь стало жестким и неприветливым. Словно карета в тыкву, одухотворенная девушка превратилась в неприятную тетку.
– Это потрясающе, – шепнул Филиппу Арсений, о существовании которого тот уже успел позабыть. – Мы просто обязаны сделать этот материал. Девушка станет суперзвездой, она открытие завтрашнего дня!
И, включив диктофон, Арсений уверенно двинулся на сцену – все произошло так быстро, что Филипп не успел крикнуть ему в спину: «Лучше не делай этого!» С неловкостью излишне полного человека журналист вскарабкался на сцену; краем глаза Филипп увидел, что охранник, стоящий у двери, положил руку на пистолет. Арсений же пока ничего не понимал, на его лице цвела самая доброжелательная улыбка.
Марьяна так удивилась, что кто-то посмел нарушить ее сценическое спокойствие, что даже растерялась. Она не знала, кто это, а потому не решалась что-нибудь сказать. Вдруг это независимый консультант по вокалу, которого пригласил ее постоянный педагог? Или известный режиссер – многие богемные чудаки, даже имея в портмоне золотую карточку «Виза», предпочитают носить грязную джинсу. Филипп подумал, что ко всем прочим «достоинствам» мадам Вахновская еще и, по всей видимости, трусовата. Одно дело – сорвать злость на безответной гримерше, нахамить фотографу, который в любом случае никуда не денется, и совсем другое – прямо высказать свое мнение человеку незнакомому, от которого, возможно, будет зависеть ее карьера.
– Марьяна! Я восхищен, – Арсений схватил ее за руку и порывисто потряс ее ладонь. – У меня просто нет слов!
– Да кто вы такой? – наконец пришла она в себя. Руку выдернула, отметил Филипп, но не сразу. Значит, решила на всякий случай в вежливость поиграть – а вдруг?
– Простите, забыл представиться, – воодушевленный ее миролюбием, Арсений шутливо, на манер французского мушкетера, склонил перед ней свою не очень-то чистую голову. – Зовут меня Арсением Бабиным. Я представляю газету «Шоу продолжается!».
– Какую газету? – недоуменно переспросила Марьяна, и в ее голосе холодным лезвием блеснуло жалящее раздражение.
– «Шоу продолжается!». – Арсений улыбался так широко, словно был финалистом конкурса красоты. – Имею честь предложить вам сфотографироваться для обложки нашего издания.
– Что-то я не понимаю… У вас что, была договоренность с моим ассистентом?
«Ого, у нее уже и ассистент есть, – ухмыльнулся Филипп. – Неплохо живут банкирские пассии. Интересно, чем этот ассистент так называемый занимается? Напоминает ей о визите маникюрши, что ли?»
– Вообще-то нет, – замялся Арсений. – Я решил, что лучше будет обратиться к вам лично… У нас неплохая газета, хоть и не слишком пока известная. Думаю, что и вам было бы полезно для карьеры появиться на наших страницах. Вы пока неизвестная, о вас мало пишут. А с нашей помощью… кто знает, может быть, вашей личностью заинтересуются и центральные издания?
Филипп с интересом наблюдал за разворачивающейся перед его глазами драмой. Он словно в театре находился. В зале, а Арсений с Вахновской топтались на сцене. И сперва ему было жаль неудачника-журналиста. Однако, услышав последнюю реплику Арсения, Филипп решил, что парень хоть и неплохой, но, похоже, совсем дурак. Разве можно говорить такое той, которая мечтает прорваться на вершину олимпа? Неужели он не понимает, что если Георгий Вахновский захочет, то на следующий же день портреты его рыжей жены украсят все мало-мальски известные глянцевые журналы, а по городу будут развешены огромные рекламные щиты с ее изображением? И если она до сих пор не звезда, значит, что-то здесь не так, значит, самому банкиру этого не так уж и хочется. Может быть, он проверяет ее на верность? Боится, что стоит Марьяне прославиться, как та сбежит от него со скоростью чемпиона по марафонским забегам? Звезде ведь гораздо проще в жизни устроиться – всегда найдутся люди, готовые вложить деньги в уже раскрученный проект.
– А кто вас вообще сюда пропустил? – наконец повысила голос Марьяна.
«Для такого невыносимого характера держалась она довольно долго! Ну ничего, сейчас начнется шоу», – подумал Филипп.
А Арсений оказался еще большим дураком. Вместо того чтобы придумать версию об общении с продюсером, он развел руками и честно признался:
– Вообще-то мне пришлось соврать охраннику. Я сказал, что работаю здесь ассистентом осветителя, – и застенчиво при этом улыбнулся. Ждал он, что ли, что она радостно захлопает в ладоши и похвалит его за изобретательность?!
– И вас пропустили?! – Все краски, казалось, покинули ее лицо. Она даже как будто бы подурнела – постарела лет на пять за одну минуту.
– Ну… – Кажется, до никчемного журналиста наконец начало доходить, что здесь ему, мягко говоря, не рады. – Я старался. Я вообще легко могу в любую щелочку проникнуть. Не вините охранников, просто это моя профессия… Так вы не откажетесь ответить на парочку вопросов, а позже я мог бы прислать к вам фотографа? Итак…
– Убивают! – вдруг взвизгнула Марьяна. И так натурально получилось у нее изобразить этот чуть ли не предсмертный отчаянный крик, что если бы Филипп своими глазами не видел, что происходит, то точно решил бы, что женщине и впрямь грозит неминуемая кончина. – В моей студии маньяк! Уберите его, уберите немедленно!
– Но я… вы неправильно меня поняли… я всего-навсего хотел… – бормотал Арсений, но никто его уже не слушал.
Марьяна Вахновская, резко развернувшись на модных остреньких каблучках, широкими шагами устремилась куда-то за сцену – наверное, в собственную гримерку. Видимо, не захотелось ей оказаться в эпицентре начинающегося скандала. Она крикнула – и посчитала, что ее роль в сем спектакле сыграна – никаких выходов на «бис». А на сцене в несколько прыжков оказались два одинаково одетых мужика с квадратными плечами – Филипп догадался, что это были представители службы безопасности. «Господи, да этот маленький зал просто напичкан охраной, как будто бы это приемная президента, а не репетиционная студия никому не известной новорусской жены», – подумал он. Охранники появились, как двое из ларца, мгновенно – до этого на виду находился только один из них, тот, что бдительно сторожил входную дверь.
