Чак Паланик - Невидимки
Бренди, она само воплощение зла, лежащее у моих ног. Откуда-то снизу слышится звон бьющегося стекла.
- Быстрее же! - взмаливается Паркер. - Он что-то громит.
Бренди облизывает губы.
- Когда разожмете ему зубы, попробуйте схватить его за язык. В противном случае он может запасть ему в горло, и тогда вам придется сидеть на мертвом теле.
Молчание.
- Вы меня слышите? - спрашивает Бренди.
- Говорите, я должен схватить его язык?
Снизу опять раздается шум. Бьется что-то настоящее и дорогое.
- Мистер Паркер, мне кажется, я все понятно объяснила, - говорит принцесса Александр. Ее душит смех, поэтому она красная как рак. - Придавите Эллиса к полу, разожмите ему челюсть и вытащите его язык - так далеко, как только сможете. Скоро я приду и помогу вам.
Дверная ручка поворачивается.
Мои вуали и покровы на раковине, мне до них не дотянуться.
Дверь растворяется настолько, что Паркеру во всей красе видна хихикающая, полураздетая Бренди, растянувшаяся на усыпанном таблетками полу.
И я, сидящая на унитазе.
А мне видно лицо Паркера с недоуменно сдвинутыми бровями.
Бренди вскрикивает:
- Мы с мисс Арден Скоцией заняты!
Паркер захлопывает дверь. По-видимому, перспектива держать язык бьющегося в припадке незнакомца кажется ему более привлекательной, чем лицезрение монстра, сидящего на унитазе - улитковой раковине.
Мы слышим, как его тяжелые шаги поспешно удаляются.
Звучат на лестнице. Потом в холле. Он направляется в гостиную.
Раздается вопль Эллиса - внезапный и настоящий. Где-то вдалеке, внизу. А потом все смолкает.
- Итак, - произносит Бренди. - На чем мы остановились?
Она опять укладывает голову между моих ступней и спрашивает:
- Ты не подумывала прибегнуть к услугам пластических хирургов? Ударь меня.
Глава девятнадцатая
Если вам доводилось выпивать с пьяницами, вы наверняка знаете об одной их особенности: они наполняют ваш стакан только для того, чтобы беспрепятственно осушить собственный. Пока вы продолжаете пьянствовать с алкоголиком, выпивка кажется ему вполне приличным занятием. Двое - это уже компания. Пока бутылка не опустошена, пьяница, даже если вы ни разу не выпьете до дна, будет подливать и подливать вам спиртного. И вновь и вновь наполнять свой стакан.
Это выглядит как щедрость.
Так и Бренди Александр, она постоянно заводит со мной разговор о пластической хирургии. И спрашивает, почему я не задумаюсь о ней всерьез. Грудь Бренди набита силиконом, ее талия обработана липосакцией. Бренди - песочные часы, 46-16-26 Катти Кэти, продукт волшебного деяния сказочной крестной, "прекрасная леди" из "Пигмалиона". И мой брат, восставший из мертвых. Вот кто она такая. Бренди Александр - творение пластических хирургов.
И наоборот.
Разговор в ванной.
Бренди все еще лежит на холодном полу, выложенном плиткой, на верхушке Капитолийского холма в Сиэтле.
Мистер Паркер пришел и ушел. Все послеобеденное время мы с Бренди вдвоем.
Я так и сижу на привинченной к стене гигантской раковине улитки. И пытаюсь убить королеву абсолютно бестолковым способом. Ее рыжеволосая голова между моих ступней.
По всему полу цвета морской волны разбросаны помада и таблетки демерола, румяна и перкоцет-5, баклажанные грезы и нембутал.
Я так долго держу в руке пригоршню валиума, что моя ладонь приобрела синий цвет Тиффани.
Все послеобеденное время здесь только я и Бренди. И лучи солнца, льющиеся под все более и более низким углом сквозь большие окна-иллюминаторы.
- Моя талия, - говорит Бренди. Ее графитовые губы приобрели синеватый оттенок. Я бы сказала, синеватый оттенок Тиффани. Это цвет передозировки. - По мнению Софонды, окружность моей талии не должна превышать шестнадцати дюймов, - говорит Бренди. - Но ведь у меня широкая кость, и я высокая. Мой рост - шесть футов. Шестнадцатидюймовая талия - это не для меня.
Я сижу на огромной улитковой раковине и почти не слушаю Бренди.
- Софонда, - продолжает она, - Софонда была уверена, что это все же возможно, а я ей доверяю. Я знала, что однажды очнусь в послеоперационной палате и у меня будет шестнадцатидюймовая талия.
Все это в каких-то других ванных я слышала уже раз десять.
Я поднимаю бутылочку с капсулами билакса и ищу этот препарат в "Настольном справочнике врача".
Билакс в капсулах. Очищение желудка.
"Может, стоит всыпать эту ерунду в незакрывающийся графитовый рот?" - думаю я.
Перенесемся на съемки рекламного ролика, на которых присутствовал Манус.
Тогда мы были еще такими красивыми! Я - с нормальным лицом, он - не напичкан конъюгированными эстрогенами.
Я думала, нас связывает настоящая любовь. Правда думала. А наш роман представлял собой всего лишь продолжительную сексуальную связь, похожую на наркотическое опьянение. Рано или поздно подобное заканчивается.
Манус закрывал свои волшебные голубые глаза и качал головой и сглатывал.
А я, я всегда говорила ему, что кончаю вместе с ним.
В постели мы подолгу болтали.
Это обычное явление - ты твердишь себе, что любишь человека, а на самом деле только используешь его.
За любовь мы постоянно принимаем что-то другое.
Перенесемся к лежащей на полу в ванной Бренди. Она говорит:
- Софонда, Вивьен и Китти - они были со мной в больнице.
Ее пальцы сжимаются в кулаки, поднимаются с пола и начинают двигаться вверх и вниз вдоль туловища.
- На всех трех были мешковатые щетинистые костюмы зеленого цвета. На лацкане у каждой красовалось по драгоценной броши виндзорской герцогини.
Их головы в париках покрывали сеточки для волос, - говорит Бренди. - Они порхали за спиной хирурга. Софонда твердила, что я должна считать от ста до одного… Сто… девяносто девять… девяносто восемь… Ну, ты понимаешь…
Глаза Бренди - эти баклажанные грезы - закрываются. Она дышит глубоко и ровно. И продолжает говорить:
- Врачи, они удалили мне по одному нижнему ребру с каждой стороны. На протяжении двух месяцев я, не поднимаясь, лежала в постели. Зато у меня появилась шестнадцатидюймовая талия. Она и сейчас такая.
Одна из рук Бренди разжимается и скользит по плоской поверхности - тому месту ее тела, где блузка заправлена под пояс юбки.
- Они удалили мне два ребра. Я никогда их больше не видела. О чем-то подобном говорится в Библии.
Она имеет в виду процедуру создания Евы.
- Не знаю, почему я позволила им проделать со мной все это, - говорит Бренди.
И засыпает.
Перенесемся назад, в ту ночь, когда мы с Бренди покинули "Конгресс отель" и отправились в это путешествие. Бренди мчала на такой скорости, которая допустима лишь в два тридцать ночи в открытой спортивной машине с заряженной винтовкой внутри и напичканным наркотиками заложником в багажнике.
