Екатерина Вильмонт - Полоса везения, или Все мужики козлы
– Так ты считаешь, еще не все потеряно? – с надеждой спросила я.
– Наоборот! Твои позиции укрепились, да еще как! Не ты перед ним виновата, а он. И потом, если б это была новая баба, какая-нибудь двадцатилетняя профурсетка, я бы еще поняла. А тут… вся история тянет максимум на расстройство желудка.
Я невольно рассмеялась. Татьяна умела приводить меня в чувство.
– Я, по-твоему, могу ему завтра позвонить?
– Нет! Не стоит!
– Почему?
– Потому что ты чувствуешь себя оскорбленной! Тебя заподозрили черт знает в чем, а ты всего лишь проявила суперделикатность. И не вздумай отступить от этой позиции даже на четверть шага, поняла?
– Ты доходчиво объясняешь!
– Хлопнем шампанского?
– Давай!.. Тань, а как ты думаешь, он позвонит?
– Машка, не будь дурой! Куда он денется? Неужто бросит такую женщину? Ты ж говоришь, он не идиот?
– Да вроде нет…
– Все, Машка, меняем тему, а то это невыносимо! – поморщилась Татьяна. – Расскажи лучше, что тебе предложил Вырвиглаз?
– Вырвизуб, – машинально поправила я.
– Машка, ты когда влюблена, такой занудой делаешься, просто хоть вой!
– Можно подумать, ты не зануда, когда влюблена! Еще какая.
– Да я уж забыла, когда и влюблялась, – с грустью сказала Татьяна. – А вообще хотелось бы…
– А как же твой драгоценный Федор?
– Но его ведь не убудет, если я хоть самую чуточку влюблюсь! Хотя бы теоретически.
– Как это – теоретически?
– Ну, может, я не правильно выразилась.
– Ты хотела сказать – платонически?
– Именно.
– Ну уж платонически можно и по телевизору влюбиться, – засмеялась я.
– По телевизору неинтересно. С ним же не поговоришь…
В этот момент зазвонил телефон.
– Тань, подойди! – попросила я, так как в этот момент открывала банку с грушевым компотом.
– Алло! – довольно игривым тоном произнесла Танька. – Нет, это не Маша. А кто ее просит? Маш, это тебя!
– Кто?
– Не знаю, какой-то Максим, – нарочно громко произнесла она. И шепотом добавила:
– Держись железно!
Дрожащей рукой я взяла трубку. Все-таки он позвонил!
– Алло!
– Маша, это я…
Голос звучал виновато.
– Добрый вечер, – холодно откликнулась, я, понимая, что в этом сейчас мое спасение.
– Маша, надо увидеться!
– Зачем?
– Как зачем? Поговорить, объясниться…
– Я сейчас занята!
– Когда ты освободишься?
Мне хотелось крикнуть: сию секунду, немедленно!
Но я сдержалась.
– Сейчас трудно сказать…
– Ты обиделась на меня, да? Я понимаю… Но и ты могла бы меня понять… Маша, пожалуйста, давай поговорим… Я так не могу.
Танька вопросительно глядела на меня.
– Я не очень понимаю, о, чем говорить…
– Маша, пожалуйста!
– Он хочет приехать, да? – прошептала Танька.
Я кивнула.
– Пусть приедет, а я пока смотаюсь к Лизе за твоим Гешкой!
– Глупости, ты пьяная!
– Маша, что там происходит? – встревожился Макс. – Кто там у тебя?
– Подруга.
– А она до утра уберется?
– Мне не нравится твой тон.
– А мне не нравится, что я все время натыкаюсь на подруг! – выпалил он.
– Это твои проблемы! – возмутилась я. – Всего хорошего!
– Маша, подожди, не вешай трубку! Извини, я не хотел…
– Знаешь, Макс, когда кому-то приходится все время извиняться, хамить и снова извиняться, это плохая предпосылка. Похоже, нам лучше не видеться…
– Что ты такое несешь! Маша, я же… Хорошо, может, ты и права… Но если я приеду к десяти утра, мы сможем поговорить наедине?
– Ты же работаешь?
– Завтра суббота! – напомнил он.
– Ах да, верно. Что ж, приезжай! До завтра.
И я первой нажала на рычаг. Этот раунд остался за мной.
Ровно в десять утра раздался звонок домофона. Я не стала спрашивать, кто, сразу надавила на кнопку. Я была уже полностью готова к предстоящей встрече.
Поздно вечером, собираясь домой, Танька сказала:
– Обязательно выпей снотворное, а то не выспишься – будешь выглядеть черт-те как, уверенности не будет, и ты все испортишь. – С этим она удалилась, а я последовала ее совету.
Сейчас бросив последний взгляд в зеркало, я осталась очень собой довольна. Обычно, впустив его в подъезд, я заранее открывала дверь квартиры и ждала его. Сегодня я этого не сделала. А, вот и он, звонит в дверь.
– Ну, здравствуй, – несколько смущенно произнес он. Вид у него неважный: похоже, не спал или спал плохо.
– Привет, – спокойно отозвалась я, хотя внутри у меня все бушевало.
– Машенька… Милая моя… Я не знаю, с чего начать… – растерянно проговорил он.
– Для начала сними куртку! Кстати, почему ты никогда не носишь в Москве тот шикарный плащ? – не придумала я ничего умнее.
– Так я же в Москве все время на машине, в нем неудобно… Маша, ты не сделаешь мне чашку кофе?
– Пожалуйста, ты не завтракал?
– Нет, не успел…
– Может, тебе сделать яичницу или омлет? И вот есть таллинские пирожки с мясом…
– Нет, спасибо, лучше яичницу… если можно…
– Можно.
Насытившись немного, он вдруг отложил вилку и тихо спросил:
– Маша, зачем ты ездила в Таллин? Только честно… Я все пойму…
Поймет он, как же… Жди-дожидайся!
– Я… У Марты была годовщина свадьбы… – Господи, зачем я так нелепо вру? Если все уладится, он может быстро поймать меня на лжи, я ведь обязательно что-нибудь перепутаю. Надо срочно выходить из положения! – То есть не свадьбы, а знакомства с Лео, но это почти одно и то же…
– Но почему же ты скрыла это от меня?
– Я намекнула, когда ты первый раз упомянул о поездке в Таллин, сказала, хорошо бы поехать вместе, но ты ответил, что это неудобно, что будешь с коллегами… ну, я и заткнулась. Не хотела ставить тебя в неловкое положение, только и всего. А что ты себе вообразил? Что я за тобой слежу?
– Да… Что-то в этом роде… Но ты прости меня…
– А кстати, кто эта самая Лидочка?
– Лидочка? Моя коллега, – не моргнув глазом ответил он.
– Из твоей телекомпании?
– Нет, она из СТС. Мы случайно встретились в поезде.
– И у тебя с ней нет никаких… отношений?
– Ну почему же? У нас прекрасные отношения.
– Ты с ней спишь?
– Боже упаси! Она не в моем вкусе.
– И никогда не спал?
– Я же говорю – она не в моем вкусе.
Врет он, однако, уверенно, видно, опыт большой. Но ведь и я не говорю ему всей правды… Как же мне это не нравится!
– Но почему же ты тогда увел ее так поспешно?
Почему не захотел разобраться во всем на месте?
– Был слишком зол и к тому же пьян. Прости меня, если можешь… Я без тебя не могу… Мне было так погано… Маша, любимая моя…
