Ирина Аффи - Минск – Бейрут – неизвестность
– Здравствуйте, доктор! Добро пожаловать! Добро пожаловать! Как ваше здоровье? Как месье Имад? Его матушка? – интересовался продавец и на Иннины «спасибо, хорошо, благодарю» в ответ, хозяин всё время повторял «добро пожаловать!».
Но это бы не подкупило Инну, а скорее даже оттолкнуло, если бы его добрые слова не подкреплялись истинной заботой о своих покупателях. Ведь дальше начинались чудеса!
– Месье Или, мне нужно много вещей. Посмотрите, что у вас есть из этого списка?
– Мадам, у меня есть всё, кроме мяса!
– Но здесь некоторые не очень ходовые товары, их, наверное, надо в супермаркете искать.
– Хорошо! Читайте, мадам! Всё, что не найдется, отметим.
Инна зачитала сначала список продуктов:
– Мука, крахмал, дрожжи, винный бальзамический уксус, белый сыр одним куском четыреста граммов и сыр «моцарелла» двести, и жёлтого сыра двести, но порезать тонкими пластинками. Тунец в масле, роккола, чеснок, помидоры черри, свежие шампиньоны. Ну что, какие не нашлись? – спросила Инна, отрываясь от списка, и с удивлением увидела все необходимые ей продукты, выставленные на прилавок в аккуратных бумажных пакетах.
– Или, неужели у тебя кто-то еще покупает бальзамический уксус? Он же не используется в вашей кухне?
– Я знал, что когда-нибудь сюда приедет красавица-доктор из России и он ей понадобится! – галантно ответил торговец, считая, как и большинство ливанцев, любого русскоговорящего иностранца русским, даже если тот был коренным казахом.
– Нет, серьезно! – Инна со своей прямолинейной настойчивостью хотела докопаться через витиеватые фразы до сути. – У тебя все стеллажи от пола до потолка забиты товаром. Два холодильника: один для молочного, второй для зелени. Торговля идёт прекрасно! Зачем тебе бальзамический уксус, который редко кто покупает?
– Мадам, вы спросили в прошлый раз, где можно купить телефонную карточку? Помните? Теперь вы всегда сможете купить её у меня! Я на следующий же день привез их. Вам должно быть удобно! Для того и бальзамический уксус. У меня была одна бутылочка – всех редких товаров у меня по одному экземпляру. Но теперь, зная, что для него появился покупатель, я привезу пять. Потому что, я уверен, что мадам Инна будет у меня регулярно его покупать, а кроме того, её соседки и подруги, угостившись её великолепной едой, тоже захотят приобрести этот продукт. И его будет достаточно у меня для вас и ваших друзей, как и всего остального! И вы увидите, что в магазине у Или есть всё и всегда, а времени на покупки уходит в пять раз меньше, чем на поиски в супермаркете! Более того, я с радостью и быстро всегда вас обслужу, и вы не купите случайно лишнего с полки, потратившись и огорчившись. Поэтому я с радостью буду встречать словами «добро пожаловать» долгие годы! Продолжайте зачитывать ваш список!
Инна продолжила, и стоит ли говорить, что нашлась и палка для швабры и коврик пластиковый для ванной комнаты и лампочки разного размера.
Конечно, Инна понимала, что вряд ли он также разлюбезен со своей женой, но она точно знала, что эта восточная многослойность не игра. Это воспитание! Разное искусство взаимодействия на разных слоях. Он совершенно искренне галантен в магазине и обожает своё дело, и, возможно, совершенно искренне деспотичен дома, где совсем другая часть его жизни.
Безусловно, в любом деле, где присутствует личный контакт с людьми, такие навыки общения были просто необходимы. Но у Инны их не было. Она как подросток-максималист сражалась с гигиеной полости рта, убеждая всех в важности профилактики. Вечерами со слезами на глазах она сетовала мужу, что медицина тут похожа на базар, что коллеги ополчились против неё, говоря, что так продвигаясь, она сама лишится работы и их оставит без заработка. Здоровым не нужны стоматологи, и если всех научить беречь зубы, то им придется идти торговать зеленью на базаре! Мамаши, которые от других врачей слышали только комплименты по поводу красоты и ума своих детей как результат их небывалого материнского таланта, от Инны получали по полной программе за то, что до школы многие дети не знали о существовании зубной щетки, а гнилые молочные зубы не лечили – всё равно выпадут! На что Имад, изначально предчувствуя провальность операции «Инна и народ Востока», но не стремящийся менять характер любимой жены, тем более что это невозможно, говорил:
– Инка, я тебе помочь не могу, ты такая! Как говориться «что выросло, то выросло». А Восток другой! Рассчитывать, что он под тебя изменится, тоже глупо. Единственный шанс тебе не убиться в профессии, это работать со снимками, слепками и восстанавливать ротовые руины, не будучи свидетелем процесса их происхождения. Тут люди другие, если ты их не радуешь, то ты им не нужен! Советский мазохизм им не присущ! Зато зубы такие же! Через пару лет будешь работать в центре у отца, и приезжать во все клиники, занимаясь только имплантацией. Подожди, будь терпеливой! И такой опыт в жизни тоже пригодится.
И пригодился. Капля камень точит. К концу специализации Инна стала терпимее да и просто повзрослела. После первого года обучения она родила Никиту и сразу сменила роль ранящей, беспощадно критикующей докторессы на роль понимающей и осторожной в суждениях женщины. Ведь женщину отличает от девушки любовь, поселяющаяся в её сердце с материнством. Любовь всеобъемлющая, широкая, постоянно излучаемая. Женщину, имеющую детей, видно по глазам.
Теперь, когда Инна хотела сказать что-то поучительное маме сидящего в кресле ребенка, она сердцем чувствовала, как больно могут ранить её безусловно справедливые слова переполненное гордостью материнское сердце. И говорить она подневольно начинала на арабский манер:
– Чудесный малыш! Да хранит его Бог, такого умного и красивого! С этого дня я назначу тебе специальную пасту, в которой есть лекарства. Это вместо сиропа. Надо чистить утром и вечером, вот так. А через неделю мне показать. То, что не вылечится пастой, будем лечить иначе.
Она говорила искренне, понимая уже, что всё новое и очень даже полезное можно привить только любовью. Если бы христиане-миссионеры, приезжая в Африку с Благой вестью, орали и ругались на аборигенов за их дикость и темноту, те бы их просто съели!
Со временем эти люди становились ей пусть не ближе, но понятнее. И понятнее становилось не только их поведение, но и образ мыслей, душевная организация. Это неправда, что все одинаковы. Люди Востока и Запада фундаментально разные. Общее в них только то, что они люди со всеми основными инстинктами, но в остальном разница просматривается отчётливо.
Для какого европейца любимым ежедневным отдыхом станет неспешное покуривание кальяна в одном и том же кафе, с одними и теми же людьми на протяжении многих лет, а политические новости станут любимым сериалом? Кто ещё так натурально, как восточные люди любит своих детей? Не продукт своего воспитания, не достойный гордости результат своего труда, а очередного маленького человека, пусть даже двадцатого в их семье, с его характером, будущей судьбой, беззубым ртом и широченной улыбкой. И лишняя тарелка супа найдётся, пусть даже суп пожиже станет, и ему не приготовлена программа личностного роста и развития с пелёнок, а дан шанс жить и строить свою судьбу.
У западного европейца с тарелкой супа сложнее. Тут каждый поступок должен быть озарен целью, причем материально ощутимой. Слова продуманы, действия ограничены рамками и жизнь предсказуема! Кажется, что это созданная кем-то группа идеальных реакторов: вежливая неживая улыбка при разговоре – я воспитан (!), озадаченный вид при сложном вопросе – и очень вдумчив (!), слова понимания при проблемах гомосексуалистов – это модно, я продвинут (!), одновременно проголосовать за поставки оружия и гуманитарной помощи обеим воюющим сторонам – зачем задумываться, ведь помогать благородно (!), завести собачку и купить ей гардероб, витамины, игрушки – о, мы должны помогать нашим братьям меньшим, тем более что они не бывают наркоманами, не переживают сложный подростковый возраст, не требуют затрат на обучение и гораздо более комфортные в быту, чем дети (!), вздох облегчения при совершеннолетии детей – отделяются (!) и те потом с радостью вздохнут – наследство (!) …
А матери! Восточная мать никогда не вступит в конкурентную борьбу с дочерью, до безумия молодясь и натягивая на морщинистое декольте супермодное платье. Им стыдно и неестественно хотеть казаться девушкой, имея детей, а возможно, и внуков, и стесняться носить гордое имя «мама». Быть матерью это её мечта и достижение, её звание! И она никогда не позволит себе указывать сыну, как жить, разве только ненавязчивым советом, а будет тихой пристанью, куда непременно когда-нибудь прибудет его уставший от забот корабль с внучками-пассажирами. Ну, а уж о преданности восточных жён и говорить не приходится. Они не рассматривают другие возможные варианты своей жизни после замужества, целиком погружаясь в проблемы мужей, детей, уют и благополучие семей. Конечно, люди разные и на западе и на востоке, но основная линия большинства прослеживается чётко.
