Андрей Мухлынин - Сезон колдуна
Выходит, он тоже подготовился к встрече со мной.
Я начал потихоньку накачивать энергию в кольцо с рубином, готовясь в любую секунду уклониться от удара. Маларьа выставил меч перед собой и медленно обходил меня по кругу. Я тоже двигался, стараясь не сокращать дистанцию между нами. Полагаю, мы были похожи на двух ковбоев из фильма про Дикий Запад, которые вот-вот выхватят револьверы и пристрелят друг друга. Не хватало только деревянных домишек вокруг, жаркого полудня и шаров перекати-поле, которые кувыркались бы по жёлтому песку.
— Чему это ты улыбаешься? — настороженно спросил Маларьа.
— Не беспокойся, тебя это не касается.
— А я и не беспокоюсь.
Он дёрнулся вперёд. Поняв, что это сигнал к действию, я отскочил в сторону и метнул в спину пронёсшемуся мимо демону огненный шар. Продолжая буквально скользить по земле, Дон развернулся на сто восемьдесят градусов и рассёк огонь мечом. Ничего из этой затеи не вышло — пламя всё равно добралось до него, хоть и не причинило никакого вреда, разве что небольшие неудобства, но Маларьа этого почти не заметил. Мысль, что он и не пытался отмахнуться от огня, пришла мне в голову в тот момент, когда я заметил, что Дон продолжает поворачиваться. Вращаясь с удивительной, смертельной грацией, демон двинулся в мою сторону и, если бы я не отпрыгнул два раза назад, он определённо достал бы меня.
Моя защита — то, на что я надеялся больше всего — не работала! Меч Маларьи просто проходил сквозь неё, будто медальон и не работал вовсе. Я с ужасом схватился за него, но обнаружил, что заклинания светились, как и должны были, просто Дон был сильнее защитного поля.
Тем временем он завершил серию атак и замер, присев на одно колено, держа меч на отлёте. Демон шумно выдохнул и поднял на меня взгляд.
— Я же сказал, — проговорил он, — что тебе не одолеть меня такой ерундой.
Ничего ему не отвечая, я отступал на достаточное расстояние, чтобы он не мог сразу дотянуться до меня клинком. Дождавшись, когда Маларьа выпрямится в полный рост, я поднял пистолет и дважды выстрелил, целясь ему в корпус. Дон только сделал одно короткое движение мечом, отразив сразу две пули. Держа меч двумя руками, он направил его остриём в землю, готовясь снова повторить этот трюк.
— Как же мне тебя убивать, если ты сопротивляешься? — спросил я, понемногу увеличивая расстояние между нами.
— Да ты даже не пытаешся, — ответил Дон.
— А что я сейчас, по-твоему, делаю?! — возмущённо протянул я.
— Боишься ударить.
С этими словами он опять бросился на меня, в движении поднимая меч по диагонали. Едва не достав меня, он опустил меч вертикально вниз и вогнал клинок на несколько сантиметров в землю на том самом месте, где я стоял секундой раньше. В этот момент голова демона оказалась незащищённой и я воспользовался этим шансом, выпустив в него ещё пулю. Дон увернулся, и я лишь слегка задел его. На щеке демона проявилась тонкая полоска крови.
— Ха, почти попал! — усмехнулся он. — Но ты всё ещё не хочешь драться по-настоящему. Если уж решил бить противника, то бей.
Маларьа провёл тыльной стороной ладони по виску, стирая кровь, и я увидел, что у него на лице не осталось даже шрама. бычно демонам требуется несколько минут на полное заживление ран, но у Дона, похоже, имелись выдающиеся способности к регенерации. С такими способностями он, пересекая границы миров, мог восстановиться достаточно быстро, а это значит, что всё, рассказанное им о его спасении от рук фанатиков и службе колдуну в благодарность — правда в ещё меньшей степени, чем следовало бы ожидать. Он просто играл, чтобы незаметно подобраться ко мне.
— Знаешь, — сказал я, — человеческая медицина отдала бы всё, что угодно за изучение твоей крови.
Дон усмехнулся.
— Люди пролили бы галлоны крови за одну пробирку.
— Нет. Думаю, они бы просто убивали друг друга до тех пор, пока не окажется, что лечить больше некого.
— Пожалуй, ты прав. Но мы, кажется, собирались устроить весёлую драку. Ты что же, хочешь, чтобы я умер от скуки? — поинтересовался Дон с отрешённым видом.
— Не дождёшься! — фыркнул я, выпуская в него подготовленный огненный шар и сразу же, не давая ему опомниться, добавляя: — «Effrego!»
Быть может, это моё заклинание, и в самом деле, полная чушь, но что-то с силой тряхнуло Дона изнутри. Правда, он лишь крякнул и, подняв меч, побежал на меня. Раз за разом он взмахивал им, пытаясь рассечь меня одним ударом. Но я не стал отступать назад, решив попробовать другую тактику.
Схватившись за защитный медальон, я замедлил время. И снова оказался среди плывущих мимо цветных огней. Здесь их было гораздо больше, чем в больничном коридоре, они были разных цветов и плыли с различной скоростью — какие-то медленнее, какие-то быстрее, а некоторые и вовсе носились как сумасшедшие. И надо сказать, что они здорово мне мешали. Разглядеть что-то среди этой сияющей феерии было не просто сложно, а практически невозможно — я будто бы оказался посреди фейерверка в тот самый момент, когда он разлетелся на разноцветные искры. Если это и впрямь была ставшая видимой магия, то в центре точки выхода должно было твориться нечто вообще невообразимое, так что разумно было воздержаться там от замедления времени.
Я попытался обойти кругом то место, где должен был стоять демон. Достигнув той точки, откуда можно было нанести ему удар в спину, я остановился и, подняв пистолет, опрометчиво шагнул вперёд.
И чуть было не налетел на лезвие меча.
— Сюрприз! — протянул Дон. — Не ждал, да?
Я не успел отпрянуть назад, когда он попытался ударить меня по ногам. Я подпрыгнул, но Дон сделал полный разворот и, взявшись за меч второй рукой, с силой полоснул меня остриём клинка по груди. Защитный медальон соскользнул с порванной цепочки, кожа плаща и ткань одежды расползлись, и я увидел на себе кровь. Свою кровь.
Этот козёл всё-таки достал меня!
Я неуклюже повалился на землю и стал бешено шарить руками вокруг, пытаясь нащупать упавший медальон, подгоняемый мыслью, что Маларьа где-то там, в ускоренном времени, и он может в любой момент добить меня, а я даже не замечу его. Но он вышел сам.
— Тебе не говорили, что это опасно? — спросил Дон. — Все живут в своём темпе, а ты — тик-так — изнашиваешь себя быстрее. Глупо. Есть более эффективные способы, — он замер на месте, присматриваясь ко мне. — Интересно. Какое странное зелье. Оно тёмное, как болото, но яркое и тёплое как солнце. Обезболивающее, так? Не могу понять, что там за ингридиент…
— Это плевок, — прохрипел я, поднимаясь, и направляя на него пистолет.
— Брось, — усмехнулся Дон. — Пусто! Сколько там может быть — в обойме? Десять? Двадцать?
— Там припрятано кое-что, — ответил я. — Моя любимая пуля, двадцать первая. Горячая штучка.
Я выстрелил.
Выгравированные на стволе пистолета узоры вспыхнули жёлто-оранжевым светом и грянул такой выстрел, будто рядом разом взорвался целый склад снарядов. Поток огня вырвался из дула, сметая всё на своём пути, отдача дёрнула мою руку вверх и в сторону, едва не вывихнув плечо, мне пришлось сделать несколько шагов назад, чтобы не потерять равновесие. И наступила звенящая тишина.
Дон выстоял. Некоторое время мы с ним смотрели друг на друга, а затем опустили взгляды на меч. Хоть ему и удалось отбить эту пулю, Дон был серъёзно ранен в левую руку. И он повредил клинок — по одной стороне меча тянулась длинная выбоина, оставленная пулей, а часть символов, выгравированных на клинке, оказалась просто стёрта. Впервые за всё время я увидел на лице Маларьи такое удивление.
— Что за?.. — недоумённо выдохнул он, поднимая глаза на меня. — Кто сделал тебе этот пистолет?
Я не ответил. Вообще-то я надеялся убить его этим выстрелом. Теперь, когда других вариантов не осталось, изворачиваться было бессмысленно.
— Ты заплатишь за это! — прорычал Маларьа. Его движения стали быстрыми, и размытыми, но демон не атаковал. Вместо этого он начертил одной рукой в воздухе какой-то замысловатый иероглиф и с выражением и силой в голосе произнёс: — Печать связывания Сэйгё тринадцатого уровня!
Я ещё успел подумать, что тринадцатый уровень — это плохо.
Печати связывания представляют собой магический аналог сети или цепей, которые используются для временного обездвиживания всевозможных объектов: от замысловатой причёски до инженерных сооружений — в зависимости от номера печати. Известных и хорошо изученных магами печатей всего десять, но, по слухам, существует ещё несколько тайных, запретных Печатей связывания.
Одну из таких мне и представился шанс опробовать на себе.
Нарисованный Доном иероглиф материализовался в какую-то чёрную массу, которая налетела на меня и, облепив, сбила с ног. Эта дрянь воняла тухлятиной и, казалось, была непомерно тяжёлой. Я попытался пошевелиться, но чёрная масса только сжалась ещё сильнее и начала пульсировать, от чего возникло ощущение, будто мне в тело воткнулась куча раскалённых игл. «Если мне так хреново с зельем Карии», — подумал я, — «то каково должно быть тому, кто его не пил?».
