Джеффри Арчер - Дети судьбы
— Защитник миссис Деметри сказал своей клиентке, что если она выиграет дело, то, поскольку никто из них двоих не владеет большинством акций, компании придётся прекратить торговлю. Так гласит закон Кендала от 1941 года. Затем она выставила свои акции на открытую продажу, и они были куплены самым крупным конкурентом её мужа, неким мистером Канелли, за 100 тысяч долларов. Я не могу доказать, спал или не спал мистер Канелли с миссис Деметри, но я знаю, что год спустя компания обанкротилась, когда миссис Деметри выкупила свои акции по 10 центов за акцию, на общую сумму в 7300 долларов, а после этого она сразу же подписала новое партнёрское соглашение со своим мужем.
— Был ли мистер Канелли способен доказать, что супруги Деметри были в сговоре?
Флетчер обдумал положение. Не готовит ли Абрахамс ему ловушку?
— Почему вы колеблетесь ответить?
— У меня нет чёткого доказательства, профессор.
— Тем не менее, что вы хотите сказать?
— Год спустя миссис Деметри родила второго ребёнка, и в свидетельстве о рождении было указано, что его отцом является мистер Деметри.
— Вы правы, это — не доказательство; так какое обвинение было против неё выдвинуто?
— Никакого; и, кстати, новая компания процветала.
— Ну, так как эта история привела к изменению закона?
— Судья обратил на это дело внимание генерального атторнея[37] штата.
— Какого штата?
— Огайо. И в результате был принят закон о партнёрстве супругов.
— В каком году?
— В 1949-м.
— Какие изменения имели отношение к этому делу?
— Муж и жена не могли больше снова покупать акции бывшей компании, в которой они были партнёрами, если это непосредственно приносило им выгоду как индивидуумам.
— Спасибо, мистер Давенпорт, — сказал профессор, и часы как раз пробили одиннадцать. — Ваше «но» было объяснено удовлетворительно. — Раздались аплодисменты. — Но не полностью объяснено, — добавил профессор, выходя из аудитории.
* * *Нат сидел напротив столовой и терпеливо ждал. После того как из здания вышло около пятисот молодых женщин, он решил, что она потому так худа, что просто ничего не ест. Но тут она неожиданно появилась. У Ната было более чем достаточно времени, чтобы отрепетировать свои реплики, но он всё-таки нервничал, когда подошёл к ней.
— Привет! Это я, Нат.
Она не ответила.
— Помните, мы встретились на вершине холма.
— Да, помню, — сказала она.
— Но вы мне не сказали, как вас зовут.
— Да, не сказала.
— Я чем-нибудь вам досадил?
— Нет.
— Так можете вы мне объяснить, что вы имели в виду под «моей репутацией»?
— Мистер Картрайт, в колледже есть студентки, которые не считают, что вы автоматически имеете право лишать их девственности только потому, что вы получили орден Почёта.
— Я никогда так не считал.
— Но не можете же вы не знать, что добрая половина студенток в колледже утверждает, что вы с ними спали.
— Они, возможно, это утверждают, — сказал Нат, — но только две из них могут это доказать.
— Все знают, как много девушек за вами бегает.
— И большинство из них не может меня догнать. — Он засмеялся, но она промолчала. — Так почему я не могу влюбиться, как все люди?
— Но вы — не такой, как все люди, — сказала она. — Вы — герой войны на капитанском жалованье, и вы считаете, что поэтому все должны перед вами стоять по стойке «смирно».
— Кто это вам сказал?
— Человек, который вас знает со школьных лет.
— Это, конечно, Ралф Эллиот?
— Да, он — которого вы хотели обскакать на выборах ученического совета Тафта.
— Я хотел чего?
— И затем выдали его сочинение за ваше, когда поступали в Йель, — продолжала она, игнорируя его вопрос.
— Это он вам сказал?
— Да, — спокойно ответила девушка.
— Так, может, вы спросите его, почему он не учится в Йеле?
— Он объяснил, что вы свалили вину на него, и поэтому ему тоже отказали в приёме. — Нат снова готов был взорваться, когда она добавила: — А теперь вы хотите стать президентом студенческого сената, и ваша единственная стратегия — спать со всеми, кто может помочь вам этого добиться.
Нат попытался сдержать свою ярость.
— Во-первых, я не собираюсь добиваться поста президента сената. Во-вторых, за всю свою жизнь я спал только с тремя женщинами: со студенткой, с которой мы были знакомы ещё со школы, с секретаршей во Вьетнаме и со случайной партнёршей, о чём теперь сожалею. Если вы найдете ещё кого-нибудь, пожалуйста, представьте её мне, потому что мне хотелось бы с ней познакомиться.
Она в первый раз посмотрела на Ната.
— Ещё кого-нибудь, — повторил он. — Теперь я могу, по крайней мере, узнать, как вас зовут?
— Су Лин, — тихо ответила она.
— Су Лин, если я пообещаю не пытаться соблазнить вас до того, как сделаю вам предложение руки и сердца, попрошу согласия вашего отца, куплю обручальное кольцо и закажу церемонию бракосочетания в церкви, вы позволите мне по крайней мере пригласить вас на ужин?
Су Лин рассмеялась.
— Я подумаю об этом, — сказала она. — Извините, что я вас оставляю, но я опаздываю на лекцию.
— Как я вас найду? — спросил Нат.
— Вы сумели найти вьетконговцев, капитан Картрайт, так что вам не составит труда найти меня.
17
— Всем встать! Слушается дело «штат против Аниты Кирстен». Председательствует его честь судья мистер Абернети.
Судья сел на своё место и взглянул на стол защиты.
— Считаете ли вы себя виновной или невиновной, миссис Кирстен?
Флетчер встал из-за стола.
— Моя клиентка заявляет, что она невиновна, ваша честь.
Судья поднял голову.
— Вы представляете обвиняемую?
— Да, ваша честь.
Судья посмотрел на обвинительное заключение.
— Не думаю, что я встречался с вами раньше, мистер Давенпорт.
— Нет, ваша честь, это — моё первое выступление в вашем суде.
— Будьте любезны, подойдите к судейскому столу, мистер Давенпорт.
Флетчер вышел из-за стола и подошёл к судье; к нему присоединился и представитель обвинения.
— Доброе утро, джентльмены, — сказал судья Абернети. — Мистер Давенпорт, я хотел бы выяснить, какова ваша юридическая квалификация.
— У меня нет никакой, сэр.
— Понятно. Ваша клиентка об этом знает?
— Да, сэр, знает.
— И, тем не менее, она согласна, чтобы вы её защищали, хотя она обвиняется в преступлении, караемом смертной казнью.
— Да, сэр.
