Эдуард Тополь - Кремлевская жена
Честно говоря, я смотрела на него с оторопью. Это был замечательный план – ничего не скажешь! Кроме одной детали – я могу опять получить чем-нибудь тяжелым по голове. И уже не от бойца спецназа, а от настоящих преступников. Которые даже американку выкрали из «Пекина» без единого следа…
Я вздохнула и отвела глаза к окну. Ну как я могла согласиться на эту затею? Он, Курков, будет сидеть в этом кабинете и дергать за ниточки, а я и какая-то красноярская гадалка Скворцова должны стать приманкой в его ловушке для заговорщиков.
– Не беспокойтесь, Аня, – сказал Курков с улыбкой. – Вы будете прикрыты моими людьми. А я не ошибаюсь. Иначе я бы не сидел в этом кабинете.
– Ну да! – Я скептически усмехнулась. – У вас тут даже часы идут неправильно!
Он вскинул глаза на стенные часы с пятью циферблатами, потом поглядел на меня. В его взгляде было искреннее недоумение.
– Почему неправильно? Это точнейшие часы «Таймекс»!
– Но они же показывают разное время!
Он посмотрел на меня внимательно, как на серьезно больную:
– А-а… а вам не сказали, кто я?
– Нет… А кто вы?
Он облегченно вздохнул, словно врач, который только что отменил смертельный диагноз своей родной дочери. И улыбнулся устало:
– Эти часы показывают точное время, но в разных странах. Это – Вашингтон, это – Лондон, это – Каир, а это – Токио. Видите ли, Аня, я начальник Первого Главного Управления Госбезопасности по всем операциям за границей. И если я еще не ошибался там… то уж с этой операцией мы с вами как-нибудь справимся, а?
Я молчала.
– Хорошо, – сказал он. – Помните, как вы сказали Ларисе Максимовне, что невозможно играть против рока? Это неверно. Мы здесь этим занимаемся каждый день. Например: покушение на Горячевых назначено гадалкой после запуска израильского спутника, верно? Ну а если я задержу этот запуск на несколько дней?
15
01.45
Черная кагэбэшная «Волга» подвезла меня к входу в гостиницу «Пекин», и я снова убедилась, что Лариса ошиблась, сказав, что в «Пекине» нет 15 проституток. Видимо, только что закрылись и валютный бар на втором этаже, и гостиничный ресторан, знаменитый своей уткой по-пекински еще во времена моего студенчества: двери гостиницы были открыты настежь, из них вываливались сытые компании пожилых, не моложе пятидесяти, мужчин с сановными лицами – не то разбогатевшие тузы-кооператоры, не то наша партийно-советская элита обручь со стильными московскими телками. Один из мужиков был похож на какого-то знаменитого актера, фамилию которого я так и не смогла вспомнить, второго я, кажется, видела сегодня по телевизору… ну да, это же теледиктор Кириллов!
Молоденькие голоногие девочки в импортных шмотках, машины зарубежных марок – «БМВ», «фольксваген», «тойота» и даже два «мерседеса». Похоже, ресторан «Пекин» стал теперь клубом пожилых гурманов, у которых есть деньги и на утку по-пекински, и на девочек, и на импортные машины.
Я вытащила из сумочки карточку-пропуск в гостиницу, чтобы показать швейцару, но обоих швейцаров не было на месте, и вообще в вестибюле было пусто и полутемно, как на перроне после отхода поезда. Ни лифтера, ни дежурного милиционера – никого! Впрочем, сквозь полуоткрытые двери ресторана я все-таки увидела в глубине полутемного ресторанного зала мужчину в ливрее – не то лифтер, не то один из этих мордастых швейцаров. Мужчина торопливо собирал что-то со столиков себе в сумку и одновременно допивал водку и коньяк из недопитых рюмок и бокалов. Ну и ну! А в МУРе считают, что из «Пекина» нельзя выйти незамеченной. Да сейчас можно стол администраторов вынести, и никто не обратит внимания!..
Я пересекла мраморный вестибюль, вошла в лифт и нажала на кнопку пятого этажа. Старая кабина тронулась с астматическим хрипом, и тут же лампа в ней потеряла половину своего накала. Я невольно взглянула на ручные часы – неужели в Москве, как и в Полтаве, экономят электричество и по ночам снижают напряжение в электросети?
Лифт с явной натугой поднял меня на пятый этаж, дверь нехотя открылась. И тут я увидела, что и дежурной горничной нет на месте. В пустом фойе пятого этажа стоял полумрак, только в правом углу низкая настольная лампа бросала желтый круг света на маленький столик дежурной. На этом столе лежал опрокинутый чайный стакан в подстаканнике, а по всему столу разлилось какое-то темно-красное пятно. И рядом стоял телефон.
Я насторожилась. То есть само по себе отсутствие горничной меня не очень тронуло – ну, отлучилась куда-нибудь на пару минут. Но обычно все гостиничные дежурные, покидая свой пост хоть на минуту, прячут телефон в ящик стола, чтобы жильцы гостиницы не могли бесплатно позвонить по междугородному. Это закон. А тут – телефон явно брошен, это кроваво-красное пятно, опрокинутый стакан! Конечно, вполне возможно, что после всех перипетий этого вечера – после МУРа, избиения, ареста и разговоров в КГБ – я уже на таком взводе, что мне во всем мнится черт знает что, как Горячевой. Но, с другой стороны, если в этой гостинице и именно на этом этаже всего четыре дня назад произошло похищение, то…
Короче, заподозрив что-то неладное в пустом, тихом и полутемном вестибюле, я тут же прижалась спиной к стене, осторожно заглянула за угол и оглядела весь этаж. В длинном и пустом коридоре люстры тоже горели вполнакала, а в глубине, из единственного окна, выходящего во двор, – все те же мертвенные блики мигающего фонаря.
Я сделала шаг назад, к лифту, но в ту же секунду кабина лифта тронулась и пошла вниз…
Та-ак. Ну что ж…
Я бесшумно открыла свою сумочку, вытащила пистолет, сняла с предохранителя. И, подняв пистолет в правой руке и прижимаясь спиной к стене, медленно двинулась к своему номеру. Между ним и началом коридора было шесть номеров по моей, правой стороне коридора и столько же – напротив, по левой.
Я кралась от двери к двери, прислушиваясь, как кошка. За дверью номера 502 – тихо.
За дверью 504 – мужской храп. Двинулась дальше…
506 – характерный, ритмичный и все учащающийся скрип кровати.
Все ясно, дальше…
508 – знакомый мужской «Голос Америки»: «Минувшую неделю сильнейший боксер планеты Майкл Тайсон начал на больничной койке в Пресвитерианском медицинском центре в Нью-Йорке, а завершает прогулками по Москве». Вот страна – в два часа ночи тоже слушают вражеские голоса! Двинулась дальше…
510 – тихо. Пошла, следующий номер – мой.
Стоп! Там голоса! Там шум борьбы и женский зажатый голос:
– Пусти!.. Я буду кричать! Ой, не надо, не на…
И что-то грохнуло об пол…
Уже не раздумывая, я пинком ноги саданула в дверь и ворвалась в номер, держа пистолет двумя руками и выпалив:
