Мейв Бинчи - Дом на Тара-роуд
— Энни, а как же ланч? Я разморозила целую баранью ногу, а теперь выясняется, что никого не будет…
— Мама, только ты способна подумать, что какая-то баранья нога важнее моего будущего! — Она вылетела из комнаты, хлопнув дверью.
Рия позвонила матери.
— Рия, не говори глупостей. Почему я должна бросить всё и идти к тебе есть тонны красного мяса? Зачем размораживать ногу, не узнав предварительно, кто ее станет есть? Вот в этом ты вся. Никогда ни о чем не думаешь.
Рия позвонила Герти. Трубку взял Джек.
— Что?
— Ох… э-э… Джек, это Рия Линч.
— Что тебе нужно? Впрочем, я и так знаю.
— Я хотела поговорить с Герти.
— Ага. Чтобы надавать ей кучу феминистских советов.
— Нет. Просто хотела пригласить ее на ланч.
— Мы не можем прийти.
— Ну, может быть, она придет одна.
— Не придет, миссис Сожги Лифчик.
— Джек, может быть, я смогу с ней договориться.
— А не пошла бы ты… — Послышался какой-то посторонний шум.
— Рия, это Герти… Извини, я не могу пойти.
— Пойти куда?
— Куда бы ты меня ни позвала. Спасибо, но не могу.
— Это был всего лишь ланч, Герти. Всего-навсего паршивая баранья нога.
На другом конце провода послышался всхлип.
— Черт побери, Рия, если это всё, то зачем звонить и вызывать скандал?
— Это автоответчик Мартина и Хилари. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала.
— Ничего, Хилари, это я, Рия. Если вас нет дома в воскресенье в десять утра, то вряд ли вы приедете на ланч… Привет.
Рия позвонила Колму Барри в ресторан. По воскресеньям он всегда был дома. Говорил, что в этот мирный и спокойный день занимается счетами и делопроизводством.
— Алло… — Сестра Колма Кэролайн всегда отвечала так тихо, что приходилось напрягать слух. Она сказала, что Колма нет, что он уехал по каким-то делам. В общем, его нет. Кэролайн говорила так неуверенно, словно Колм стоял рядом и жестом показывал, что не хочет брать трубку.
— Неважно. Я просто хотела спросить, не придет ли он на ланч. Только и всего.
— На ланч? Сегодня? — с удивлением и недоверием спросила Кэролайн.
— Ну да.
— К вам домой?
— Да, домой.
— А вы его уже приглашали? Неужели он забыл?
— Нет, это чистая импровизация. Я приглашаю и вас тоже. Конечно, если вы свободны.
Казалось, эта мысль не укладывалась у Кэролайн в голове.
— Ланч? Сегодня?
Рии захотелось ее стукнуть.
— Ладно, Кэролайн, не обращайте внимания.
— Конечно, Колм будет очень жалеть, что упустил такой случай. Он любит бывать у вас, просто… ну, он… ну, его нет.
— Да, вы уже сказали, что у него дела. — Рия услышала в своем голосе нотку нетерпения. — А вы сами не свободны, Кэролайн? Вы и Монто? — Она отчаянно надеялась, что нет. И ей повезло.
— Нет. Мне очень жаль, Рия. Честное слово. Ужасно жаль, но сегодня это невозможно. В любой другой день — пожалуйста.
— Ладно, Кэролайн. Я уже сказала, это был экспромт. — Она дала отбой.
Зазвонил телефон, и Рия с надеждой взяла трубка.
— Рия? Это Барни Маккарти.
— Барни, он уже уехал на встречу с вами.
— Уехал?
— Да. На новый участок, с роскошными квартирами.
— Да, конечно. Да.
— А вы еще не там?
— Нет, я задержался. Если он позвонит, сообщи ему, ладно? Мы пересечемся по дороге.
— Конечно.
— Рия, у тебя все в порядке?
— Да, все, — солгала она.
Может быть, все-таки приготовить баранью ногу, а когда все вернутся, подать ее холодную с салатом? Герти говорила, что если мясо не оттаяло полностью, его можно заморозить снова. Но откуда ей знать? Это мог бы знать Колм, однако, по словам его в детстве напуганной сестры, он уехал куда-то делать что-то. Могла знать Розмари, но спрашивать ее Рии очень не хотелось. Может, Энни права, и она действительно стала занудой? Или без царя в голове, как говорит мать? Теперь Рия понимала, почему люди, которые живут одни, считают воскресенье унылым и бесконечным днем. Родись у них с Дэнни малыш, все было по-другому… в сутках часов бы не хватало.
После возвращения с крестин Брайана вырвало. По его словам, этого было вполне достаточно, чтобы не ходить в школу. Он был уверен, что Декко и Майлсу достались более добрые и понимающие родители, которые не погонят больных на улицу, когда тем действительно плохо. По мнению Энни, все они были наказаны за то, что пили шампанское; вполне естественно, что их вырвало. Брайан покраснел от негодования и сказал, что у сестры нет никаких доказательств. И она говорит это только для того, чтобы отвлечь внимание от их с Китти позднего возвращения, вызвавшего у всех такую тревогу.
— Я разговаривала о своей карьере, о будущем, о работе и других вещах, которых никогда не будет у такого пьяницы, как ты, — холодно ответила Брайану Энни.
Рия пыталась восстановить мир. Рассчитывать на поддержку Дэнни не приходилось; тот с головой ушел в брошюры и пресс-релизы о новых районах жилой застройки. Вчера вечером он вернулся очень усталый. Слишком усталый, чтобы ответить жене, когда она потянулась к нему. «День был чересчур длинный», — сказал он. Для Рии этот день тоже был длинным. Длинным и одиноким. Она возила по полу тяжелую циклевочную машину, но не жаловалась. Теперь они снова были на знакомой территории. Шумный сытный завтрак. Семья начинает трудовую неделю на большой светлой кухне.
Как ни странно, к моменту их ухода все улеглось. Брайан сказал, что, так и быть, в школу отправится; свежий воздух пойдет ему на пользу, и ни один суд в мире не докажет, что он употреблял алкоголь. Энни сказала, что да, наверное, ей следовало позвонить и предупредить, что собрание затягивается. Но ей и в голову не пришло, что ее ждут. Честно.
Дэнни вынырнул из мира дорогих апартаментов.
— В последнее время невозможно сбыть квартиры с ковролином во всю площадь пола, — сказал он. — Всем подавай дубовый паркет. Ни о чем другом они и слышать не хотят. Откуда в стране взялось столько денег? Объясните мне это, и я смогу умереть спокойно.
— Подожди еще лет пятьдесят. У меня на тебя большие виды, — засмеялась Рия.
— Надеюсь, не на этот вечер, — ответил он. — Обед со вкладчиками. Не пойти нельзя.
— Как, опять?
— Увы, да. И не в последний раз. Если агентства недвижимости не будут устраивать рекламные мероприятия, инвесторы решат, что мы не верим в себя.
Она скорчила гримасу.
— Знаю, знаю. Но это ненадолго.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, в конце концов все будет продано, правда? Разве не об этом речь?
— Да, на данном этапе. Но это только начало. Именно об этом мы разговаривали в субботу с Барни.
— Кстати, вы вчера встретились?
— Нет. А что?
— Он опаздывал. Я сказала, что он найдет тебя на участке.
— Я весь день был с людьми. Наверное, кто-то принял сообщение. Я прочитаю его в офисе и потом позвоню Барни.
— Дэнни, ты слишком много работаешь.
— И ты тоже. — Он сочувственно улыбнулся. — Я притащил домой эту чертову циклевочную машину, а всю работу пришлось делать тебе.
— Думаешь, стало лучше? — с сомнением спросила Рия.
— И ты еще спрашиваешь? Стоимость дома выросла на тысячи, и это всего за один уик-энд. Подожди, скоро мы заставим детей работать как рабов и отциклюем полы во всем доме. Тогда он будет стоить целое состояние.
— Но мы же не собираемся его продавать! — встревожилась Рия.
— Знаю, знаю. Но однажды мы станем седыми, старыми и захотим поселиться у моря, на Марсе или где-нибудь еще… — Он взъерошил ей волосы и ушел.
Рия улыбнулась. Все вернулось в свою колею.
— Ри-я!
— Привет, мама. А где Плайерс?
— Все ясно. Собака тебе важнее собственной матери.
— Нет, я просто думала, что он придет с тобой, вот и все.
— Нет, не придет. Твоя подруга Герти повела его на прогулку, вот где он. Отправился на утреннюю пробежку вдоль канала.
— Герти?
— Да. Она сказала, будто слышала, что таким собакам, как Плайерс, обязательно нужно время от времени бегать, чтобы не разжиреть. Конечно, я еще в состоянии следить за собой, но на Плайерса моих сил уже не хватает. Вот Герти и предложила свои услуги. — Рия удивилась. Герти никогда не бегала. В последнее время она и ходила-то с трудом, боясь вечно пьяного мужа. Но мать уже сменила тему. — Неважно. Мне нужно было только одно: сказать Энни, что начало в семь вечера.
— Начало чего?
— Сегодня вечером Энни и ее подруга Китти идут со мной в «Святую Риту». Мы будем учить стариков играть в бридж.
У Рии ум зашел за разум. Энни идет в дом престарелых. Бридж? Какой еще бридж?
— Но ведь это время ужина.
— Они понимают, что есть вещи поважнее. Потому что они нормальные добрые девочки и по-настоящему любят людей, — сказала Нора. Она сидела за столом и ждала, пока дочь подаст ей кофе; грозное выражение ее лица намекало, что сама Рия не добрая, не нормальная и ненавидит всех вокруг.
