А Чэн - Современная новелла Китая
В это время в «Левкоях» с большим успехом печатался роман Сладко Спящего под названием «Драгоценная яшма из бедного дома». Автор почему-то не выслал очередной главы. Тао Чжи послал Нау к автору взять рукопись и отнести гонорар.
Спящий проживал по адресу: Река Лотосов, 10. Начинавшаяся сразу за Каменным переулком, Река Лотосов представляла собой улочку в несколько домов. Нау увидел дом номер десять — двухэтажное строение старинного типа с двориком небесный колодец и узкой шаткой лестницей с торца. У каждой комнаты возле двери виднелись кучи угля, корчаги с водой, совки для мусора. Нау стоял, озираясь по сторонам, когда вдруг увидел, что с лестницы спускаются двое — мужчина и женщина. Женщина с завитыми волосами и подведенными бровями в кофте с короткими рукавами, узорчатом халате, вышитых атласных туфлях. Мужчина средних лет в серой куртке, матерчатых туфлях с кожаными носками и широкополой шляпе. Увидев Нау, они, почему-то переглянувшись, остановились.
— Вам кого? — спросил мужчина.
— Мне нужен писатель Сладко Спящий.
— А… — несколько разочарованно протянул мужчина и показал подбородком куда-то вниз под лестницу. — Вам туда.
Нау, согнувшись, залез под лестницу и увидел за бамбуковой занавеской небольшую комнату. У входа висела деревянная табличка с надписью «Кабинет Сладко Спящего». Комната делилась на две половины, дальняя половина скрывалась в полумраке. Сразу бросался в глаза роскошный письменный стол, инкрустированный перламутром, на котором в строжайшем порядке разместились газеты, книги, коробки сигарет, пепельница, тушечница, стаканчик для кистей; рядом со столом — два кресла и кушетка. На звук шагов появился высокий худощавый человек с бледным лицом и свисающими усами.
— Вы к кому?
— Можно видеть господина Сладко Спящего?
— Это я, проходите. Откуда вы?
— Из журнала «Левкои», меня прислали за вашей рукописью.
— А, присядьте, пожалуйста, в последнее время что-то много работы, извините, совсем забыл о вас.
— Мы ждем продолжения вашего романа.
— Да, да. Пожалуйста, подождите, сейчас же и напишу. На чем я там остановился?
— Гм… — Нау смутился, роман он не читал.
Спящий улыбнулся.
— Не помните? Ничего, ничего. У меня есть книга учета.
Он сел за столик и выудил из кучи бумаг бухгалтерскую книгу в синей обложке, полистал.
— Вы печатаете «Полет двух ласточек»?
— Нет, «Драгоценную яшму из бедного дома».
— «Драгоценную яшму»?
Спящий долистал книгу до конца, отбросил, взялся за другую.
— Куда же она подевалась? А, вспомнил!
Он отложил книгу, достал из ящика стола толстую рукопись и, отыскав страницу, заложенную коробкой от сигарет «Золотое копье», улыбнулся.
— Вам повезло, писать мне ничего не придется, уже есть, остается переписать.
Писатель тут же достал лист чистой бумаги и зашуршал кистью. Нау, получивший соответствующие указания, держал в руке юаневую бумажку. Как только рукопись была готова и вложена в конверт, деньги легли на стол. Спящий, взглянув на них, повернулся и закричал в дверь:
— У нас гости, завари чай!
В комнату вошла женщина лет пятидесяти, с круглым лицом и замысловатым узлом волос на голове. Поклонившись Нау, она вежливо проговорила:
— Очень рады, добро пожаловать.
Взяв чайник и ловко смахнув со стола юань, она ушла за водой. Нау поинтересовался у Спящего:
— Сейчас многие журналы печатают ваши романы. Вы работаете сразу над несколькими?
— Да, пишу одновременно восемь-девять романов.
— Скажите, пожалуйста, вы пишете до конца и лишь потом публикуете?
— Нет, напишу часть и отдаю, зато деньги проедаю не сразу.
— Но «Драгоценная яшма», похоже, уже дописана?
— Ну, это, видите ли, совсем другое дело. Работа, так сказать, в две руки.
Спящий объяснил, что иногда авторы не могут напечатать свои произведения, не хватает связей и популярности; некоторым это и не нужно — они пишут от нечего делать, а вот другие очень нуждаются в деньгах. И вот они, бывает, продают свои рукописи, а Спящий покупает, печатает их по главам и на этом зарабатывает.
Нау был потрясен:
— Значит, славу можно купить, не написав ни строчки?
— Конечно, — убежденно заявил Спящий, — и это не нами начато. В годы династии Мин жил известный драматург Ван Е, так он сам не написал ни строчки!
Нау, решив, что его разыгрывают, саркастически улыбнулся:
— Вот куплю парочку романов и изведаю вкус почета и славы.
Но Спящий говорил серьезно:
— Журналисту популярность нужна, как воздух. Кстати сказать, купленные рукописи приходится править. И в это время можно многому научиться. Опыт приходит не сразу, мастерство растет постепенно, глядишь, в один прекрасный день и сам что-нибудь напишешь.
Слово за словом Спящий предложил Нау купить за сто серебряных юаней приключенческий роман «Меч в карпе». Нау, не имея наличных, сбегал и заложил копию какой-то картины, выдав ее за подлинник кисти Гань Цзяня, и с деньгами поспешно вернулся к Спящему.
— Дайте-ка посмотреть вещицу!
— Болван, соображаешь, что говоришь? Так огурцы на базаре покупают — там и пощупаешь, и попробуешь, а это роман! Дай тебе — так ты запомнишь сюжет, а покупать не станешь, возьмешь да и сам напишешь. Что мне тогда делать? Нет уж, хочешь — бери кота в мешке, полагаясь на мою честность, не хочешь — не бери.
Нау мялся, не мог решиться. Спящий поглядел-поглядел и как стукнет кулаком по столу!
— Ладно! Будь по-твоему! — Он вытащил из-под кровати рваную коробку от обуви, достал рукопись в красной обертке, постучал ею о косяк двери, выбивая пыль, и протянул Нау:
— Бери, смотри оглавление!
Нау пробежал глазами — интересно, не оторвешься! Но, поглядев на толстую рукопись и прикинув ее вес, опять засомневался:
— Разве его разделишь на сто частей? Возьму за сотню, а выйдет всего тридцать глав…
— Тебе все разом подавай! Сначала добейся известности, заработай авторитет, а когда прославишься — и деньги появятся, у тебя еще все впереди — и богатство, и слава. Бери роман, не пожалеешь, вещь хорошая, успех гарантирую!
Нау наконец решился, заплатил деньги и, сунув рукопись под мышку, отправился в редакцию. Он даже не подумал ее читать, сразу отдал Ma Сэню. Тот взял, но почему-то тянул целый месяц, в ответ на расспросы Нау что-то мямлил. Нау решил посоветоваться с Тао Чжи. Замдиректора, выслушав его, улыбнулся:
— Что же ты, покупая рукопись, не узнал о правилах публикации?
— О правилах публикации? Разве роман Спящего мы печатаем по каким-нибудь правилам? Выпускаем главу за главой и высылаем гонорар, вот и все правила!
Тао Чжи рассмеялся:
— Сладко Спящий — все равно что известный артист: его появление на сцене встречают овацией. А ты еще как бы актер-любитель, который тратит больше, чем зарабатывает. Такому актеру приходится снимать помещение для спектакля, нанимать оркестр, партнеров, приглашать друзей на обеды, раздавать контрамарки, только тогда он может рассчитывать на успех. Артист-профессионал зарабатывает себе на хлеб, а любитель развлекается, тешит свое тщеславие. Зарабатывать будешь потом, когда прославишься, а пока надо раскошелиться, как говорится, подмазать.
Нау достал сотню юаней и попросил Тао Чжи составить список гостей. Вскоре в банкетном зале состоялся обед, и вслед за тем роман «Меч в карпе», переименованный в «Башню Ветра», вышел в свет. Роман произвел фурор. Все поздравляли Нау, друзья теперь называли его не иначе как писателем. Нау ликовал, но виду не показывал. От радости он буквально парил в воздухе, не чуя ног под собой, голова кружилась, словно у пьяного. Да, решил Нау, не зря потратил двести юаней. У него потом еще вышла история с копией картины, которую он выдал за подлинник, пришлось продать костюм. Все ерунда! Зато он теперь известный писатель!
Однако счастье Нау оказалось недолгим. После публикации восьмой главы обстановка резко изменилась. Может быть, список Тао Чжи был неполный, и кого-то они упустили, а может, кто-то из зависти вставлял палки в колеса. Неожиданно в газетах появились ругательные рецензии на роман, его не просто критиковали — обливали грязью! Чего только не писали: что это плагиат, что автор создал его «в бреду», а кто-то даже сообщал, что «семья автора в прошлом прибегала к помощи учеников борцовской школы Восьми Триграмм[25], поэтому в романе превозносится эта школа и высмеиваются ее соперники — боксеры».
Нау кинулся к Спящему:
— Скажи, какая бомба заложена в этом романе, в нем нарушено какое-то табу? Почему вокруг столько разговоров?
Спящий, разумеется, не читал романа, который он купил за десяток юаней у одного наркомана. Однако, сцепив руки, он заговорил наставительным тоном:
— Разве я не гарантировал тебе успеха? Видишь, я был прав. Прими мои поздравления! Тебя критикуют? Это прекрасно! Не понимаю, почему ты паникуешь, да знаешь ли ты, что в свое время я даже подкупал критиков, чтобы они меня ругали! Подумай сам. Вот роман публикуют, но ведь твое имя упоминается только раз в три дня. Так? А когда пишут рецензии — не важно, хвалят или ругают, — твое имя твердят постоянно, ежедневно, оно у всех на слуху, его уже нельзя не запомнить. Разве ты не знаешь, что в Поднебесной добро и зло уравновешены — кто-то ругает, а кто-то хвалит, это вполне естественно.
