Вирджиния Эндрюс - Руби
– Дюма.
– Дюма. Боюсь, дорогуша, людей с такой фамилией в телефонной книге сотня, не меньше. Имена какие-нибудь знаешь?
– Пьер Дюма.
– А Пьеров не меньше десятка, – покачала головой Энни. – Как его второе имя?
– Не знаю.
Энни погрузилась в задумчивость.
– А что ты вообще о них знаешь-то, дорогуша?
– У них большой дом. Роскошный особняк.
Глаза моей попутчицы довольно вспыхнули.
– Тогда, скорее всего, надо искать их в Садовом квартале. А чем этот твой Пьер занимается?
Я пожала плечами. Энни удивленно вскинула брови:
– Да кто он тебе? Дядя? Двоюродный брат?
– Он мой отец, – прошептала я.
Энни открыла рот от удивления.
– Папаша? И вы с ним ни разу не виделись?
Я молча кивнула. Посвящать ее во все подробности этой неприглядной истории у меня не было ни малейшего желания. К счастью, Энни воздержалась от расспросов.
Она перекрестилась, пробормотала какую-то молитву и заявила:
– Попробую помочь. Бабушка говорила, у меня дар ясновидения. Наверняка я почувствую, кто из Дюма в телефонной книге – твой отец. Так что не переживай. – Она снова погладила меня по руке. – Но чтобы все получилось, есть одно условие…
– Какое?
– Ты должна дать мне какую-то ценную вещь. Не для меня, нет, – торопливо добавила Энни. – Это святым, в благодарность за помощь. Я отнесу его в церковь.
– Но у меня нет ничего ценного!
– И денег тоже?
– Совсем немного. То, что я получила за картины.
– Отлично, – кивнула она. – В телефонной будке дашь мне десять долларов. И тогда я точно отыщу адрес твоего папаши. Удачно, что ты встретила меня, дорогуша. Иначе таскалась бы по городу несколько дней. Но судьба помогла и устроила нашу встречу.
Энни рассмеялась и вновь принялась описывать прелести жизни в Новом Орлеане и ослепительные возможности, которые откроются перед ней в этом замечательном городе.
Когда автобус оказался на городских улицах, я мысленно признала правоту Энни Грей. Мне действительно повезло, что я встретила ее. Дома вокруг так сверкали огнями, что мне казалось, я лечу по звездному небу. В лабиринте улиц, забитых людьми и машинами, ничего не стоило потеряться. Открыв рот от изумления, я смотрела на толпы гуляющих – в ярких маскарадных костюмах и самых невероятных масках, в шляпах с разноцветными перьями, с пестрыми бумажными зонтиками в руках. Лица у некоторых, даже у женщин, были размалеваны, как у клоунов. Отовсюду неслись звуки труб и тромбонов, барабанов и флейт. На каждом перекрестке автобусу приходилось подолгу стоять, пропуская пешеходов. Наконец мы прибыли на автостанцию. Гуляющие сразу обступили автобус, приветствуя вновь прибывших. Со всех сторон нам протягивали маски, бросали в нас спирали серпантина, посыпали конфетти, обмахивали бумажными опахалами. Людям, которые не собирались праздновать Марди-Гра, явно было нечего делать в Новом Орлеане.
– Давай скорее, – сказала Энни.
Но не успела я сделать и нескольких шагов, как кто-то сунул мне в руку бумажный зонтик, кто-то схватил меня за другую руку, увлекая в карнавальную процессию. Энни присоединилась ко мне. Вместе со все ми мы приплясывали и подпрыгивали вокруг автобуса. Но как только Энни увидела, что водитель уже выгрузил багаж, она вырвалась из хоровода и, увлекая меня за собой, пошла на станцию. Весь город, казалось, превратился в огромный танцевальный зал, со всех сторон неслись звуки джаза.
– Вон будка! – сквозь шум донесся до меня голос Энни.
Мы поспешили туда. Энни открыла толстенную растрепанную телефонную книгу. Я и думать не думала, что в Новом Орлеане проживает такое множество людей.
– Дюма, Дюма… – повторяла она, перелистывая страницы. – А, вот они. Так, сверни бумажку в десять долларов как можно плотнее, – повернулась она ко мне. – Давай.
Я сделала, как она велела. Энни открыла кошелек и зажмурила глаза.
– Опускай! – приказала она.
Я повиновалась. Энни открыла глаза и снова взялась за книгу. Теперь она выглядела как человек, впавший в транс. Бормоча какие-то заклинания, она водила по странице указательным пальцем. Внезапно палец ее замер, по телу пробежала дрожь. Она несколько раз моргнула и торжественно провозгласила:
– Вот он!
Наклонившись над книгой, она удовлетворенно кивнула:
– Он действительно живет в Садовом квартале, в особняке. На улице Сен-Чарльз.
Энни оторвала кусок страницы и записала адрес.
– Вы уверены? – дрожащим голосом спросила я.
– А то! Ты ж видела, мой палец прямо на него и указал! – заявила Энни.
– Спасибо, – пробормотала я.
– Рада была помочь, детка. Ну, мне пора! – Она подхватила свой чемодан. – Все будет хорошо, уж поверь Энни Грей. Устроюсь в клуб – пришлю тебе весточку. Энни тебя не забудет, и ты помни Энни!
С этими словами она махнула рукой, звякнув своими бесчисленными браслетами, в последний раз одарила меня ослепительной улыбкой и танцующей походкой направилась к выходу. Через несколько секунд она была уже на улице, где ее поглотила карнавальная толпа.
Я смотрела на адрес, нацарапанный на крошечном клочке бумаги. Неужели я действительно найду по этому адресу своего неведомого отца? Или же дар ясновидения подвел Энни и там живет совершенно чужой человек? Так или иначе, несмотря на путеводную нить, оказавшуюся у меня в руках, я чувствовала себя бесконечно одинокой и потерянной. Может, стоит на всякий случай записать адреса других Пьеров Дюма? Я открыла телефонную книгу и с удивлением обнаружила, что Пьер Дюма там всего один. Без сомнения, ухищрения магии были совершенно излишни. Что ж, будем считать, что я заплатила десять долларов за веселую компанию! Тем не менее я не торопилась записывать Энни Грей в бессовестные обманщицы и считать пустыми выдумками все ее рассказы о колдовстве вуду. Будучи внучкой знахарки, я с благоговением относилась к мистическим материям всякого рода.
Выйдя из дверей вокзала, я огляделась по сторонам и судорожно сглотнула, подавляя отчаянное желание купить обратный билет и вернуться в Хоуму. Конечно, жить под одной крышей с дедушкой невозможно, но миссис Тибодо или миссис Ливадис с радостью приютят меня. А потом…
От размышлений меня отвлекла группа гуляк, с шумом и песнями выскочившая из только что прибывшего автобуса. Какой-то высокий парень в маске волка, проходя мимо, замедлил шаг:
– Ты одна?
– Я только что приехала, – ответила я.
Его голубые глаза весело сверкнули в прорезях маски. Я заметила, что он высок ростом и широк в плечах. Маска не скрывала густых темно-каштановых волос. Сколько ему лет, трудно было понять, но, судя по голосу, не больше двадцати пяти.
– Я тоже только что приехал, – сообщил он. – В такую ночь никто не должен быть один. Особенно такая хорошенькая девушка, как ты. Зонтик у тебя есть, а где маска?
– Нет у меня никакой маски, а зонтик мне кто-то сунул, едва я вышла из автобуса. И вообще, я приехала вовсе не ради Марди-Гра…
– Все, кто оказался здесь сегодня, должны гулять и веселиться, – перебил он, порылся в своей сумке и вытащил черное домино, украшенное стразами. – На, держи. Надевай и пошли с нами.
– Спасибо, но мне надо вот по этому адресу, – покачала головой я.
Он взглянул на клочок бумаги, который я сжимала в кулаке:
– О, я знаю, где это. Мы идем как раз в ту сторону. Так что тебе с нами по пути. Идем, веселее будет. И надень маску. Сегодня все должны быть в масках.
Я взглянула в прорези на волчьей морде, убедилась, что глаза его смеются, и послушно нацепила домино.
– Ну вот, теперь ты не будешь белой вороной, – одобрил он.
– Вы действительно знаете, где это? – спросила я, махнув бумажкой с адресом.
– Конечно знаю. Идем! – Он схватил меня за руку.
Вот она, магия вуду в действии, пронеслось у меня в голове. Благодаря ей я встретила незнакомца, готового проводить меня до нужных дверей. Отказываться от помощи не имело смысла. Вместе с парнем в маске волка мы устремились в гущу толпы. Музыка, смех, крики – все сливалось в одну причудливую какофонию. Люди в карнавальных костюмах ели и пили на ходу. Вокруг не было ни единого грустного лица, впрочем, окажись здесь такое, никто не смог бы разглядеть его под маской. Зеваки, стоя на балконах с витыми решетками, посыпали толпу конфетти. Жонглеры подбрасывали разноцветные шары, горящие булавы и ножи. Никогда прежде я не видела такого множества веселящегося народа, и сейчас у меня буквально глаза разбегались. Некоторые женщины щеголяли в более чем открытых костюмах, откровенно выставляя свои тела напоказ. Карнавальная стихия, захлестнув город, заставила его жить по своим правилам. Незнакомые люди, оказавшись рядом, целовались и обнимались, и это абсолютно никого не смущало.
Толпа вокруг становилась все гуще. Мой провожатый время от времени подпрыгивал и хохотал, закидывая голову. Он купил нам по пластиковому стакану с пуншем и один сэндвич на двоих. Сэндвич, начиненный устрицами, креветками, кусочками помидоров, салатом-латуком и приправленный острым соусом, показался мне невероятно вкусным. Мои тревоги и переживания потонули в волнах всеобщего веселья, которое я не могла не разделить.
