Линн Мессина - Модницы
— Простите, — говорю я опять, но уже виновато.
— Да бросьте, дорогая моя. Вы вели себя совершенно правильно. — Она смеется и проводит рукой по волосам, приглаживая их. — Мне пора бы научиться. Уж я-то на таких мероприятиях достаточно побывала.
— Да ничего, — говорю я, неловко улыбаясь, и снова поворачиваюсь к подиуму. Моя соседка явно ветеран войн моды, и я не хочу вмешиваться.
— Я вас раньше не видела, — говорит она дружелюбно. — Вы впервые на таком мероприятии?
— Почти. До этого я была только на первом показе ван Кесселя в июне.
Она уважительно поднимает тонкую бровь. На том показе были только те, кто формирует общественное мнение.
— Жаль, что я не пошла, но я и не слышала про ван Кесселя, пока не прочла обзор в «Таймс». Я стараюсь быть в курсе современных тенденций, но теперь это требует больше усилий.
— О, я пошла только потому, что мать моей приятельницы раньше работала с партнером ван Кесселя и у нее оказался лишний билет, — говорю я, чувствуя необходимость объяснить. Не хочу, чтобы она думала, что я гений моды. Я не гений, просто мне иногда везет. — Коллекция мне так понравилась, что я побежала к нему в мастерскую и провела полдня с ним и его командой.
— Умница, — говорит она одобрительно.
Я краснею скорее от одобрения, чем от комплимента. Всегда приятно, когда твои догадки подтверждают.
— Спасибо. Я подумала, что было бы интересно проследить за карьерой набирающего популярность модельера. Понимаете, серия статей, показывающих рост ван Кесселя.
Она кивает. Это тоже хорошая идея.
— И когда они будут напечатаны?
— Скорее всего никогда.
Она явно озадачена.
— Я работаю в «Моднице».
Этого объяснения достаточно.
— А.
— Да, — говорю я грустно. — Я пыталась, но такое не в нашем духе.
Она утешительно похлопывает меня по руке.
— Какая жалость.
Я пожимаю плечами. За время моей работы много о чем стоило пожалеть, и ни к чему на этом задерживаться.
— Да ничего. Мне пора бы уж привыкнуть.
— Кстати, меня зовут Эллис Мастерс, — говорит она, протягивая мне руку. — Куда подевались мои манеры? Давно пора было представиться.
Эллис Мастерс — легендарная женщина в индустрии моды, такие, как она, создают или ломают людям карьеры, не думая о последствиях. О ней всегда говорят с почтительностью, как об ушедших знаменитостях, но она очень даже жива. Она жива и дружелюбна и бормочет себе под нос в первом ряду модных показов.
— Для меня честь познакомиться с вами, — говорю я, борясь с желанием поклониться, что было бы неуместно. Она не королева, а гранд-дама моды. — Меня зовут Виг Морган.
— Рада познакомиться, Виг. — Она осматривает толпу, потом бросает взгляд на свои украшенные драгоценными камнями часы. — Хорошо бы они поскорее начали. Мне сегодня еще на три показа.
— Понимаю, как вы заняты, — говорю я, — но, если у вас найдется минутка в четверг вечером, «Модница» устраивает прием для Гэвина Маршалла, и я была бы рада, если бы вы зашли. Он английский художник, и…
— Я знаю Гэвина, — говорит она. — Меня очень удивило участие «Модницы». Противоречивое искусство совсем не в их духе, как вы это сформулировали.
Внезапно мне хочется во всем признаться, но я справляюсь с этим желанием.
— Мы рассчитываем, что это будет заметное событие.
— Да, понимаю. Ну что ж, буду иметь в виду, — говорит она, но это просто вежливость. Эллис Мастерс слишком хорошо воспитана, чтобы сразу отказаться от приглашения.
Поклонники Маргерит рассеиваются, и она наконец замечает, с кем рядом я сижу.
— Эллис, дорогая, — восклицает она, вскакивая с кресла, чтобы обнять гранд-даму моды. — Как я рада тебя видеть.
Эллис этих чувств не разделяет. Это заметно по тому, с каким нетерпением она пережидает объятия.
— Мардж, — говорит она сухо. Ни капли тепла и добросердечия.
Маргерит разницы не замечает и продолжает болтать о старых добрых деньках, о Париже и друзьях, которых они потеряли из виду. На мгновение по лицу Эллис Мастерс кажется, будто ее загнали в ловушку, но не успеваю я вмешаться со своим трюком а-не-Дэмьен-ли-Херст-там-машет, она ловко уходит от разговора и заговаривает со своим соседом с другой стороны. Это популярный актер, и хотя явно не знаком с дамой, но понимает, что это личность значительная.
— Она такая лапочка, и я ее сто лет не видела, — говорит Маргерит, возвращаясь на место. — Извини, что не познакомила вас, Виг. Иногда она не в духе, и ничего тут не поделаешь.
— А откуда вы ее знаете? — спрашиваю я, удивляясь такому холодному приему.
— Я работала у нее в журнале, в «Парвеню». Это было сто лет назад, когда я только начинала. Господи, я тогда была просто младшим редактором. Почти ничего не зарабатывала и модные вещи носила с ярлыками, чтобы потом вернуть.
Маргерит готова вспоминать дальше, но из этого ничего не выходит. Начинает играть музыка, барабаны грохочут и полностью ее заглушают. Я сижу и жду начала показа, но думаю о другом. Думаю об Эллис Мастере, о Мардж и о словах «злобная мстительная кошка».
Это не роман
Сегодня вечером родители Алекса приезжают в город.
— У них просто остановка по пути в Лондон, — сказал он по телефону, объясняя, почему не сможет пообедать со мной после показа ван Кесселя. — Завтра самолет рано утром, так что им надо вернуться в гостиницу к десяти. Могу зайти потом к тебе.
Я согласилась встретиться позже, немного разочарованная тем, что он не пригласил меня познакомиться с родителями. Хотя у нас не те отношения, чтобы знакомиться с будущими родственниками. Мы с Алексом регулярно встречаемся, нам весело вместе, но ни о чем серьезном речи нет. Я не спрашиваю о томной блондинке-соседке, а он не интересуется, не встречаюсь ли я с кем еще.
Ответ, конечно, был бы «нет». Я так увлечена этим очаровательным чудовищем, что иногда не могу думать ни о чем другом. Но Виг достаточно опытная одиночка, чтобы не рисковать в таких делах.
В 10.17 Алекс уже у меня в дверях. Накладывая ванильное мороженое, которое принес, и поливая его шоколадным сиропом, он спрашивает меня про показ. Я полчаса взволнованно рассказываю о Петере ван Кесселе и моих идеях насчет статей. Алекс не перебивает. Он просто поощрительно кивает, как и полагается идеальному бойфренду.
Вымыв чашки и ложки, Алекс собирается домой погулять с Квиком. Говорит, что не может остаться, но все-таки остается, и, когда в три часа ночи мне надо встать, я перелезаю через его ноги, потому что иначе мешает узкий комод. Когда я возвращаюсь, смотрю на него. В красном свечении от будильника вижу родимое пятно у него на спине. Оно прямо под лопаткой, и я легонько провожу по нему рукой. Мои пальцы скользят по теплой коже, но не успеваю я убрать руку, как он уже тянет меня к себе и обвивает вокруг своего тела. Я в плену теплой кожи.
Я долго лежу без сна — моя рука в его руке — и пытаюсь напомнить себе, как на самом деле обстоят дела. Что бы я ни воображала, это не роман.
Обновление городской среды
После своего невероятно удачного показа на стройплощадке в Нижнем Ист-Сайде Петер ван Кессель скрылся. Он вежливо и увлеченно поговорил со всеми, кто пришел за сцену поздравить его с блестящим показом, а потом исчез в ночи. Никто с тех пор его не видел, кроме Ханса, партнера, но тот никому не говорит ни слова.
— Для нас это была бы очень большая удача, — говорит мне женщина, представившаяся как Лейла Чишолм из «Таймс». — Мы несколько часов подряд пытались до них добраться, но там сплошной бедлам. У них даже нет отдела связи с общественностью.
Я вспоминаю убогий подвал, в котором была несколько месяцев назад, посреди лета. Да, меня не удивляет, что у них нет отдела связи с общественностью.
— Кто рассказал вам про интервью? — спрашиваю я. Я все еще пытаюсь поверить в то, что «Нью-Йорк таймс» хочет купить у меня статью.
— Эллис Мастере сообщила об этом моему редактору, — объясняет она. — Она сказала, что вы планировали серию статей о росте успешного молодого модельера.
— Да, подумываю, — преуменьшаю я и стараюсь сохранять спокойствие, хотя сердце у меня отчаянно бьется.
— Нам это нравится.
— Простите? — Не то чтобы я не расслышала с первого раза. Мне просто хочется услышать эти слова еще раз.
— Нам это нравится, — послушно повторяет она. — Мы хотим, чтобы вы сделали эту серию для нас.
— Ладно, — говорю я. Хотя я подписывала договор, дававший «Айви паблишинг» права на любые идеи, которые у меня появятся во время работы на них, меня это не беспокоит. Джейн вряд ли внезапно заинтересуется Петером ван Кесселем. Может, он и сенсация в мире моды, но «Модницу» не мода интересует.
— Отлично. Мы хотим пустить интервью в пятничном номере, — говорит она деловито. — Скажем, три тысячи слов. Как думаете, когда вы сможете их нам представить?
