Александр Гущин - Империя зла
В этот раз Федосеев и Гущин разругались вновь. Александр кричал, что уважаемее Чистова в пароходстве нет, а Грязнов по доброте душевной подарил ценную раритетную Библию до революционного выпуска, что дед Лапа помешался на спецслужбах, копается в дерьме, которым уже обмазал всё и вся. Шпион Федосеев напоминал тупому философу слова и деяния начальника службы мореплавания Ревкова Анатолия
Алексеевича. Ревков решил сам посмотреть на невербуемого, устроив тому переэкзаменовку на штурманскую тематику. Естественно, тайные вопросы на подсознание с помощью нейролингвистического программирования мозга, были из иной сферы.
– Оренбургский Емелька Пугачев, – страктовал, прощаясь с подопытным, сам заместитель начальника Балтийского морского пароходства Анатолий Алексеевич Ревков, не сумев опустить психику клиента до уровня вербовки.
Чтобы помириться со своим другом, дед Лапа сказал Александру, что его троюродный брат Федосеев Михаил, который живет в районном селе
Тоцкое, тоже сотрудник спецслужб. Михаил Федосеев был родственником
Гущина по линии бабушки Деминой, которая родилась в селе Новотоцком.
Село это, в советское время, перестало существовать, некоторые жители этого бывшего села, переехали в Приютное, где брат Гущина,
Федосеев Михаил и родился.
– Какое совпадение, – думал дед Лапа, моя настоящая фамилия тоже
Федосеев и тоже Михаил.
– Твой родственник Михаил тоже подключится к твоей вербовке, – говорил Гущину дед Лапа. – Он встретит тебя где-нибудь случайно, заведет разговор.
И точно. Когда Александр ехал на своем стареньком "Опеле" к себе на родину, в двух километрах от села Невежкино, в шести километрах от села Марковки и в восьми километрах от села Приютного он вдруг остановился и для чего-то остановил встречную машину, в которой оказался его брат Михаил. Родственники разговорились, договорились о встрече.
Позже, встречаясь с дедом Лапой, Гущин не успокоился, а еще более разругался с беглым советским шпионом.
– Не верю, что мой брат сотрудник ГРУ, – кричал подельник деда
Лапы, этот глупый мореход. – У них что, нет ничего святого, если они развязывают войну меж родственниками? Тогда эта система развалится как карточный домик!
Дед Лапа еле-еле успокоил своего друга. Он посоветовал присмотреться к Дахно Владимиру, который пригласил Александра к себе в гости в село Курманаевку, что в 50-ти километрах к западу от села
Марковки. Владимир Дахно учился вместе с Гущиным в начальной и средней школе. Как раз он "случайно" приехал в Марковку, где встретился с одноклассником.
Следует заметить читателю, что в это лето Гущин приехал в
Оренбургскую область на собственном автомобиле. Он посетил Тоцкий, атомный район, приехал он на автомобиле "Опель Рекорд", который приобрел, как было сказано выше, в порту Антверпен. В этом рейсе в порту Бёрнсхарбор, что недалеко от Чикаго Александр гостил в доме у одного американца, который коллекционировал форменные кепки капитанов атомных подводных лодок. Одну кепку американец, фамилию и имя которого попросил сказать дед Лапа, подарил своему новому русскому знакомому моряку. Звали американца Примечание цензора: Имя американца изъято из произведения, так как таким образом, завербованные ГРУ люди приближаются к членам экипажа подводных лодок
США и выявляют у них стратегические секреты.
А по Оренбургской области Александр путешествовал с женой и сыном. В Курманаевке Дахно показал однокласснику свой дом. Когда осматривали участок, то Гущин заметил странного наемного работника на участке. По определению деда Лапы он очень походил на работника
ГРУ. Владимир Дахно попросил показать двигатель "Опеля", но долго его не рассматривал. Друзья посидели за столом, затем попрощались.
Причем Гущин забыл у Дахно свою кепку, которую ему подарил странный американец.
Позже дед Лапа расшифровал Гущину действия Дахно и работников ГРУ.
– Тебя тестировали, сможешь ли ты рассказать все свои детские страхи и взрослые грехи, если тебя об этом спросит кто угодно.
Должен был ты занервничать, не показать двигатель машины, или нечто в этом роде. Но что забыл кепку у Дахно и не вернулся за ней, это для работников спецслужб многое характеризует. Значить, тебе можно отключить память и пытаться управлять тобой твоими же страхами. А
Дахно или завербован или его ведут психофизики ГРУ. Или КГБ, – подумав, завершил разговор дед Лапа.
– Слушай дед, – хохотал над его предположениями Гущин. Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Это какой-то фантастический бред! Нигде в печати никогда не было упоминания о какой-то там психофизике, иностранцы обязательно бы что-нибудь напечатали у себя за бугром!
– Придурок! Недоумок! Ты хоть понимаешь, что и за рубежом спецслужбы занимаются тем же самым! Это же нарушения Конституций всех стран! Поругание всех прав человека! Религиозные концессии, представители всех религий на Земле возмутятся, что спецслужбы как
Сатана залезают без спросу в души людей! Это крах власти президентов, премьеров и прочих правителей, которые нашли удобный способ получать информацию и управлять подданными! Поэтому за границей и нет информации об этом! Тот корреспондент, который что-то раскопает, мигом будет завербован, куплен или уничтожен, – вразумлял, но без толку, недоделанного философа матерый шпион.
А недоделанный философ ничего вокруг себя не замечал. Он искал свое счастье. В тот год, летом он уже был на Украине, в городе
Краснодоне – малолетний сын Телемах просил родителей обязательно показать ему город Сергея Тюленина. Философ путешествовал на стареньком автомобиле "Опель Рекорд" со своею семьей, посмотрев город шахтеров, они проехали Луганск, направляясь от Донецкого кряжа на север.
– Хорошо путешествовать, – говорила жена философа красавица
Пенелопа, – денег маловато, немного ещё денежек, и мы нашли бы свое настоящее, бескрайнее счастье!
"Счастье, 20 километров", вдруг увидели путешественники дорожный знак. Счастье, вот оно, рядом! Александр увеличил скорость, читая знаки. Второй знак объявил, что семья Гущиных приближается к своему счастью. "Счастье, 10 километров" было написано на следующей дорожной табличке.
– Ура-а! – кричали Пенелопа и малолетний Телемах, – счастье рядом!
"Счастье, 5 километров", просветил паломников очередной дорожный знак. В это время до путешественников донеслось чарующее пение сирен.
– О, плыви к нам, богатый россиянин! – пели украинские сирены. -
К нам направь свой автомобиль, чтобы насладиться нашим пением. Не проедет мимо ни одна автомашина, не послушав нашего сладостного голоса. Наслодившись им, покидает водитель нас, узнав многое. Всё знаем мы – и что претерпели по воле богов россияне, сколько у них сейчас денег, и что делается на земле.
Очарованный пением сирен Александр остановился. Четыре украинских автомобиля со спецсигналами окружили автомобиль странников, появились дорожные представители милиции, одетые в форму украинских
"даишников" и, за превышение скорости, оштрафовали владельца иностранной машины с питерскими номерами на крупную сумму. У путешественников забрали почти все деньги и они, так и не добравшись до счастья, с трудом добрались до несчастного города на Неве.
39. КПК при ГМА
с 02.09. 1991 по 30.01. 1992 г. Курсы английского. Гущин Александр слушатель курсов.
5 октября 1990 года Саддам Хусейн принял в Багдаде Евгения
Максимовича Примакова. Советское правительство с помощью востоковеда
Примакова хотело спасти для себя Ирак. Саддам Хусейн должен был прислушаться к советам Примакова. Этого не случилось. 12 февраля
1991 года Евгений Максимович Примаков и Саддам Хусейн встретились вновь. Решалась судьба Ирака и Хусейна. Но опять иракский лидер не послушал Евгения Максимовича. Вскоре Ирак оккупировали американские войска, Хусейн был пойман и казнён. В своей предсмертной исповеди
Михаил Исаевич Федосеев пишет, что Евгений Максимович Примаков был представителем тех секретных отделов разведки, которые всецело полагались на могущество нейролингвистического программирования человеческого мозга. Вся система СССР, во главе которого стоял очень информированный Генеральный секретарь КПСС, была пронизана деятельностью экспертов человеческой психики из ГРУ и КГБ. Психикой человека легко управлять! Так считали деятели разведки вроде Евгения
Максимовича Примакова. Поэтому, считает Федосеев, Примаков против
Саддама Хусейна применял могущество нейролингвистического программирования мозга, но в этом случае и оно не помогло. Власть учёных из разведки, сторонников проверки всех людей с помощью нейролингвистического программирования пошатнулась. Проверенные с помощью этого нейролинвистического программирования мозга советские разведчики убегали за границу. Убегали даже те, кто имел на досье отметку "высшая степень доверия". Теперь неудача постигла Примакова, когда он "обрабатывал" Саддама Хусейна. Диссертации советских учёных из разведки затрещали по швам. Этим не преминули воспользоваться противники идеологии Примакова. Борьба за власть в России вступила в новую фазу. Чтобы подтвердить могущество психофизического воздействия с помощью нейролингвистического программирования, нужно было завербовать или зазомбировать подопытных клиентов разведки, типа Александра Гущина. Поэтому психофизические опыты над такими людьми продолжались.
