Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение
Элла Аркадьевна вызвала к себе начальницу отдела контроля качества медицинской деятельности Каркулову и начальницу управления организации медицинской помощи Гафарову. Собственно, ей была нужна Каркулова, а Гафаровой следовало просто быть в курсе. Так пусть послушает, чтобы потом не разжевывать. Тридцатидвухлетнюю Гафарову, чувственную брюнетку с пышными формами и куриными мозгами, Элла Аркадьевна недолюбливала за непроходимую глупость, которая не раз создавала проблемы, но терпела. Проблемы были небольшими, к тому же их сразу же решал Сахно, у которого с Гафаровой был давний роман. Он и рекомендовал ее на должность начальника отдела. Свою глупость Гафарова всячески пыталась компенсировать лестью – и с глазу на глаз, и публично пела дифирамбы Элле Аркадьевне. Понятно же, что неискренне, но послушать было приятно, а прочесть в газете, как тебя нахваливают твои сотрудники, еще приятнее.
Сорокапятилетняя Каракулова была полной противоположностью Гафаровой – умная и некрасивая. Ее ширококостная крестьянская фигура была больше похожа на мужскую, чем на женскую. И говорила она чуть ли не басом. Желая подчеркнуть свою женскую сущность, Каркулова обильно пользовалась косметикой, а в одежде отдавала предпочтение розовым тонам и высоченным каблукам. Но при всей своей «легкомысленной» внешности фишку она рубила на лету.
Дура Гафарова охамела настолько, что приперлась к начальству с газетой в руках. Элла Аркадьевна хотела съязвить по поводу газеты, но передумала. Времени было мало, а разговор предстоял серьезный.
– Ирина Эдуардовна! – Элла Аркадьевна посмотрела на Каркулову, а затем перевела взгляд на Гафарову. – Анна Михайловна! Меня серьезно беспокоит положение дел на станции скорой помощи. Мне кажется, что департаменту пора всерьез заняться наведением порядка на «скорой». Для того я вас и пригласила…
После одного неприятного случая, имевшего место еще в прошлом веке, на заре карьерной юности Эллы Аркадьевны, она взяла за правило никогда не говорить лишнего. Никогда и нигде, не при каких обстоятельствах. Любой разговор может быть подслушан и записан. Поэтому вместо того, чтобы сказать: «Найдите мне компромат на Данилова, и поскорее», она говорила правильные фразы, смысл которых невозможно было истолковать превратно. Но Каркулова, зная все кадровые расклады, хорошо понимала, что к чему. А если бы даже и не знала, то поняла бы все по взгляду Эллы Аркадьевны. Взгляд к делу не подошьешь, поэтому взглядами Элла Аркадьевна выражала свои чувства без стеснения. Вот сейчас ее красивые миндалевидные глаза сузились в щелочки, что свидетельствовало о выраженной неприязни к Данилову.
Каркулова слушала Эллу Аркадьевну внимательно, время от времени делала быстрые пометки в пухлом органайзере, с которым никогда не расставалась, даже в столовую брала с собой и черкала что-то во время еды. Гафарова же глупо улыбалась (умно улыбаться она и не умела), а потом вдруг начала разворачивать на столе принесенную с собой газету.
– Я вам не мешаю, Анна Михайловна? – ядовито осведомилась Элла Аркадьевна. – Может, попросить Яну сварить вам кофе? Под кофе газетка лучше идет.
Тон у Эллы Аркадьевны был таким, что любая другая на месте Гафаровой убрала бы газету куда подальше при первых же словах. Но Анна Михайловна и не подумала ее убирать. Напротив – развернула в полстола и пододвинула ближе к начальнице.
– Там интере-е-есное, про Дани-и-илова, Элла Арка-а-адьевна! – певуче сказала она. – Свежачо-о-о-к.
– Дурачок! – в рифму огрызнулась Элла Аркадьевна, уцепившись взглядом за заголовок «Двуликий Гиппократ». – Ну-ка, ну-ка, чем он у нас успел отличиться…
Пока Элла Аркадьевна внимательно читала статью, оказавшуюся довольно длинной, в кабинете царило благоговейное молчание. Дочитав до конца, Элла Аркадьевна удовлетворенно хмыкнула – то, что надо, настоящий дар свыше. В статье в пух и прах разносили Данилова и как выездного, и как главного врача и ничем не задевали департамент. Грубиян оскорбил беременную женщину и ее мужа на вызове, а когда корреспондент газеты, производивший журналистское расследование этого возмутительного случая, пришел к главному врачу станции скорой помощи, то выяснилось, что главврач и грубиян – одно и то же лицо. Статья заканчивалась словами, которые Элле Аркадьевне сразу же захотелось высечь на мраморе: «Гнать надо таких горе-врачей! И с руководящих должностей, и с обычных! И не просто гнать, а отбирать дипломы, пусть идут в дворники!».
– Запоздали мы с мерами, ох запоздали, – Элла Аркадьевна сокрушенно покачала головой, радостно сверкнув при этом глазами, и отодвинула газету к Каркуловой. – Прочтите, Ирина Эдуардовна. Анна Михайловна права, это действительно интересно.
«Вот вам хороший предлог для проверки», – перевела в уме Каркулова.
– Элла Аркадьевна, я хотела бы сказать по поводу семи уволившихся из реанимации первой больницы… – начала она.
– Не сейчас! – перебила Элла Аркадьевна. – Мы о них только что на собрании говорили!
За последние два месяца из отделения анестезиологии и реанимации первой городской больницы уволились один за другим семь врачей, причем – самых лучших. Причиной увольнения стала непомерная нагрузка. Из-за нехватки кадров на всех трех уровнях – высшем, среднем и младшем – врачам приходилось работать и за себя, и за отсутствующих коллег, и за медсестер, и за санитарок. Исполняющая обязанности главного врача Инна Валерьевна Годованник спокойно наблюдала за этой ситуацией, не принимая никаких мер, пока не встал вопрос о закрытии отделения. Попросту говоря – клювом щелкала, дура этакая. После вынужденного принесения в жертву разгневанной общественности профессора Дедяева Элла Аркадьевна никак не могла определиться с кандидатурой главного врача главной городской больницы, вот и затыкала дыру кем придется. На сегодняшнем собрании Годованник получила головомойку и недельный срок на выправление положения.
– Я уточню у Инны Валерьевны, не была ли главной причиной увольнения врачей АИР плохая работа скорой помощи, – пояснила Каркулова. – В реанимации много работы, а тут еще «скорая» привыкла везти всех, без разбора, вне зависимости от показаний. Это приводит к напрасным тратам времени, к лишним конфликтам…
– Да-да, конечно, Ирина Эдуардовна, – Элла Аркадьевна поощрительно улыбнулась, оценив, как изящно Каркулова переложила вину с больной головы на здоровую. – Я уверена, что так оно и есть. Вижу, коллеги, что мы с вами распустили нашу «скорую». Надо ее подтянуть! Ирина Эдуардовна, вы будете председателем комиссии по проверке «скорой»…
Гафарова обиженно надула и без того пухлые губы – почему снова Каркулова? Вечно она всем руководит.
