Кэтлин Сейдел - Вновь, или Спальня моей госпожи
— Все время забываю, что ты канадец, — брякнула она.
— Наверное, потому, что ты сама со Среднего Запада, — непринужденно ответил он. — Если мне с человеком легко и спокойно с первой же встречи, обычно всегда оказывается, что он со Среднего Запада. У них много общего с канадцами. Вот и с тобой…
«С ТОБОЙ». Опять, опять…
— А Хлоя, твоя бывшая жена, тоже со Среднего Запада?
Он покачал головой:
— Она выросла в Коннектикуте, — и вдруг улыбнулся. — Но ведь я, кажется, никогда не говорил, что с ней мне было легко и спокойно?
«Нет, но ты сказал, что тебе легко и спокойно со мной»…
— Брайан тоже со Среднего Запада.
Алек покачал головой:
— Но он открещивается от этого. В отличие от тебя. Многие канадцы тоже хотят забыть о том, что они канадцы.
— Но к тебе это не относится?
— Надеюсь, нет.
Ну конечно, нет. Он не отказывается от своего прошлого. И вообще, она при всем желании не могла найти в нем недостатков.
Послышался звук открываемой двери, кто-то позвал ее. Брайан вернулся… Она поспешила навстречу:
— Идем-идем!
В следующее мгновение появился Брайан. На нем был серовато-зеленый блейзер поверх черной футболки. Он-то не забыл закатать рукава. Причем определенно делал это перед зеркалом.
В дверях он обернулся и сделал приглашающий жест. Видимо, с ним кто-то был.
В кухню впорхнула Рита.
Более странного наряда Дженни в жизни не видывала. Что-то вроде кожаного платьица-мини. Казалось, что все состоит из тоненьких ремешков. Длинные шнурки болтались на спине, перекрещивались на груди, образуя нечто вроде корсажа. Повсюду просвечивало тело. Дженни придирчиво осмотрела наиболее интимные места, но не обнаружила ни торчащего наружу соска, ни чего-нибудь похуже…
— Мы опоздали на самолет и практически ничего не ели с утра, — объяснил Брайан. — Вот я и пригласил Риту к нам. Она хочет посмотреть дом, к тому же у нас есть рыба…
— Ой, Господи! — Дженни шлепнула ладонью по лбу. — Я забыла положить рыбу в маринад! Брайан, прости…
Но он уже вытаскивал рыбу из холодильника, даже не сняв блейзер и не помыв руки.
— Да ладно…
Дженни начала бить нервная дрожь. Что-то было не так. Брайан ни разу не поднял на нее глаза. И не упрекнул за то, что она забыла положить рыбу в маринад, — а стоило бы рассердиться… Подобные вещи обычно его раздражали.
Он подошла поближе:
— Брайан… — Хотя сейчас у них не все гладко, но они ведь пара, чета, семья… И это их общий дом.
Не разворачивая, он положил рыбу на разделочный столик.
— Так у вас тут винцо? Для сегодняшнего вечера? Ты им сама займешься или мне сделать это?
Он по-прежнему глядел мимо.
— Я могу сама… — она взяла у него бутылку, достала из ящичка штопор и пару секунд глядела на него в замешательстве, припоминая, как им пользоваться. Алек молча забрал у нее штопор. Легким движением откупорил бутылку. Тем временем она поставила на стол три бокала. Алек разлил вино. Похоже, что парой они были с Алеком, а вовсе не с Брайаном.
Она предложила бокал Рите, но та пить не стала. Могла бы и пораньше отказаться, пока Алек еще не наполнил бокалы.
— Как съездили? — вежливо спросила Дженни. — Все прошло удачно? Тебе понравилось?
— Очень. Я и не представляла себе, насколько публике интересна моя героиня. — Тон был довольно агрессивным.
— Как приятно… — начала было Дженни, но обнаружила, что обращается к кожаным шнуркам, болтающимся на спине Рите. Гостья уже отвернулась и заговорила с Брайаном.
— Кухня в точности такая, как ты рассказывал. А остальное? Ты обещал мне все показать.
Брайан мыл под краном сразу четыре вида салата. Он что-то ответил, но Дженни не расслышала слов сквозь журчанье воды.
— Хочешь, я провожу тебя и все покажу? — предложила она.
— О… ну хорошо. — Ясно было, что Рита предпочла бы общество Брайана.
«Но дом-то мой!» Дженни вдруг ощутила приступ бешенства. «Это мой дом, а не его!»
Трина и Карен всегда утверждали, что Рита вызывает у них самые худшие движения души. Дженни начинала понимать, почему… Она повернулась к Алеку:
— Хочешь пойти с нами?
Он стоял, облокотившись на кухонный стол, но, услышав голос Дженни, выпрямился и спросил Брайана:
— Тебе помочь?
— Нет-нет. Сходи с ними.
По представлениям Дженни, показывать дом — значит открывать двери и произносить сакраментальное: «Это столовая… Это ванная…» Но Рита проявляла ко всему удивительный интерес. Она хотела осмотреть все — и стенные шкафы, и антресоли…
Не удержалась она и от критики. Почему в спальне Дженни такой крошечный стенной шкаф?
Потому что у Дженни не было такого бешеного количества нарядов, как у Риты.
А почему полочка в ванной длиной не во всю стену? Сколько бутылочек с шампунями и кремами можно было бы расставить!
Но Дженни это вовсе не было нужно.
Но еще не поздно завести увеличительное зеркало!
Да нет, уже поздновато. Дженни не испытывала желания глядеть на себя в увеличительное зеркало. Лет десять назад — другое дело, а сейчас…
— Думаю, в твоем возрасте я буду другого мнения, — сообщила Рита.
Дженни захотелось пристрелить ее на месте.
Алек говорил мало. Ясно было, что он не желает принимать участия в бабских дрязгах — кажется, это так называется. Но когда они спускались в кухню, он прикосновением руки задержал Дженни на лестнице.
— По-моему, что-то неладно, — он говорил очень тихо. — Что все это значит?
— Не знаю… может, она собирается стать дизайнером по интерьерам.
— Она хочет сделать тебе больно. Вывести из себя.
— Да, насчет увеличительного зеркала… Она и вправду обидела меня.
— Именно так. — Он с удивительной нежностью глядел на нее сверху вниз, и было совершенно ясно — ему неважно, насколько гладка ее кожа. — Хотя, возможно, она обычно так ведет себя в незнакомой обстановке. По принципу «лучшая защита — нападение». А Брайан всегда такой?
— Нет, он какой-то странный. — Так вот почему Дженни ощущала неловкость, показывая им дом. Это всегда было прерогативой Брайана. — Но я не собираюсь ни о чем его расспрашивать, пока она не уйдет.
— По-моему, дело не в ней.
— А в ком? — Дженни была в замешательстве. — Но это невозможно!
Лестничка была очень узкая, как бы зажатая между комнатой и кухней. Брайан хотел разобрать стену — лестничный марш стал бы шире. Но потом передумал — это даже оригинально, когда лестница не видна из комнаты.
Но если бы стену разобрали, они не стояли бы сейчас так близко друг к другу и, скорее всего, этого разговора вообще не было.
— Почему бы нет? — Алек пожал плечами. — То, что ты не можешь изменить ему, вовсе не означает, что он не способен на измену.
…Зачем он так безжалостно прям?
— Он ни за что не сделал бы этого. «Брайана не слишком волнует секс. Ты же сам говорил…»
На кухне, рядом с разделочной доской, где колдовал Брайан, стояла Рита. Она склонилась к нему, все кожаные шнурки и полоски как бы соединили их. Голос ее был еле слышен, но очень настойчив.
Дженни вдруг почувствовала всем телом, что это правда. Брайан и Рита были вместе в постели. Он изменил ей. После четырнадцати лет совместной жизни. Он не прикасался к ней более полугода и вчера ночью переспал с другой.
Зачем он привел Риту в дом? Неужели он наивно полагал, что они вчетвером будут как ни в чем не бывало сидеть за столом и поглощать ужин? Видимо, именно так он и думал. Вполне в его стиле. Сколько можно оттягивать взрыв. И молиться, чтобы все само разрешилось…
Дженни открыла ящичек со столовым серебром:
— Будем ужинать здесь или в столовой?
— Думаю, лучше в столовой, — ответил Брайан.
Алек протянул руку — взять у Дженни вилки и ножи. Манжет его рубашка тоже был красным, как и полоски и крохотный кленовый лист.
Если бы не Алек, она подыграла бы Брайану. Это уже вошло в норму — она привыкла к такого рода бегству от конфликта. Они с Брайаном всегда так поступали. В первые три года их связи они умудрились ни разу не упомянуть его отца. Теперь он не хотел говорить про Риту.
Но сейчас, в присутствии Алека, Дженни не приняла обычные правила игры. Кое-чему она успела от него научиться. Он был прям, честен, всегда глядел правде в глаза. Она разжала руку— вилки и ножи со звоном упали обратно в ящик.
— В Рено что-то произошло. — Она произнесла это совершенно в манере Алека — не зло, не вопросительно, лишь констатируя факт. — Я не ошибаюсь? Расскажи мне.
Брайан нарезал салат.
— Почему бы сперва не поужинать?
И это в его духе — сидеть за столом как ни в чем не бывало, прекрасно зная, в чем дело. А она бы места себе не находила. Дудки!
— Я хочу знать сейчас.
Он посмотрел на нее, пожав плечами и разводя руками, явно отказываясь брать на себя ответственность.
— Мы не хотели причинить тебе боль.
…Все правда. Дженни окончательно убедилась в этом, лишь переступив порог кухни. Но она не собирается реагировать немедленно. И не хочет копаться в своих ощущениях. Не время.
