Мария Песковская - Там, где два моря
Утром Портупеев долго выбирал костюм, завязывал волосы в хвост как символ свободы и делал сам себе «фас». От волнения он опаздывал в студию по незнакомому адресу на пять, нет, на шесть минут и чуть не стукнул бампером рекламную стойку, когда парковался.
Он лихо вбежал по ступенькам, подстегиваемый жаждой славы и собственным к ней опозданием, а потом медленно открыл дверь и чинно шагнул внутрь.
– Ты что! Не знаешь, во сколько рабочий день начинается?! – вопил продюсер, глядя прямо на Портупеева. Если бы он не держал трубку у уха, можно было бы подумать, что слова предназначаются Портупееву. – Я знаю, во сколько заканчиваются презентации!.. Да! Да!..
Фотографа не было.
Дав отбой, продюсер сообщил девицам на ресепшене, что он снимает их студию прямо сейчас. Тон его не допускал возражений, и они увеличили цену за аренду в полтора раза с этого дня. Скидочку они сделают потом.
Пока фотографа не было, Портупеев расстегивал пиджак, чтобы не вспотеть, а потом снова его застегивал. Расстегивал. Застегивал. Ни на кого не глядел. Смотрелся в зеркало. Уши были на месте. Нос начинал блестеть.
Пока фотографа не было, Портупеев узнал, что женщин после тридцати нужно «исправлять в фотошопе». Оставляя для убедительности одну невредную морщинку.
– Ты представляешь, – говорила одна девочка другой, – «Я такого не ношу!» – она мне говорит! А что ты носишь в своем Запендюринске?
Девочки оказались из журнала, ничего себе, миленькие, трудились в поте лица «дизигнерами» и «манагерами». Они снимали для издания каких-то баб и, наверное, «исправляли их там, в фотошопе».
– Четыре из пяти – еще ничего. Но пятая... Редкая «красотка»! Щеки на плечах. Убрали. Килотонны булочек на талиях – убрали... – сказала светленькая.
– Ну да. Не понравилось. Разговаривает с нашими девочками, как с девками, – сказала темненькая. – «Ноги, – говорит, – повыдергиваю!!!» Ты представляешь?! Хамка пожилая!
Другая дама чуть не скисла прямо в студии. Чуть не вытекла вся, как кислое тесто. Портупеев подумал, достаточно ли он весел. Позитивен то есть.
Портупеев видел эту съемку в «Пупе». Один его друг возил кукол из Америки. У него салон престижных подарков. Дамочки эти были пронзительно похожи на... Портупеев и не сообразил тогда, что они ему напоминают. Кукол мадам Александры по $84,95 за штуку. Юкон, Куба и Шанхай. А еще Взрыв Сахарной Сливы, в розовом-розовом. А эти были – куклы Кукуево. Гормональный Взрыв.
– Пройдите, пожалуйста, сюда! – сказали вдруг Портупееву.
Штатным фотографом «Пупа» оказался взъерошенный молодой человек приятной наружности, но с лицом, которое он делал «непроницаемым». За кажущейся непроницаемостью скрывались комплексы, недовольство собой, тем, что надо вставать «ни свет ни заря», и тем, что все вокруг знают, что ему надо делать и как ему надо снимать. Зато когда Портупеев увидел у него в руках профессиональную технику с огромным, прямо-таки телескопическим объективом... «Какой большой!» – необъективно подумал тогда Портупеев и сразу решил, что купит себе такой же.
Тетка, которой он прежде не видел, держала в руках ворох тряпок.
– Снимайте все это! – велели Портупееву. – Это «Bant». Будете в этом.
Он сидел на стуле, под ним был подиум серого цвета, и «софтбоксы» плавно перемещались над его головой.
– Так. Левее. Левее. Еще левее.
Портупеев послушно выполнял. У него было скучное лицо. На нем был пиджак «Bant» в стиле «кэжуал». Он такого не носит. Он тоже.
– Это я не вам.
– Туфли не подходят. Может, его разуть? Будет очень сексуально!
«Похабненько», – подумал Портупеев.
Портупеев испугался и поджал пальцы на ногах. Прямо в ботинках. Инстинктивно. Они всегда казались ему некрасивыми.
– Мы увидели в вас такую характерную черту, – сообщила ему светленькая, – это ваш хвост...
– Вы хотите его отдельно снять? – догадался сообразительный Портупеев.
– Да. А еще вы будете стоять спиной и как будто бы бросать часы в... хм... в унитаз. Мы его потом отдельно подрисуем.
– Ага. Вмонтируем, – согласилась темненькая.
– А часы – вот эти...
Портупееву подали реквизит: круглые часы, золотые, на цепи – как раньше. Настоящие. Засмотрелся Портупеев. А затвор щелкал, не переставая. Хорошие часы. Жалко даже.
Они вдвоем, нет, втроем спелись против Портупеева и импровизированно хотят испортить ему имидж. Фирма «Bant» в стиле «кэжуал» сейчас понесет невосполнимые потери. Потому что когда Портупеев нервничает, он потеет. А нервничать он уже начал. Еще с утра.
«Вы что, издеваетесь? – чуть не сказал Портупеев. – Я деньги плачу!» Сдержался едва. Фирма «Bant» начала страдать.
– У нас концептуальная съемка! – сказала светленькая.
Нечто концептуальное в этом действительно присутствовало. Время – и в унитаз!.. Сильно. Портупеев задумался. Практически о вечном задумался.
– Да не переживайте вы так! – сказала темненькая. – Мы все исправим в фотошопе. Вы видели наши работы? Вам ведь понравилось?..
Портупеев улыбнулся. Из вежливости.
– Да-да, вот так! А можете расхохотаться?..
«Сбывается, – подумал Портупеев. – Сон сбывается». Сейчас начнут считать его деньги. Фотограф припал к земле с торчащим телескопическим объективом. «Надо покупать!» – невпопад снова подумал Портупеев, и на лице его в этот момент появилось очень осмысленное выражение.
– Отлично! – похвалили Портупеева, словно умную собаку.
Подошла тетя – припудрить ему нос. «Зонтики» с лампами внутри разъехались в разные стороны.
Портупеев снова разместился на стуле. Ему велели забыть, что у стула есть спинка. Сделать это было непросто. Груз прожитых лет осел в Портупееве. И осел преимущественно в нижней части туловища.
Портупеев очень старался. Все-таки Портупеев – человек дела. Все! Хватит бардака! Он должен работать. Он должен вложиться. Даже если его разденут до крестика на груди. Даже если его разуют. Он должен...
Файл 33. docСлуженье муз
Главной репликой Люси в общении с Лорой было: «...Ну ты даешь!!!» Она искренне восхищалась талантом подруги создавать «паблисити» и превращать собственную жизнь в вечный фейерверк, по крайней мере, это было нескучно. И она, пожалуй, даже пригласила бы Лору на работу к себе, в агентство «Ариадна», если бы не боялась потерять ее дружбу.
Случай поработать с деятельной Лорой как раз представился, когда Портупееву вздумалось заявить о себе как об общественно-значимой фигуре на поле Го... города. Спонсорство концерта в музыкальном театре для такого дела – то, что надо.
Бэлла отказалась воспевать унитазы. Ей нужно хорошо выглядеть, а из-за Свенягина этого у нее на лице один нос выделяется.
Люся благоразумно решила не открывать Нануке всю правду. Люди искусства – они такие нервные, такие тонкие. Утонченность Нануки прямо пропорциональна его полноте. Он встряхнет львиной гривой черных волос, задумчиво опустит красивый греческий профиль на деку скрипки, и чуткая рука со смычком в белых изнеженных пальцах взметнется к струнам...
Ира Кукуева вышла на сцену в дисконтном пиджачке, чтобы объявить номер. «Генеральный спонсор концерта – фирма „Портупеев и Ко“, – сказала она с выражением, глядя прямо в зал. Она тренировалась. Ой, то есть репетировала. Она очень старалась: вдруг ее заметят и пригласят на работу в крупное рекламное агентство. А хоть бы и в это – с опереточным названием.
Но то ли агентство было некрупное, то ли с названием что-то не то, но отдуваться за все приходилось одной Люсе. Концерт вот-вот должен начаться, а Люся мечется в кулисах, сжимая мобильник во влажной ладошке, не хуже Бэллы, – Нануки нету!!!
«Абонент временно недоступен...» – то и дело слышала Люся в трубке, нетерпеливо жала на «отбой», а потом на «вызов» снова и снова – «...или находится вне зоны действия сети», – равнодушно сообщал голос, переходя на иностранщину. Если бы Люся умела материться, она охотно перешла бы на матерщину, и это сэкономило бы ей большое количество нервных клеток в общении с милым автоответчиком. По крайней мере, так утверждает Лёша. А делать-то что?!
Зрители уже подтягивались понемногу к музыкальному театру, рота солдат уже надраила сапоги, «благотворительные» старушки уложили, как могли, рыжие от полезно-дешевой хны седые букли, Зинка Голубева выбрала не самую тесную кофточку, Портупеев преисполнился важности. Нануки не было!!!
Нануки не было ни в комплекте с Лорой, ни по отдельности, потому что Лоры не было тоже: они, безусловно, вдвоем находились где-то вне зоны действия сети, без вариантов, вернее, совершенно не находились. Хотя, если разобраться, Люсе нужен был только Нанука, желательно со скрипкой, а Лоре выступать не обязательно. Что же делать?! Что делать?..
– Белочка! Выручай! Телефон нужен! Срочно!!! – в экспрессии взывала Люся.
Все! На фиг Портупеева! На фиг Нануку! Чтобы я еще... Да никогда!..
