Геннадий Марченко - Перезагрузка или Back in the Ussr книга 1
- Арлекино, Арлекино, - подпевали гости певице.
А я сидел с недожеванным бутербродом во рту, и у меня зрел ПЛАН! Здесь Пугачева, и сюда же мы попали благодаря стихотворению 'Миллион алых роз'. Что это, как не знак свыше?!
Многострадальный бутерброд я дожевал, для храбрости выпил еще рюмку 'Наполеона', и отправился к столу, который, как я понял, был приготовлен для музыкантов, и где сидел мужчина, выступавший с поздравлениями.
- Здравствуйте, разрешите представиться, Губернский Сергей Андреич, писатель.
- Очень приятно, Слободкин Павел Яковлевич, руководитель ВИА 'Веселые ребята'. Чем могу помочь?
- Павел Яковлевич, вы знаете, а у нас в коллективе тоже, так сказать, радостное событие. Конечно, с успехом вашей артистки не сравнить, но... У одного из заведующих магазина, моей хорошей знакомой... Да что там знакомой - моей невесты! Так вот, в 'Работнице' напечатали ее стихотворение.
- От всей души поздравляю.
- Спасибо, но у меня к вам просьба... А что, если нам устроить сюрприз для всех здесь присутствующих? Не могла бы Алла спеть эти стихи?
- Вообще-то стихи не поют... без музыки. Посмотреть-то хоть их можно?
- Сей момент! - я метнулся к одной из подходивших к нам женщин, получившей Валин автограф на журнале, который она специально принесла на вечер. Попросив на время журнал, я через полминуты снова был за столом артистов. Алла, которая уже спела 'Арлекино', присела рядом и потягивала 'Нарзан'.
- Вот, - я протянул им журнал, открытый на странице со стихотворением. - Я даже примерно представляю мелодию.
И тут же вполголоса принялся напевать слова на хорошо мне знакомую музыку Раймонда Паулса.
- Так это же мелодия песни 'Подарила Мариня девочке жизнь' Паулса, - вдруг сказала Алла. - Ее еще Лариса Мондрус, а затем и Айя Кукуле исполняли. А что, вполне подходит для этих стихов, и ребята запросто сыграют, Буйнов как-то наигрывал, я слышала.
- Добро, вставим в середину программы. Аллочка, слова перепиши пока, с листа ведь петь придется, - распорядился Слободкин, и негромко добавил, обращаясь снова ко мне. - Только заказ песни у нас стоит сто рублей.
'Вот же жук', - подумал я, обшаривая карманы. К счастью, к Валентине за деньгами бежать не пришлось, удалось наскрести озвученную сумму собственными силами. Все-таки такое мероприятие. Такси, туда-сюда - всегда нужно держать под рукой сотню-другую.
Между тем праздник набирал обороты, народ под хорошие песни опустошал стол, активно плясал. Поскакал и я под 'Госпожу Вандербильт' Маккартни, которую зажигательно исполнил Барыкин.
'Хоп, хей хоп' - раздавалось дружное под сводами 'Дома Рыбака'. Покружился с Валентиной под 'Ясные глаза' в исполнении Пугачевой. Подвигался под 'Как прекрасен этот мир', похлопал 'Песне рыбака'. И снова - 'хоп, хей хоп', но уже на русском: где же та красавица, та, что нам понравится?
И вот, наконец, Слободкин снова поднимается на сцену:
- Товарищи, нам стало известно, что у вас в коллективе тоже произошло радостное событие, и мы решились показать вам небольшой экспромт. Сейчас, на музыку одной из песен Раймонда Паулса, Алла Пугачева споет стихи, родившиеся в вашем коллективе. Вы наверняка знаете этого человека, ее зовут Валентина Колесникова. Где она, встаньте, пожалуйста. Давайте и ей поаплодируем... Спасибо, итак, 'Миллион алых роз'! Прошу, Алла!
Когда заиграла музыка, я пережевывал очередной бутерброд, на этот раз с белугой, но невольно замедлил движение челюстей. Мне было интересно наблюдать за реакцией и зала, и Валентины, нервно теребившей край узорчатой скатерти.
Как написал Владимир Семенович, (интересно, кстати, а уже написал или напишет?) 'что потом началось, не опишешь в словах'. Если при первом исполнении зал подпевал только припев, то второе, по требованию публики состоявшееся немедленно, было хоровым. 'Арлекино' нервно курил в сторонке.
- Ну, уважил так уважил! Молодец он у тебя, Валентина, умело подсуетился, - к нам подошел сам Николай Афанасьевич. - Видел я, как вы с нашими дорогими гостями шушукались. Хорошая песня получилась. Вдвойне приятно, что стихи написаны нашим товарищем, рядовым завмагом. Да не красней ты, Валентина Александровна, привыкай, теперь, глядишь, песня-то греметь будет по всему Союзу... Кстати, Сергей Андреевич, если не секрет, над чем сейчас работаете?
- В данный момент пишу книгу об основании Пензы, рабочее название 'Крепость на Суре'. Думаю, с месячишко еще провожусь. Правда, получится ли издаться - пока еще неясно. Мне тут намекали, что можно будет Мясникова попросить помочь в этом деле. А еще на днях в журнал 'Юность' отвез повесть о войне. Все-таки страна 30-летие Победы отмечает, нужно было к дате что-то такое написать.
- Слушай, Сергей Андреич, - перешел на 'ты' Николай Афанасьевич, - а давай, мы твою книгу про Пензу у нас издадим. А что? Федор! - он махнул рукой мужчине, который вместе с ним встречал нас на входе. - Вот, знакомься еще раз: Федор Велимирович, директор Пензенского промторга. Что, Федя, слабо заказать от торга книги Сергея Андреича в нашей типографии?
- Почитать дадите, там посмотрим, - уклончиво ответил Федор Велимирович.
- А как же фонды на бумагу, краска... - начал было я, и тут же заткнулся. Директора пензенских торгов одновременно посмотрели на меня как на убогого.
- Вот и ладненько, понял, куда еще экземпляр отдашь? Так, а теперь давайте выпьем за Победу!
- За НАШУ Победу! - поддержал тост Федор Велимирович.
Мы чокнулись рюмками и выпили.
- Эх, миллион, миллион, миллион алых роз.... А ты чего, Валюша, притихла? - обратился директор продторга к моей спутнице. - Ты посмотри, какую радость коллективу принесла! Да знаешь ли ты..., хотя откуда..., меня сегодня первый, когда с праздником поздравлял, очень за тебя хвалил. Молодец, говорит, Николай, умеешь кадры подбирать. В курсе, наверное, что новый Универсам строители обещали к новому году сдать, пойдешь туда завотделом? Это тебе не гнилую картошку перебирать. Я с Чистяковым переговорю, думаю, отпустит тебя. Кстати, чего он сам-то не приехал? Мать в больницу положили? Мда, матери его, кажется, за восемьдесят уже, так и мы скоро по больницам скитаться начнем... Ну так что, пойдешь на повышение?
- Как скажете, Николай Афанасьевич. Я ваше доверие постараюсь оправдать на любом посту. Только...
- Что только?
Она закусила нижнюю губу и скосила глаза в мою сторону. Я едва заметно пожал плечами, мол, все равно рано или поздно все узнают.
- В положении я. Третий месяц.
- Ого, новости одна хлеще другой! У тебя же вроде дочка уже взрослая? А теперь, значит, будет сын. Точно говорю, сын, со мной лучше не спорь. Ну что ж, мои поздравления!
Я выпил с директорами, которые после этого пошли осматривать свои владения дальше, и мы с Валей сначала уставились друг на друга, а потом одновременно радостно рассмеялись. И таким я себя счастливым в этот момент почувствовал, что захотелось сделать что-то этакое для моей любимой женщины, носящей под сердцем МОЕГО ребенка. И у меня снова родился ПЛАН.
- Я ненадолго, - шепнул Вале на ухо, и вновь направился в сторону закусывавшего Слободкина.
- Павел Яковлевич, хочу песню исполнить для своей женщины... Для всех женщин, - поправился я. - Недавно сочинил и слова, и музыку, называется 'Потому что нельзя'. Как бы про любовь и осень, но думаю, любовь актуальна во все времена. Давайте, я вам напою, а ваши ребята по-быстрому музыку подберут. Если понравится, то сможете даже исполнять ее на своих концертах.
- Хм, да у вас тут прямо край талантов, - усмехнулся руководитель ВИА. - И что за песня? Ну-ка, парни, Алла, давайте сюда. Послушаем, что нам писатель напоет.
Ну я и напел, вполголоса, первый куплет и припев. Пояснил, что в припеве после слова 'нельзя' в первой и второй строчках Пугачева на бэке должна тянуть 'ааа-а-а', рассказал, что перед первым куплетом идет проигрыш музыки из припева, и с тем же бэк-вокалом Пугачевой. Да уж, Алла Борисовна у меня на подпевке, видела бы меня сейчас моя бывшая! Я ведь эту песню из репертуара группы 'Белый орел' когда-то спел ей под гитару на второй день нашего знакомства, как павлин, перья перед ней распустил... Эх, да что вспоминать! У меня теперь новая любовь, вот ей точно стоит посвятить песню.
- В общем, - подытожил я, - там три куплета и три припева, можно без всяких сольных вставок, как некоторые любят делать. Плюс, как я уже объяснял, мелодия припева идет в самом начале.
- Так, ноты я навскидку записал, давайте по-быстрому сыграю, - кинулся к клавишным Буйнов, убавляя на своем вполне приличном для этого времени синтезаторе звук до минимума. Зазвучала знакомая мне музыка. Также убавив на гитарах звук, присоединились другие музыканты. Никто из присутствующих в зале, казалось, не обращал на нас внимания, тем более что магнитофон через мощные колонки выдавал что-то бодрое, и некоторые работники торговли так же бодро отплясывали. Только Валя пыталась понять, что я опять забыл у музыкантов, глядя в нашу сторону со своего места.
