Мари-Клер Бле - Современная канадская повесть
— Без шуток? Так вы — на воле! А обратно в омут не хотелось?
— Нет… Я предпочел остаться на суше.
— Ха… Вот каналья… А дети есть?
— Есть. Один ребенок… дочь. Ей уже семнадцать.
— И она у бывшей половины, так?
— Так.
— Ясно. Это уж как водится. Детей всегда отдают женщине. У нее титьки, и судье это известно. У меня есть приятели, которые развелись. Если им удается повидать детей раз в неделю, в воскресенье, считай — повезло. О господи… да мое собственное чадо… старшая. Ей пятнадцать… Скажу вам правду, Фред, по-моему, она уже спит с одним… Только посмотреть на этого ее подонка. Волосы вот досюда. Своя машина. Дома ее вообще не бывает. А что сделаешь? Только начну ей мозги вправлять, обязательно влезет жена. Не устраивай сцен. Она верит во всю эту психологическую дребедень. Не нужно их огорчать и так далее. Но иногда так охота кому-нибудь оторвать голову… Дети теперь неуправляемые. Никого не желают слушать… Иногда лежишь ночью без сна, прислушиваешься к этим паскудным грузовикам на шоссе и думаешь: а твоя дочь сейчас на заднем сиденье у этой обезьяны. И я говорю себе: а какого черта я из-за этого страдаю? Только здоровье себе порчу. Ну, встанешь, нальешь себе выпить, бутерброд проглотишь, посмотришь кино… Придет Норма, а я на нее даже не смотрю. Просто говорю себе… У меня ведь еще двое вот-вот оперятся… Господи, прости. Но поймите меня правильно. В семье мне хорошо, и, сказать по правде, я рад, что не развелся. Я вам, ребята, не завидую…
— Чему уж тут завидовать, — честно вставил Лэндон.
— Разведенные мужики — народ одинокий. Я знаю, не с одним таким говорить приходилось. И все твердят одно и то же. Хорошо бы, мол, вернуться в лоно семьи.
Он отпил пива и вытянул длинный коричневый бумажник, в одном из его пластиковых отделений лежала цветная фотография.
— Мое семейство. Два года назад в океанарии «Маринленд».
— Симпатичная публика, — откликнулся Лэндон, разглядывая пять загорелых фигур. Сколько раз ему показывали такие фотографии? В вагонах-ресторанах и в полумраке купе он смотрел на целлулоидные лица женщин и детей — семьи случайных попутчиков с безжизненными глазами. Смит ткнул толстым пальцем.
— Это Норма. Ей здесь только тринадцать, но уже кобылка будь здоров! Развилась рано. — Он допил пиво. Как в него столько влезает? Может, у него одна нога полая? — А вы, Фред? — спросил Смит. — Вы о дочери беспокоитесь?
— Почти все время, — ответил Лэндон. — Это цена, которую платишь за радость иметь ребенка.
— А вот это точно, разрази меня гром! — согласился Смит и рыгнул. — Давайте подзакусим!
Они съели бутерброды с ветчиной, поклевали с тарелок жареную картошку. Смит заказал еще пива и заставил Лэндона выпить вместе с ним. Когда они поднялись уходить, Лэндон ощутил: этот хмель с дрожжами слегка ударил ему в голову. На секунду ему показалось, что старый крокодил со стены открыл глаз и взирает на мир с затаенным любопытством.
На улице они остановились под белесым небом — солнце убралось за высокие облака. Воздух стал колючим, острым. Голова у Лэндона сразу прояснилась, зато накатило странное уныние — а где же солнце? Утро обещало весну, по сейчас это обещание казалось поспешным и преждевременным. Небо словно говорило: подождем еще недельку, а там будет видно. Мимо них по Даффрин-стрит легкомысленным и своенравным потоком неслись машины. На Смита, казалось, алкоголь не возымел никакого действия. Он втянул носом загазованный воздух, поправил темные очки.
— Куда вас подвезти, Фред? Мне придется вернуться в контору.
Лэндон не хотел его затруднять, но они находились у черта на рогах.
— Вообще-то я живу в центре.
— Доброшу вас до метро, годится?
— Да. Прекрасно.
Поначалу Лэндон беспокоился: как Смит поведет машину, когда в нем столько алкоголя, но вскоре забыл о своих страхах. Смит управлялся со своей большой машиной очень уверенно, будто и в глаза не видел бутылки виски, и в сердце города они вплыли под «Эдельвейс» из «Звуков музыки»[52], который все герои фильма пели хором прямо в заснеженных Альпах. У входа в метро Смит откинулся назад и вытащил из «дипломата» какие-то бумаги.
— Вот… Проглядите это за выходные! Книжонка Уилбера П. Уэйда — порядочное дерьмо, но кое-какое представление она дает. Это копии постановлений местных органов насчет недвижимости и операций с ней. А в этом буклетике — типичные вопросы, которые вам будут задавать на квалификационном экзамене. Все равно что экзамен на получение водительских прав. Прежде чем его сдать, нужно кое-что вызубрить. — Он бросил на колени Лэндону еще одну книжку. — Это разговорник. Венгерский… португальский… итальянский. Несколько слов знать не худо — помогает. У этих бродяг теплеет на душе.
Лэндон почувствовал колики в желудке.
— Это значит, что я принят?
— Что ж, если эта работа вас устраивает, она ваша. Только это никакая не лафа, можете поверить. Вкалывать придется по-черному, и я вам спуску не дам, учтите. Говорю вам это, Фред, потому что вы мне нравитесь. Вы не какой-то сосунок, не нюхавший пороху. Вас выперли молодые горлохваты. Я знаю. Это происходит постоянно. Но двигать недвижимость вам все-таки придется — если хотите остаться со мной. Мне нужно квоты выполнять. Так вот, хотите работать — приходите в понедельник к десяти, я не возражаю. Попробуем вас месячишко. Посмотрим, как пойдет, верно?
— Да, конечно!
— Вот и ладно… Тащите ваши карточки соцобеспечения и страхования медицинских расходов. И прочив бумажки. Отдадите все Джекки. Это наша секретарша. К ней лучше не подкатывайтесь! Сейчас с ней спит Джино, и мордобой мне в конторе ни к чему. Проблем и без этого хватает.
— Ну, тут проблемы не будет, — заверил его Лэндон. И не думая, добавил: — Дама сердца у меня есть.
Смит заржал, возможно, над старомодным оборотом.
— Рад за вас, Фред. Вот ее и обхаживайте. Ладно, в понедельник утром увидимся.
— Да. Хорошо.
Лэндон вылез из машины. Постоял у входа в метро, пока она не свернула за угол. Вдруг ему пришло в голову, что кое о чем он даже не спросил. Например, о зарплате. Может, работа сдельная и платят с комиссионных? Хочешь кушать — продай дом. Сурово. А машину они дают? Забыть спросить о важном — это было в духе Лэндона, да и пиво сделало свое дело. Так или иначе это работа, и в метро он слегка приободрился. Что ж, место не самое уютное в мире, но по крайней мере Лэндону будет зачем выпрыгивать по утрам из постели, будет куда спешить. Может, зарабатывать на хлеб торговлей — это именно то, что ему надо. Суровый мир торговли закалит его. А годы в «Каледонии» его размягчили. Сейчас он выходил в открытое море, кишащее акулами, и хочешь выжить — учись кусаться. Но проблемы все равно будут. Со Смитом он найдет общий язык, но сколько еще протянет этот несчастный? Если его сожрет Синтетический, жди беды. Но тем временем он будет работать, да и кто сказал, что он должен трубить в «Хартстоун риэлти» до конца дней своих? В свободное время будет искать что-нибудь получше.
В вагоне метро он перебрал книжонки, открыл желтую.
«Продажа жилья — развлечение и выгода. Секретами успешной торговли недвижимостью делится король недвижимости Уилбер П. Уэйд».
Лэндон перевернул страницу.
«Дорогой агент по продаже недвижимости! Здесь ты найдешь все о твоей профессии, обо всех „можно“ и „нельзя“ тебе расскажет американский корифей недвижимости Уилбер П. Уэйд».
Далее шла перепечатка статьи из журнала «Ридерз дайджест», где описывалось, как Уилбер П. Уэйд за одну неделю продал целый подокруг. Где-то в Аризоне. Ладно, с этим мы еще успеем познакомиться. Разговорник оказался позабавнее, и Лэндон с улыбкой смотрел на незнакомые слова. В школе языки ему давались легко. Французский… немецкий… латынь. Как-то он даже собрался одолеть испанский. По программе для взрослых. На вечерних курсах, он сидел там с десятком таких же неприкаянных. В зимние вечера всех их гнало из дому одиночество. Учительница, мисс Деладо, носила длинные юбки и черные чулки. Ее туфли с жесткими каблуками стучали по полу, как кастаньеты. «Buenas noches[53], изучающие испанский язык». И они отвечали хором, как пятиклассники. Они читали из «El cuento de Ferdinando». История Фердинанда, маленького быка, который не хотел драться, а предпочитал нюхать цветы под пробковым деревом. Фердинанд Лэндон. Он полистал страницы: какое это все-таки богатство — иностранные языки! Come ti piace la mia macchina? Как вам нравится моя машина? E veramente bella. Очень красивая. А вот как это выглядит по-венгерски: Hogy tetszik a koscim? Nagyon. Маргарет может помочь ему с польским. Если на горизонте появится бездомный полян. Ему вдруг захотелось рассказать ей о своих новостях. Здорово, когда есть с кем поделиться радостной вестью! Он скажет ей днем, когда она вернется с работы. А что, если отпраздновать это событие, поужинать вместе? Все остальное может подождать. Или не может? Он распихал книжонки по карманам пальто, скрестил руки на груди и откинулся назад, настраиваясь на поездку через весь город.
