Григорий Покровский - Заложники
Охрана заметила его издалека. И когда он был уже рядом с пещерами, с двух сторон с поднятыми автоматами появились два молодых афганца.
- Я пришёл от Халеса, — сказал спокойно Азат, — вы должны передать мне людей.
- Сходи за Абдулхаем, — сказал афганец своему напарнику.
«Так вот что хотел сказать мне Батыр: передать чётки Абдулхаю — догадался Азат».
Краем глаза Азат заметил небольшой вход в пещеру. Из неё вышли два человека и направились навстречу. Вскоре они оказались рядом.
- Абдулхай, я прибыл от Халеса забрать людей.
- А Халес мне ничего не передавал?
- Передавал, вот возьми.
Азат вынул из кармана чётки и протянул их Абдулхаю.
- Всё нормально, опусти ствол, — Абдулхай грозно посмотрел на молодого афганца. — Иди, и выводите людей.
Заложники стояли перед Азатом. Они были исхудавшие и еле стояли на ногах.
- Тебе помочь, — спросил Азата Абдулхай.
- Нет, с этими доходягами я сам справлюсь. Халес передал вам, чтобы вы шли по домам. Он сам сегодня из крепости ушёл. Шурави начинают войсковую операцию и вам лучше быть возле своих жён.
Афганцы ушли. Заложники сидели на земле и вопросительно смотрели на Азата.
- Что, хлопцы, изголодались? — услышали они русскую речь. — Вы свободны, сейчас прилетят вертолёты и вас отвезут домой. Одно только попрошу: найдите силы, и мы потихонечку спустимся вниз. Там есть место, где могут сесть вертолёты.
Держась друг за друга, заложники медленно стали спускаться с горы. В небе застрекотали вертолёты. Они сделали два круга над заложниками и пошли на посадку на ровную как ладонь долину, что раскинулась у подножья горы. А вдали, поднимая пыль, мчались отправленные Пажиным БТРы.
Глава 19
Ромашов зашёл в кабинет к генералу Малкову. Генерал сидел задумчивый: только что у него состоялся разговор с Москвой. Он ждал от начальника слов благодарности, а получилось наоборот. Начальник ругал его за то, что проморгали старика и потеряли людей при освобождении заложников.
- Разрешите, Иван Николаевич, — Ромашов остановился, держа руки по швам и прижимая к бедру красную папку.
- Заходи, Сергей Трофимович, — Малков привстал и подал Ромашову руку, — садись.
Ромашов развернул папку и достал из неё несколько листков печатного текста. — Вот донесение в центр, отчёт об операции.
Малков надел очки и стал внимательно читать бумаги. Наконец он закончил читать и посмотрел на Ромашова.
- Ну и антимонию ты здесь развёл, Сергей Трофимович. Зачем центру дался этот Дубов–он не наш офицер. Пусть Министерство обороны им занимается.
- Как же, Иван Николаевич, по его вине погибло столько людей, в том числе и наши офицеры.
- Я понимаю, но нам же с ними работать. Завтра же эта война не закончится. Меня убедительно просил об этом Ахрамеев. Они и сами не собираются министру докладывать. Разберутся на своём уровне.
- Так об этом же знает маршал Соколов.
- Старику то какая разница: его попросили, он согласился. Людям расти надо, звёзды получать. Мы же в это пекло не за пряниками приехали.
Ромашов понимал, что дипломатичный генерал Малков в чем–то и прав. Завтра его люди могут оказаться в подобной ситуации. Он согласился переделать отчет.
-Что будем делать с Азатом? — сказал Ромашов, — сидит на вилле весь в депрессии.
- Москва, наверное, его скоро отзовёт. Задачу он выполнил. А почему он подавлен?
- Я вам не говорил: роман у него возник с Фатимой, жениться парень мечтал.
- Может и лучше, что она погибла, — Малков посмотрел в глаза Ромашову, — ты только не осуждай меня: если по–человечески, конечно жаль, но с другой стороны, как начальник скажу, оно и не плохо. Москва нам с тобой всю плешку проела бы, да и ему тоже. А так перегорит и всё забудется. Звонил кадровику по поводу присвоения ему полковника. Говорит: не оправдал надежды — геолога не вызволил.
- Так он же не виноват, что старик квёлый оказался!
- Не виноват, но начальство в Москве по–своему оценивает.
- Им надо сказать, что он маршалу Соколову жизнь спас!
- Они давно об этом знают, маршал начальнику звонил. Знаешь, что мне сказал кадровик? " Подумаешь, героизм совершил! Одним маршалом меньше бы стало, какая проблема». А тебя на генеральскую должность будут рассматривать через год, когда закончится командировка в Афганистане.
Донесение ушло в центр. Вину за гибель людей возложили на банду Халеса. На следующий день Генеральный секретарь ЦК НДПА, председатель Революционного совета Бабрак Кармаль имел неприятный разговор с Кремлём, за то, что у него под носом орудуют такие многочисленные банды, а он как Верховный главнокомандующий не принимает никаких мер. Рык из Кремля заставил его собрать Революционный Совет ДРА. На Совете изрядно прочихвостили афганских генералов, и особенно, досталось начальнику генерального штаба. Тот закусил удила и через три дня с разрешения Верховного главнокомандующего нанёс удар возмездия по городу Баглану — «халесовскому гадюшнику», как он любил выражаться. В результате удара погибло очень много женщин, стариков и детей. Этот вопиющий факт стал предметом разговора во всех зарубежных СМИ. Получился нехороший международный резонанс. Москва снова рыкнула на своего подопечного, и Бабрак Кармаль отстранил генерала от должности.
Пришла зима. На дворе стоял морозный и снежный январь. Азат жил на вилле. По Кабулу ходили разные слухи: одни говорили, что он погиб, а другие — с большими деньгами уехал за границу. Ромашов не собирался его воскрешать. Да и чтобы создать новую ложную банду, нужно было спрашивать разрешения центра. Он ждал, что Азата затребуют в Москву. Но на верху было не до этого. Шли большие перемены. Умер Л.И. Брежнев. Старцы стали толкаться у трона. И Андропову было не до мелочей. Об Азате Хаджаеве все забыли. Ромашов видел, как на его глазах сгорает отличный разведчик, верой и правдой служивший своей стране. После гибели Фатимы Азат сломался. Он запил и не выходил из запоя неделями. Однажды гуляя пьяным по Кабулу, он потерял своё оружие. Ромашов вместе с Бурхой взяли роту афганских солдат и перерыли всю площадь пока не нашли в снегу пистолет. Чтобы избавиться от него и быть от греха подальше, Малков под свою ответственность откомандировал его в Москву. Столичные чиновники не нашли ему должного занятия и отфутболили его в родной Туркестан в какую то глухомань начальником районного отдела.
Там он запил окончательно от чего и скончался.
Заканчивалась командировка в ДРА и у Ромашова. В Москве в центральном аппарате появилась вакансия на генеральскую должность. Малков написал представление на Ромашова, но претендентом на эту должность оказался племянник нового председателя КГБ. Он побыл у Ромашова в замах около года, получил досрочно подполковника и теперь был назначен на генеральскую должность. Полковнику Ромашову предложили полковничью должность - заместителем к бывшему капитану Чеброву. От такого предложения он отказался, понимая, что ему, придётся работать и за себя и за Чеброва. Но Москва всё–таки не забыла его прежние заслуги, и ему нашли полковничью должность в другом управлении.
Эпилог
На дворе стоял 1993 год. Обезумевшие люди собрались на площади. Толпа распалялась и вот- вот пойдет на штурм здания КГБ. В многотысячной толпе стояли подстрекатели, которым по сути дела нужно было то, что находится в архивах Лубянки. В окнах здания стояли с автоматами сотрудники КГБ и до пролития крови оставались считанные минуты.
Ромашов не выдержал и пошел к начальнику управления.
- Товарищ генерал, — сказал он, — надо что–то делать. Не надо думать, что мир вокруг нас совершенен. Вы посмотрите в окно, толпа тупа и свирепа, ею надо попробовать управлять. Я один из старых офицеров и кое–что в жизни видел. У нас же есть психологи. Нужно собрать группу и попытаться генерировать толпой.
- Куда мы направим эту энергию? — спросил генерал.
- Допустим, некая группа людей методично кричит толпе, что памятник из золота, или чекисты прячут золото партии в памятнике.
Через некоторое время обезумевшая толпа кинулась к памятнику Дзержинскому. А в это время Ромашов с офицерами выносили из архива бумаги и жгли их в подвалах Лубянки. В этих бумагах были судьбы людей, работавших за границей на огромную страну, которую бездарная власть довела до развала и хаоса. Они верой и правдой служили своей стране, чтобы не повторилась трагедия сорок первого года. Их жизнь висела на волоске.
Они могли стать заложниками больших политических игрищ, какими стали агенты ГДР при объединении Германии. Они сидят в тюрьмах США лишь только за то, что работали на свой народ.
Но люди не понимали этого. Наркотик свободы и вседозволенности дурманил голову. Народ жаждал получить демократию, но в итоге приобрел охлократию, а затем олигархию. Вскоре очередное опьянение пройдёт, и все поймут, что они потеряли страну, а за ней работу и средства к существованию. По живому стали резать границы суверенных государств. Закрылись заводы и фабрики. Выброшенные на улицу люди возьмутся за сумки и станут челноками колесить по континентам. Бывшие комсомольские вожаки возмужают, станут на ноги и займутся торговлей: вначале девочками, а потом пойдёт в ход вся матушка Россия. А такие города как Тверь, подмосковный Чапаевск и другие утонут в наркотиках. Их будут возить через реку Пяндж из Афганистана, где не так давно люди в погонах пытались «осчастливить» его народ. Судьба их сложилась по–разному. Бывших чекистов не бывает. Пенсионер Ромашов после вывода войск из Афганистана примет участие в переговорах с северным полевым командиром Дустумом, который просил денег и оружие. Взамен он обещал перекрыть поток наркотиков в Россию. Переговоры ни к чему не привели: все понимали, что Дустум не в силах это сделать.
