Елена Черникова - Вишнёвый луч
Если ваши доходы пока не позволяют вам быть тут как все, понюхайте просто воздух. Свежесть и красота.
Я бродила по холёной травке и вспоминала поляну детства, на чистой реке Усманке, где меня впервые поразил мой вишнёвый луч. Честное слово, не повернись я тогда лицом к закату, случайно, будто меня позвали, и не было бы сейчас ни этой книги, ни Даши в ней.
Луч прошёл насквозь. И если световой поток можно сравнить с гарпуном, то извините: так я и сделаю. Можно сравнить и меня - с сухой букашкой на стальной булавке. Хомо литераторус можно сравнивать с чем угодно: не промахнёшься.
На любой поляне теперь ищу его, везде, под липами, в песках и пустынях, в антикварных лавках, под облаками, за горами, за долами, в тридесятом государстве, - стоит выйти в любое поле, начинаю луч искать. Бегаю за Богом, как девчонка за мячиком, и потявкиваю: ну покажи, ну где ты спрятался...
На гольф-поле меня отправило агентство, дабы пиарить международный турнир: шеф решил, что за мою зарплату одного "Мужика" мне мало, и следует увеличить нагрузку. С этого момента началось то, чего давно и кровожадно ждали дети разных народов, добрые сотруднички "А&М". Действительно: почему это меня грызёт и кушает одна Даша? Дайте всем. Лакомство хоть куда.
Теперь они сладостно забывали отправить журналистам письма-приглашения на турнир, а потом ехидно делились впечатлениями, как я медленно и неуверенно собираю пресс-конференцию. Без техники, без курьеров, вообще голыми руками.
Они освоили повелительные интонации а ля Даша и не скрывали своего счастья. А одна худая татарка по имени, кажется, Айдель вообще перестала со мной здороваться, что было ей особенно приятно, поскольку наши столы соседствовали непосредственно.
Я ещё не понимала, что это нормальная офисная жизнь в рамках корпоративной культуры, и посему горевала и нервничала. Старая закваска мешала, а именно та, что привычка считать людей людьми... Словом, всё это теперь неинтересно.
Дашу гольф не интересовал. Ей было нужно сами знаете что. Мои внезапные терзания на двух фронтах раздражали её, мешали думать и говорить о мужике.
Она хотела чего-то, но побольше.
Она затевала городское "Мужик"-шоу. Даже два шоу: в Москве и в Петербурге. В обоих участвовало, естественно, лицо бренда, а в московском ещё и голос бренда, исполнитель фирменной песни про мужскую работу. О голосе мы ещё не упоминали, но он того стоит.
Известнейший артист театра, литератор, певец, бывший возлюбленный Даши, он единственный был тут на своём месте. И только потому, что только голос. Его милое, извините за выражение, интеллигентное собственное лицо как таковое абсолютно не подходило к ассоциативному ряду "Мужика" ни с какой стороны. И на здоровье. Наш народ любил и любит его за один старый марш-романс, полный мечтательности и... безответственности. В романтическом тексте его напрочь отсутствует пиетет перед словом, данным женщине. Как вы помните, для Александра, напротив, выданные слова священны. Конечно, достопамятный марш отыграл давно и по другому случаю, но, простите за выражение, потребителю - всё равно: любовь любовью, а слова не нарушай. Ассоциации потребителя коварно независимы от давности лет.
Короче говоря, этот голос для этого бренда следовало раскручивать в отрыве от его прекрасного песенного прошлого. Откручивать от прошлого гаечным ключом принципиальной новизны. Особливо потому, что старый тот романс пронизан аристократическими миазмами: там антураж, там девы и шампанское, а в сей набор как ни крути крепкие сигареты "Мужик" не входят.
Потомуч бегал за мною по гольф-полю и покрикивал:
- Давай идею!
- Тут надо вести себя тихо-тихо, - учила я мою шуструю оторву.
- Ты что, не въезжаешь?! - сердился Потомуч.
- Паркуюсь... - успокаивала его я.
"МУЖИК"-ШОУ НА НЕВЕ, НА НЕБЕ, ДАЛЕЕ ВЕЗДЕ
В те дни я, наконец, не выдержала и позвонила Петру. Он выслушал сколько смог и сказал, что для моей нынешней работы у меня слишком высокая самооценка. Но надо продолжать. Зарплата и всё такое.
- Упражнять самооценку? - спросила я в немотивированной надежде, что мне распахнут объятия.
- Да, - просто сказал Пётр и не распахнул. - Звони если что. Пока.
Отбой. Судя по твердым интонациям, ему всё-таки были предъявлены претензии по пропаже зелёного пакетика из ванного шкафчика. Интересно, как проходила беседа о гигиене?
Потом я машинально потюкала в кнопки телефона просто так, неизвестно кому, в никуда, наобум - и вдруг услышала строгий голос бабушки:
- Перестань!
- Бабушка!!! Ты нашлась! Я умираю!
- Глупости. Просто форменные глупости. Воспитанная женщина не должна звонить мужчине, который изменил ей с десятком куриц и доволен этим. Он же больной! Куда только девичью честь...
- Бабушка! Ты нашлась! Ты где? - я вопила от радости, прыгала.
- В больнице, - буркнула она.
- Ты заболела? Что с тобой?
- Дура. Ты. Я выхаживаю одного придурка. Ему накостыляли. Он в коме. Давно и надолго.
Я мигом сообразила, о ком речь, и неправедно возрадовалась.
- Никакой личной жизни, - проворчала бабушка. - Я ему так хорошо всё объяснила, что не надо ему в депутаты, а он полез. Ну и вот. Власти хотел. Кратофилия в острой форме. Я, говорил, мужик, а мужику нужна власть.
Меня передёрнуло.
- Мужику нынче нужен пиар, - горестно сообщила я бабушке. - Над тем и работаю.
- И тебе накостыляют, и всем остальным, - уверенно сказала бабушка. - Мужику ничего не нужно. Поняла? Вот и весь пиар. Это он всем нужен, а ему - никто и ничто. Завязывай с этой дурью. До свиданья.
Я взвилась под потолок и немного полетала. Бабушка, душа моя, ты нашлась! Случилось.
Теперь я знаю, что сказать Даше.
Мужику никто не нужен. А мужик нужен всем. Как там классик написал: гений похож на всех, а на него - никто.
И пусть она перестанет тиранить всех своими упражнениями в ответственности. Если хотят выпускать крепкие сигареты, пусть выпускают безо всякой философии. И не мучают хорошего человека, отца, мужа, будущего режиссёра всякой чушью антинационального пошиба. Ишь, действительно, чего удумала Дашка, кукла чёртова: мужик у неё - космополит. Крепкий космополит, настоящий космополит. Он, видите ли, наш, но не русский. А какой он, интересно? Где живут мужики? То-то и оно, что у нас, и только у нас.
У меня ещё минут сорок дёргался запал - объяснить креативной матери "Мужика", что её интеллигентские россиянские замашки неуместны, нереальны, некорректны. Наоборот, нужно сплотить всех вокруг нашего, исключительно русского мужика, даже если он чуточку еврей, что вполне отвечало бы духу текущего проекта.
Я подготовила внушительную антифилософскую речь. Ко мне вернулись душевные силы. Я вспомнила, что всё-таки не на помойке нашла себя.
"Ага, - ехидно шепнул внутренний голос. - Это тебя нашли. В луже. Знаки судьбы читать надо! В лу-у-у-же. Забыла? Ты попала сюда из лужи. А также из Петровой ванной, где нашла зелёный пакетик, подсунутый лично тебе его новой бабой, чтобы ты не скучала в своём кайфе. Ты здесь отмываешься от такого дерьма, что уж не рыпайся. И лифт не забывай..."
Я притихла. И, конечно, тут же затилинькал телефон.
- Так, - сказала Даша. - Быстро в офис. Пресс-релиз нужен. Мы едем в Питер. Концерт "Мужика" в Ледовом Дворце. На прессу дают деньги. Сколько нам надо?
- Три тысячи долларов, - упавшим голосом ответила я, не сладив с управлением. Вот и вся речь моя блистательная.
В Питер-то мы съездили, но вот об этом вспоминать я не могу. Стыдно. Я там в лоскуты напивалась и теряла билеты на обратный поезд, плакалась бухгалтеру на загубленную жизнь, требовала уважения и прочая. Машинально я всё-таки организовала необходимую прессу, заплатила журналистам, они грамотно отписались по концерту "Мужик", но спасибо мне никто в агентстве не сказал, поскольку меня уже еле терпели. Даша не отходила от Александра, ворковала и мурлыкала, а меня отталкивала и третировала. Я продолжала не понимать, тыркалась в стену, и всё без толку.
"Мужик"-шоу в Москве тоже прошло. С размахом и блеском. Тут моя роль была тише, скромнее; так, две бумажки, три улыбки. Слово мужик я уже не могла произносить без икоты. Моя личная связь с общественностью нарушилась.
А потом Даша решила учредить рыболовный фестиваль "Мужика" и снять телепрограмму с Александром в роли ведущего.
Дело шло, я думаю, к запуску баллистической ракеты "Мужик" или, по меньшей мере, геостационарного спутника "Мужик" для связи со всеми настоящими мужиками, коих, видимо, отлавливал бы некий радар по особому мужиковскому излучению.
А что? Ценная креативная мысль. Излучение там или не излучение, но вот как только кто закурит на Земле "Мужика", тут сразу писк и моргание сверхчутких датчиков, и вот вам, дорогие адепты мужиковства, три минуты бесплатного разговора по мобильному тарифу "Мужик", лёгкий уверенный роуминг и усатый чёрный презерватив на память. А всем леди, почему-то курящим этот сугубо мужской продукт, - три упаковки бесплатных зелёных пакетиков критическо-гигиенического назначения. Продумать название.
