Степан Чепмэн - Тройка
Она двинулась к такси под лучами безжалостного послеполуденного солнца. Потом развернулась и вновь заговорила со мной.
— Вы должны быть осторожны и не выдыхать эти вредные вещества, — сообщила она мне. — Иначе у вас может быть рак, а этого вам уже ничто не компенсирует.
С этим я мог бы согласиться. Каждый заслуживает достойной компенсации.
ИАГНОСТИКАДИАГНОСТИКАДИАГНОСТИКАДИАГНОС
Когда я захлопнул за ней дверь, дом стал наконец-то моим. Теперь он был моим и все вредители в нем тоже. Но сначала следовало подготовить полы.
Я взял из мешка с инструментами клещи-молоток и на коленях облазил все углы, ища, где можно зацепить гвозди, на которых держатся эти чертовы ковры. Однако у меня на пути все время оказывалась эта дерьмовая мебель! К дьяволу все эти гвоздики и ковры! — так сказал я сам себе. — Я сдеру эти чертовы покрытия просто голыми руками!
И я так и сделал. Телевизор с грохотом свалился со своей подставки. Зеркальный комод со множеством безделушек упал на бок. Ну и хрен с ним, со всем этим дерьмом! Я должен работать! Я свернул ковер, прихватил в охапку телевизор и птичью клетку, что стояла на нем, и вытащил все это к чертям собачьим во двор.
Потом разложил содержимое моей сумки с инструментами на кухонном столе. Я выставил туда все мои насосы и канистры, мои жидкости и аэрозоли, мощные порошки и убийственные гели. Я вытащил бак со смесью против тараканов и муравьев и привинтил на него красный резиновый шланг с форсункой на конце. (Три-изо-некролайн на основе хромосодержащей соды. При проглатывании не вызывает рвоты.)
Я прицепил к баку ремень, подвесил его на плечо, подошел к раковине и направил форсунку на валявшуюся там грязную посуду. Нажал пуск. Наполовину съеденный тост и блюдо в цветочках стали черными. Чашки и ложки тоже стали черными. Почернели раковина и лежащее на ней мыло. Черная сверкающая пленка поползла по кафельной плитке и зачернила дверцы буфета.
Обои запузырились, сползая со стен, и, свертываясь, дымились на полу. Чернильная краска разлилась по потолку кухни и распространилась на гостиную. Завитки свернувшейся краски выпадали из пленки, оставляли белые дырочки на общем черном фоне.
Стоя у окна, я опрыскивал плинтус и следил за тем, как впитывается жидкость. На улице зажглись фонари.
На небе высыпали звезды. Свежий ветерок пробежался по засохшей траве у тротуара. Я поднял распылитель к оконным стеклам. Масляная липучка скатилась со стекла и закапала с подоконника. Пора передвинуться в спальню.
— Сюда, клопики! Идите к Алексу! Сюда, паразитики! Цып, цып, цып!
Выключив форсунку, я оглядел окружавшие меня черные защитные пленки: черное покрывало и валик, черные флаконы духов на дымящейся черной салфетке и шкаф, полный черной одежды. Да, ядовитая пена была все же большим усовершенствованием. Она мигом превратила эту загроможденную комнату в красивый и бесплодный лунный пейзаж.
Обычно начинаешь с чего-нибудь простого, вроде средства от клопов, просто чтобы привлечь внимание вредителей, опрыскивая большое пространство. Потом, как только выясняешь, с кем именно имеешь дело, тогда уже можно применять средства более избирательно. Например, пустить полимерную отраву в вентиляционное отверстие, или накормить их энзимами, которые убивают их кишечную флору и оставляют при этом голодными, или нарушить их сексуальную жизнь, используя феромоны. Тут открываются бесконечные возможности, это истинный праздник для химика.
Но пока не извлечешь паразитов на свет и не идентифицируешь, все это бессмысленно, это все равно что писать против ветра. А я до сих пор не обнаружил тут ни одного насекомого.
— Ну ладно, — сказал я сам себе. — Поэкспериментируем.
Вернувшись в кухню, я набрал под краном ведро воды и отвернул крышку банки с тартрированным калием. Нашел измерительные стаканчики и высыпал в воду три порции ядовитых желтых гранул. Они зашипели и запенились в ведре. Потом я отыскал швабру и протер этой жидкостью все полы, покрытия и все вокруг. Когда на моем пути вставали кровать или диван, я отрывал им ноги, отволакивал наружу и швырял в пылающий погребальный костер на заднем дворе у качелей. Швабра сломалась прежде, чем я закончил с полом в ванной. И по-прежнему мне не встретилось ни одного насекомого.
Я никогда не проигрывал. Когда вас охватывает жажда крови, эти маленькие дряни заползают поглубже в свои норы, откуда ты их никак не достанешь. Так бывает, когда зудит спина, а ты не можешь ее почесать. Для норы нужна дыра. А дыры всегда появляются при некачественном строительстве. Я обошел дом кругом, выискивая дырки в этих гребаных стенах.
Нет, придется все-таки вытащить весь этот мусор из шкафов — образцы вышивок, комнатные растения, банки с томатной пастой… Тут сам черт ногу сломит! Просто крысиное гнездо!.. Из-за всего этого я пришел в ярость и свернул шею длиннохвостому попугаю.
Взяв в руки кувалду, я разнес к дьяволу большую часть этих чертовых полок и перегородок. Потом выключил свет во всем доме и привалился к стенке, чтобы подумать.
Аэрозольная пленка могла заставить насекомых забиться куда-нибудь в подвал. Возможно, я могу попробовать их оттуда как-то выманить.
АЗМЕЩЕНИЕПРИМАНКИРАЗМЕЩЕНИЕПРИМАНКИРАЗМ
Масло арахиса? Печень цыпленка? Мертвая собака? Ага. Мертвая собака — идеальная приманка! Я вышел на залитое лунным светом крыльцо и втащил ее в дом. Я положил ее на спальное покрывало, а сам спрятался в гардеробной, где хранились купальные халаты и теннисные ракетки.
Однако насекомые так и не объявились. Требовалась еще приманка.
Выйдя в переулок, я прорвал пластмассовую корку на одной из гор старого мусора. Приволок два мешка в дом, размельчил мусор руками и распределил его аккуратным ровным слоем по полу. Мне пришлось несколько раз выходить за мусором, пока я не добился глубины слоя в шесть дюймов. Тогда я снова спрятался в гардеробной.
Всю ночь я лежал и сторожил, наблюдая через глаза, прислушиваясь к каждом шороху через перчатки и принюхиваясь через бутсы.
Время от времени кондиционер сам по себе включался, потом выключался. Хорошо отлаженный механизм. Несколько раз мимо дома проехали машины.
Потом я отключил наблюдение через глаза и оставил только слух. У меня появилось ощущение, будто моя голова переместилась в район груди. Зато усилился слух, и я смог различить какой-то новый обертон в звуке работающего кондиционера. Щебет. Стрекот. Множество трескучих звуков. Они доносились до меня со стен, с пола — со всех сторон! Этот скрипучий монотонный стрекот напоминал звуки, которые издает орда саранчи. Я вышел из гардеробной и включил свет.
Насекомые были повсюду, они маршировали с песнями, укрывшись под защитой своих хитиновых панцирей. Звук кондиционера только сбивал меня с толку. Поэтому я выдернул из розетки проклятый шнур. И в тот самый момент увидел свою первую цикаду.
ЕРВЫЙВЗГЛЯДПЕРВЫЙВЗГЛЯДПЕРВЫЙВЗГЛЯДПЕРВЫ
Она выскочила из кондиционера и приземлилась на пол. У нее был коричневый хитиновый панцирь, напоминающий крикетный шар. Изогнутые углом ноги.
…Это и была цикада. Радикально мутировавшая гигантская цикада. Она как будто выпала из фильма ужасов.
Цикада нервно бросилась к стене, потом вдруг остановилась. Я замер на месте и снял визуальные характеристики. Фото анфас и в профиль, чтобы пропустить их через морфологический компаратор. Эта цикада не являлась традиционным травоядным, жрущим стебли. Нет, она была плотоядной.
Обычно я не реагирую эмоционально на вид насекомых-паразитов. Но гигантская цикада вызвала во мне физическое отвращение. Оно буквально пронзило виниловые покрытия моего алюминиевого тела. Я почувствовал внутреннюю дрожь.
Вообще-то чего-то подобного следовало ожидать. В последнее десятилетие повсюду распространились дешевые второсортные генные фотокопии. Нынешнее поколение молодняка никогда не оказывается тем, на что похоже. В последние годы младенцы, что укрыты шерстяными попонами, липкие и влажные, вовсе не являются младенцами.
Осторожно присев, я протянул перчатку к этому насекомому. Отвратительное создание судорожно дернулось и мерзко заверещало. Потом оно внезапно бросилось на меня в отчаянном нелепом порыве борьбы за выживание. Я раздавил его перчаткой. Раздался глухой хруст.
К счастью — для документирования — у него не покалечилась голова. Глаза-бусинки мертво смотрели на меня. Я поднял перчатку, и насекомое, прилипшее к ней, медленно дернуло в последний раз ножками и свалилось на пол. Выйдя на кухню, я запихнул его труп в пластиковый пакет для еды.
А цикады под полом продолжали стрекотать.
