Кухонный бог и его жена - Тан Эми

Я не считаю, что Старая тетушка мучила меня со зла, и говорю это не от щедрости сердца. В те времена в традиционных семьях, как наша, было принято стращать детей. Наверное, мать Старой тетушки воспитывала ее саму точно так же, пугая и угрожая, ставя в пример других детей, невозможно и невероятно послушных. Только так можно было добиться от детей послушания и избавить их глупые головы от эгоизма. И только так проявлялась забота о будущем ребенка. И только этими уроками он пользовался, когда становился взрослым, — чтобы сохранять порядок уже в собственной семье.

Но тогда, в оранжерее, я дрожала от страха, вспоминая тетушкины угрозы. Ужасно, что Пинат позволила Вэнь Фу себя целовать! Она могла лишить меня будущего! Поэтому в следующий раз, когда кузина попросила меня передать письмо Вэнь Фу, я отказалась.

— Неси его сама, заявила я. — Я больше не буду вашим посредником.

Пинат плакала и умоляла, потом принялась обзываться. Она не разговаривала со мной весь следующий день, но мне казалось, что так я защищаю себя от неприятностей. Откуда мне было знать, что этим я сделала только хуже?

Позже я узнала, что Вэнь Фу тоже разозлился. Он несколько часов ждал моего появления на дороге с письмом от Пинат. И когда я не пришла ни в тот день, ни на следующий, ни в тот, что был после него, он решил больше не медлить. Вэнь Фу нашел настоящего посредника: женщину, которая могла не только передавать письма, но и договориться о брачном предложении.

Понимаешь, Вэнь Фу решил, что хочет жениться на Пинат, да только не потому, что любил ее всем сердцем, а потому, что хотел войти в ее семью. Надо сказать, в этом он ничем не отличался от большинства мужчин того времени. В пору моей молодости брак был сделкой, словно речь шла о покупке крупного имущества. Вот здесь, например, ты видишь дом, в котором хотела бы жить, и ищешь агента по недвижимости. В Китае юноша находил богатую семью с дочерью и искал брачного посредника, который умел заключать выгодные сделки.

Старую сваху, которую он нанял, мы звали тетушкой Мяо. Она славилась тем, что так подбирала пары, что у них рождалось рекордное количество сыновей. И несколько лет назад подыскала мужей для двух дочерей Старой тетушки.

Только сейчас я вспомнила, что именно тетушка Мяо помогла Старой тетушке прогнать одного юношу из семьи Линь. Я не была с ним знакома, но меня прочили ему в жены. И не успела я даже на что-то понадеяться, как этот шанс отобрали.

— В таком браке не будет денег, — сказала тетушка Мяо Старой тетушке. — Да, глава семьи Линь хорошо образован. Но что толку в этом, если он не сумел добиться достойного положения? А на жену его взгляните! Родила последнего ребенка почти в сорок! Никакого стыда, никакой морали!

На самом деле сваха невзлюбила семью Линь из-за ссоры, случившейся много лет назад. Пинат подслушала, как об этом рассказывал дядюшка. Семья Линь заключила брачное соглашение с одной из местных девушек.

— За несколько месяцев до свадьбы этот сын из семьи Линь сбежал и женился на ком-то из Шанхая, — сказала моя кузина. — Взял и женился по любви! Конечно, его семья могла превратить девушку из Шанхая в наложницу, а эту, местную, сделать женой. Но как бы это выглядело? Мужчина должен очень сильно не любить свою невесту, чтобы сбежать и взять наложницу раньше нее, чтобы так унизить.

А потом Пинат рассмеялась:

— И представь, кто та самая местная девушка, на которой он должен был жениться? Тетушка Мяо. Молодой Линь опозорил ее, и ей пришлось ждать еще целых три года, пока история не забылась и к ней не начали снова присматриваться как к будущей невестке.

И вот эта тетушка Мяо стала частенько заходить к нам на чай: поболтать со Старой и Новой тетушками, рассказать, кто болен, кто получил письмо от иммигрировавших родственников, чей сын сбился с пути и пошел к коммунистам.

Это в лицо мы с Пинат называли ее тетушкой Мяо. А за спиной — Мяу-Мяу, потому что она была очень похожа на кошку. Сваха все время держала ушки на макушке и мгновенно бросалась туда, где пахло тайной.

Уверена, она много чего наговорила Вэнь Фу о нашей семье. О том, что дядюшка имел крепкое предприятие, но потом растерял договоры. О том, что Новая тетушка — его вторая жена, которая угождает ему, а Старая тетушка — первая, и все должны угождать ей. И о том, что Пинат — любимая младшая дочка дяди, а я — ее кузина, которую отправили на остров сразу после исчезновения матери, то ли убитой, то ли попавшей в руки бандитов. А может, она утонула в море, или земля под ней разверзлась и поглотила ее без следа, сейчас этого уже никто не знает.

А еще тетушка Мяо наверняка сказала, что я дочь человека настолько богатого, что он мог позволить себе подарить младшему брату целую фабрику и лучший дом в Речном Устье, потому что в Шанхае у него оставалось гораздо больше имущества. Я знаю, что Вэнь Фу спрашивал обо всем этом.

И вот что случилось дальше. Вскоре после того, как я отказалась передавать письма, к нам в двери постучалась тетушка Мяо и привела с собой родителей Вэнь Фу. Пинат была так взбудоражена, что чуть не уронила чайник, подавая им чай. Она так хихикала, что Новой тетушке пришлось дважды ее отчитать за то, что она не налила чаю и дядюшке.

Но я заметила, что мать Вэнь Фу не обращает внимания на Пинат и на ее глупое поведение. Она очень внимательно рассматривала меня.

Гостья спросила, не я ли шила платье, которое на мне надето, затем тщательно осмотрела стежки и края рукавов и сказала, что мое мастерство не так уж и плохо, но его можно усовершенствовать. Потом она спросила о моей бледности: натуральный ли это цвет моей кожи, или я недавно болела? Почему я так молчалива? Я страдаю кашлем? Быстро ли я устаю?

На следующий день Старая и Новая тетушки отправились с визитом на другой конец острова, в дом Вэнь Фу. Пинат была в таком восторге, что уже выбирала западные фасоны свадебных платьев.

А затем Старая тетушка объявила, что нашей семье сделано брачное предложение. Вот только касалось оно не Пинат, а меня.

Я не соглашалась и не отказывалась. Моего ответа вообще никто не спрашивал, потому что решение полагалось принимать не мне. Конечно же, я не захлопала в ладоши и не стала благодарить тетушек за то, что они спланировали для меня такое чудесное будущее. Но я и не убегала в свою комнату со слезами, отказываясь от еды, бледнея и грозя, что умру, как поступали некоторые девушки, когда их семьи выбирали для них не лучших мужей.

Если бы ты спросила меня, что я чувствовала, когда мне сообщили, что я выйду замуж за Вэнь Фу, я бы ответила тебе так: мне казалось, будто я выиграла большой приз. И одновременно — будто мне только что объявили о том, что отрубят голову. А по правде, наверное, что-то среднее между одним и другим.

После объявления я осталась сидеть за столом, слишком ошеломленная и смущенная, чтобы что-то сказать. А Пинат надулась.

— Зачем Уэй-Уэй замуж? — спросила она.

Новая тетушка не угадала, отчего ее дочь недовольна.

— Не надо быть такой эгоисткой! Она сможет часто к тебе приезжать. Но сейчас Уэй-Уэй должна выйти замуж и покинуть нас. Она старшая из вас, и возраст у нее подходящий. Ее муж старше ее всего на пять лет. Чуть позже ты навестишь кузину в доме ее новой семьи.

Я тихо сидела, пытаясь представить Вэнь Фу моим мужем. Я видела, как бегу навстречу ему по дороге, как это делала Пинат. Только на этот раз он целует меня, а не ее. Он смеется и говорит мне, что у меня хорошенькие щечки, розовые, как платье, что на мне надето. Вот я открываю его письмо, и сердце бьется еще чаще.

Глянув на Пинат, я увидела, что она от злости потеряла дар речи и что у нее чуть не валит дым из ноздрей. Пф! Пф! Как у дракона, которому наступили на хвост. Она не умела прятать чувства, как я. И только тогда я поняла, что так долго и глубоко прятала свои чувства, что сама не замечала их. До этого дня. Я поняла, что все это время, злясь на Пинат за то, что она позволяет себя целовать, я ревновала.