KnigaRead.com/

Валентин Черных - Свои

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валентин Черных, "Свои" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— А мне ружье? — спросил я.

— Зачем лишнюю тяжесть таскать?

— Возьми мое, — сказала тетя Шура и сняла со стены тульскую двустволку двадцатого калибра.

— Какая дробь? — спросил я.

— Картечь. Держу на случай непредвиденных визитеров.

Я знал, что у них есть еще два ружья, но не знал о двух пистолетах, которые перейдут ко мне, и немецкой самозарядной винтовке образца 1941 года фирмы Вальтер с десятизарядным магазином. Эту винтовку, как и карабин, я после смерти Георгия хорошо смажу, заверну в целлофан и спрячу на чердаке в доме матери в Красногородске, где они лежат и по сей день.

Жорж вывел меня к ручью в километре от дома, послюнявил и поднял палец, определяя направление ветра.

Жорж снял затвор с предохранителя. Теперь и я увидел плывущие над основным подлеском ветвистые рога. Лось и лосиха вышли к ручью. Лосиха сразу начала пить взахлеб, как пьют собаки и свиньи. Лось не торопился. Он медленно осматривался, и, когда посмотрел прямо на нас, Жорж поднял карабин и выстрелил. Промахнулся, решил я, потому что лосиха бросилась назад, продираясь сквозь осинник, а лось стоял секунды две недвижно и только потом рухнул.

Я потянул его за задние ноги, в лосе было больше двухсот килограммов. Мы нарубили веток, забросали ими тушу и пошли в лесничество. К трактору «Беларусь» Жорж прицепил лист железа, на который мы погрузили лося и приволокли во двор. На разделку туши ушел весь день. Часть лосятины мы присыпали солью и уложили в ледник, на большой электрической мясорубке прокрутили килограммов пятьдесят мяса, набили фарш в промытые кишки и прокоптили — у Жоржа была коптильня в бане.

Вечером Жорж надел белую рубашку, тетя Шура крепдешиновое платье с коротким рукавом, но вскоре набросила кофточку: комары вечером жалили особенно больно.

— Ты доволен своим выбором? — спросил Жорж, закуривая сигарету. Врачи ему запретили курить после инфаркта, он теперь выкуривал только три сигареты. Эта была последняя, Жорж задерживал сигаретный дым, выдыхал, затягивался: выкурив, еще долго мял сигаретный фильтр пальцами.

— Не знаю, — ответил я.

— За два года можно разобраться во многом, — заметил Жорж.

— За два года я заметил, что на курсе есть и способнее меня.

— Собаки бывают большие и маленькие, но все собаки на что-то пригождаются.

— На «что-то» неинтересно. На «что-то» я мог бы пригодиться и в Красногородске.

— А чего ты хочешь? — спросил Жорж.

— Другой жизни.

— Объясни, — попросил Жорж. — Что такое другая жизнь?

— Про другую жизнь я, пожалуй, объяснить сразу не могу, я могу объяснить, чего я не хочу в этой жизни. Я не хочу, например, работать на холоде. Наверное, оттого что я переболел в детстве туберкулезом, мне всегда холодно. Я работал на заводе на стапелях, и мне было мучительно просыпаться каждое утро, зная, что я иду на мороз. Мерзнут руки, ноги, я быстро простужаюсь.

— Но ведь можно одеться тепло.

— Если ты мерзнешь, то ты мерзнешь. Я не могу без содрогания вспоминать, как я менял датчик керосиномера на двигателе, керосин подтекал в рукава куртки, и у меня слезала обмороженная кожа.

— Ты можешь переехать в места с более благоприятным климатом, — сказал Жорж. — У нас гигантская страна почти со всеми климатическими поясами. Можешь уехать в Ташкент, там тепло почти круглый год.

— Да, конечно, — согласился я. — И жить в общежитии, стоять в очереди на квартиру лет до пятидесяти.

— Сейчас можно купить кооперативную квартиру, — возразил Жорж.

— Можно, — согласился я. — Я подсчитал, что при средней зарплате человека, который работает руками, надо, отказывая себе во всем, тридцать лет, чтобы построить квартиру и купить автомашину. Тоска зеленая. Копить деньги на телевизор, на холодильник, на мебель. И к тому стоять за этим в очередях. Очередь на холодильник — три года, очередь на машину — семь лет. Я не хочу так жить. Стать средним актером — тоже не выход. Это самообольщение. Как выяснилось, актер — это сплошная зависимость. Пригласят сниматься или не пригласят, предложат интересную роль или не предложат. Тебя выбирают, как женщину. Это унизительно. Женщина инстинктивно старается избежать этого унижения, старается как можно быстрее выйти замуж, чтобы ее выбрали раз и навсегда. И даже когда ее бросает мужчина, она уже не так переживает: сходила замуж — и ладно. Актера выбирают всю жизнь.

— Но может быть, выбирать самому? — предположил Жорж. — Ведь выбирает режиссер — вот и стань режиссером.

— Думал и об этом. Но я не знаю, каким я могу быть режиссером. Может быть, таким же средним. Это значит тоже стоять в очереди, но из режиссеров. Правда, эта очередь короче, чем за получением открытки на право приобретения автомобиля. А за постановку фильма можно заработать на автомобиль. Фильм делается в среднем год, это все-таки лучше, чем откладывать деньги двадцать лет.

Жорж сидел прикрыв глаза. Он терял ко мне интерес. Я знал эту его особенность. В застольях, в разговорах с местными мужиками, если человек был глупым, он закрывал глаза, отключался и засыпал. Со мною таким он был впервые. Но раньше я ничего не утверждал, только спрашивал и слушал.

— Я не прав? — спросил я.

— Конечно…

— В чем?

— В главном… К жизни надо относиться, как к женщине. И добиваться ее надо, только если очень хочешь. Очень! — повторил Жорж. — После побега я воевал в маки. Среди партизан были и русские. Белогвардейцы, как их называют в нашей истории. Они убеждали меня не возвращаться, потому что строй, в котором мы с тобой живем, античеловеческий. Я бы, может быть, и не вернулся, но Шура не хотела оставаться. А я не хотел ее терять. Я выбрал сознательно свою жизнь. Глупо выбирать жизнь, потому что так живут другие. Профессия — это твоя жизнь, и она должна приносить радость, и совсем не важно, станешь ты великим артистом или не станешь. Тебе нравится играть других людей?

— Еще не знаю.

— Тогда играй самого себя. Это интересно — играть в игры с самим собою. Осталось два года. Учись! Актерство — это лицедейство. Научись этому искусству. Будешь играть одну свою роль, по играть профессионально. И никакая наука не проходит бесследно. Ты уже знаешь, что не хочешь быть судоремонтником, значит, вообще ремонтником, ты не хочешь быть зависимым, но жить в обществе и быть свободным от общества невозможно, ненавижу этого злодея, вождя и учителя товарища Ульянова-Ленина, но у него есть несколько четко сформулированных постулатов. И еще. Ты попробуй представить, что когда-нибудь не будет очередей за селедкой, колготками, автомобилями, кожаными куртками. Будет все, как в других нормальных странах. И ты сможешь, не стоя в очередях, подъехать к магазину и купить новую машину, причем не «Жигули», а «Мерседес», «Шевроле», «Рено».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*