Алина Знаменская - Венерин башмачок
— Но что же ей делать, тетя? — возразила Лариса. — Ведь не может все так продолжаться? Они должны к чему-то прийти?
— Ты, Оксана, должна стоять на своем. Все — клевета, зависть. Ты ему верна и всегда была верна. Его обманули. Юлька — его дочь. И только его, никаких вариантов! Стой на своем и будь уверена в себе.
— А если он потребует сдать анализ на отцовство?
— Стой на том, что не хочешь травмировать ребенка. Говори, что недоверие унижает и тебя, и Юльку. Он должен верить тебе на слово. Ты должна быть танком, а не размазней!
Оксана и Лариса снова переглянулись Инна Викторовна умудрялась воспрянуть духом, только решая чужие проблемы. Если сон до этого и витал где-то поблизости, то теперь улетучился совсем.
— Да, пока не забыла… — Инна Викторовна остановила свой взгляд на Ларисе. — Я сегодня разговаривала с твоим врачом, детка. Меня заинтересовал его эксперимент со снами. Я просмотрела твои записи. Неужели ты все это увидела во сне?
Лариса пожала плечами.
— Дело в том, что сны обычно отрывочны, а в твоих — система. Они выстраиваются в историю с продолжением. Я думаю, здесь больше твоя фантазия. А? Признайся, ты сочиняешь красивую историю для доктора Иванова, а сны, возможно, видишь другие? Или не запоминаешь? А? — Инна Викторовна смотрела на Ларису так, словно при желании могла проникнуть внутрь. Лариса улыбалась. — Пойми, Ларочка, на самом деле это очень важно. Ты должна постараться.
— Тетя, вы разговариваете со мной так, будто я пятилетний ребенок. Я все понимаю. И это самый странный сон из всех, которые я помню. А может, это и не сон.
— Я где-то читала, — вмешалась в разговор Оксана, — что есть места, где то, что было, записывается в пространстве, как на пленке. И при определенных обстоятельствах можно увидеть то, что было тысячи лет назад.
— Ты хочешь сказать, что Лариса видела настоящую историю и…
— А почему бы нет? — Оксана упрямо тряхнула волосами. Она была рада, что ушли от темы их с Игорем взаимоотношений. — История племени записана в пещере, сохранилась в этом таинственном пространстве, где все осталось нетронутым… И Лариса нечаянно «подглядела» кусочек.
— Глупости, — оборвала Оксану Инна Викторовна. — Начиталась модных сказок. Я врач и хочу вернуть племянницу к нормальной жизни. И вижу, как она превращается в затворницу. В синий чулок. Того и гляди обложится книгами и засядет писать научный трактат. Только и слышу: тотемы, петроглифы… Кстати, что это у тебя?
Лариса сняла с шеи камень на шнурке и протянула тетке. Та взяла его и стала рассматривать. Оксана тоже повертела камень в руках.
— Трезубец какой-то. Лариска, сними и выкинь. Может, это магический знак?
— Да нет же! Это цветок! Скорее всего цветок. Его изображение попадается на обломках утвари, на стенах.
— Тот самый желтый цветок? — подскочила Оксана. — Я же говорила! Выходит, племя действительно существовало. И это было племя Желтого Цветка!
Совсем свихнулись девки, — подытожила Инна Викторовна. — Во-первых, не факт, что это цветок. На цветок и не похоже. А потом где доказательство, что это было материнское племя? У нас тут разве такие водились? А где тогда славные традиции? Если бы в наших краях когда-то существовал матриархат, у нас бы в генах это осталось! Мы бы этих мужиков… Они бы у нас…
— Я хочу это выяснить, — наконец подала голос Лариса.
Она сказала это тихо, но ее собеседницы обе тотчас обернулись и уставились на нее. Инна Викторовна сразу подметила блеск в глазах Ларисы. Блеск исследователя. Вот этот пунктик, о котором толковал доктор Иванов. Та самая точка, на которую надо нажимать в Ларисином лечении.
В Инне Викторовне мгновенно проснулся врач.
— Правильно! — одобрила она и забралась в кресло с ногами. — Я поручу Андрюшке откопать в своем компьютере справочник по лекарственным растениям.
— Я хочу съездить в университет к профессору. Покажу ему черепки, которые Прыткова нашла. И свой талисман.
— Конечно! — подхватила Инна Викторовна, сверкая глазами, и тут же спросила Ларису в лоб: — А своего университетского профессора ты помнишь?
— У меня остались лекции, фотографии. Я все перечитала.
Оксана переводила взгляд с одной на другую. Что это с ними? Ну, Лариска — понятно: в ней проснулся историк. А Инна Викторовна? То она опекает Лариску без меры, всего боится; то — здрасьте! — толкает ее все к тем же пещерам. Ничего не поймешь. Однако, поддержав племянницу хотя бы на словах, тетка добилась странного разворота: Лариса, бродившая до этого как во сне, вдруг ожила, раскраснелась, и в ее глаза будто подбавили блеска, как масла в огонь.
И вот посреди ночи, среди этих душевных разговоров, как гром среди ясного неба раздался телефонный звонок.
Телефон стоял здесь же. на Лизином письменном столе, и беззастенчиво выводил длинную трель.
— Стойте! — остановила Инна Викторовна своих собеседниц, которые обе протянули к аппарату руки. — Это международный. Брать только на третьем звонке!
И действительно, последовало еще два звонка. На третьем Инна Викторовна вцепилась в трубку дрожащей рукой.
— Лиза?! Дочка, как ты? Нет, не спим. Нет, хорошо, что позвонила! Я тоже не привыкну, что у вас другое время. Я вообще никогда не привыкну, что ты так далеко… Как ты, лапушка? Как мой внук? Толкается… Жарко ему там у вас… Ну а ты как? Ага, ага… Да я ничего… Я вся в работе, как всегда… Девчонки не дают скучать. Лариса?.. Инна Викторовна обернулась к племяннице. — Лариса лучше… Много лучше. Уже занялась научной работой. Лизонька, детка, а твой муж сейчас… где? Дома? Дай-ка мне его, я хочу с ним поздороваться…
Тон Инны Викторовна стал настолько масленым, густым, что и Ларисе, и Оксане стало немножко жаль далекого Умару. Они уже догадались, что предстоял за разговор, и обе, не сговариваясь, поднялись с Лизиной кровати и вышли из комнаты.
— Умару? Здравствуй, зять. Твоими молитвами, дорогой, твоими молитвами. — Тон— Инны Викторовны мгновенно сменился. Из тягучего превратился в стальной. — Ты меня разочаровал, зятек. Я на тебя в обиде. Как за что? Это что за женщина с вами живет? Ага, ага… Это ваши дела. Может, у вас в Африке так и принято. Неудивительно. Но у нас так не принято! Лиза не так воспитана, ты это понял?! Ты увез девочку к черту на кулички… Ничего, этого тебе не понять. Это русский фольклор. И ты же обещал мне, что сделаешь ее счастливой! И вместо этого там моя крошка слезы проливает?
Инна Викторовна пошла красными пятнами. Сама это почувствовала, стала гладить себе шею, пытаясь разогнать проклятые пятна. Еще не хватало нагнать себе давление и грохнуться, как прошлый раз, когда Кристина поведала ей о Лизином звонке. Нет, надо держать себя в руках. Она взяла холодную фарфоровую вазу и приложила ее к щеке И заговорила размеренно и твердо. Как она обычно разговаривала со своими подчиненными.
