Елена Черникова - Вожделение бездны
- Про бабушку с дедушкой я вообще молчу: за берданку возьмутся.
- Правительство тоже не должно знать, потому что им всё равно, под каким предлогом не платить народу деньги, так? А тут само плывёт в руки, да ещё на научной основе. Психология! - раскалялся Васька.
- Точно, дорогой. И уж совсем не стоит поверять сию тайну самим учителям, поскольку они её, во-первых, и так смутно чуют, а во-вторых, ни при каких условиях не готовы поверить в эту смутно ощущаемую правду сознательно, головой, потому что выйти потом к осведомлённому ученику, а также вещать на родительском
собрании - ух, лучше сразу к бабушке с берданкой. Знаешь, почему за психотерапию, а особенно за психоанализ обязательно платят? Личными, кровными. Деньгами! Знание базовых истин о себе любимом, получаемое от доктора, то бишь несомненная
научная правда, даёт крайне болезненные ощущения. И клиент, желавший всего-навсего улучшить свою личную жизнь, получает полный список причин её плохости, а с этим
жить больно и трудно, а до выздоровления ещё много раз придётся выслушать о себе
кое-что. Выясняется, что не девушка дура, которая тебя покинула, а ты сам урод и тебе действительно лечиться надо. И платить за полное знание диагноза. Вот, Васенька, основная проблема журналистики: никто не хочет платить врачу, объясняющему тебе причины твоего уродства.
- Кажется, я сейчас заплачу. Мне никогда так тошно не было, даже на поминках!.. Но ведь есть исключения! Должны быть! И среди учителей, и тем более - священников!!!
- Конечно. Полным-полно!.. Сплошные исключения. Люди вообще чудо как хороши, я их всех очень люблю. Я же не заставляю тебя верить в то, что я рассказала, так, на слово. И диссертации этой поганой у меня с собой нет. Дело, Вась, только в том, что она есть на самом деле, где-то там, в архиве учёного института, и при небольшом желании её можно взять и прочитать. Как и прорву другого материала, живописующего человека во всём его развороте. И теперь только на самую малую секундочку представь себе, что чувствовал Иисус, когда призывал возлюбить ближнего… Представил?
- Господи… да ведь это значит - возлюбить его такого, каков он есть. Не переделывая… да и невозможно…
- Вот именно. Пусть бросит в неё камень, кто сам без греха. Всё было сказано - две тысячи лет назад!.. И до сих пор не услышано, Василий, голубчик ты мой. Не плачь, милый, я тебе сейчас другую сказку расскажу, не плачь, маленький, сиротинушка…
Я усадила дрожащего ребёнка на лавку, принесла мороженого.
- Мороженое у нас уже традиция. Добрая и холодная… Спасибо, - всхлипнул он и стал есть. - А как вы с этим живёте? С журнализмом проклятущим…
- Трудновато бывает, но так почти у всех, кто пытается выдрать из кучи хлама хоть какую-нибудь правду, в которую и сам поверит, и другим расскажет уверенным голосом. Вроде под куполом на трапеции, без страховки, акробатический этюд. Привыкаешь. Я когда поняла, что люди разные и никто не хочет никакой правды,
отличающейся от его собственной, ужасно страдала, статьи писала в газетах, разве что головой об стену не колотилась, а потом успокоилась и поняла, что действительно есть некий общий договор: отсель и досюда мы тебе верим, пой! А
вот здесь ты нас уже не трогай. Может, и послушаем, и поверим, но правды твоей -
не надо. Главное, чувствовать границу, на которой тебя остановят и скажут… вот это самое. Можно пойти вперёд, переступить границу, но это уже твой выбор, как ты хочешь жить дальше.
Васька доел и мечтательно посмотрел вдаль, так далеко, куда в городских условиях взглянуть невозможно. Помолчал и решил:
- Никогда не буду журналистом.
- Молодец. Но ты вроде бы и не собирался. Ты же по отцовым следам, филология, буквы, памятники словесности, твоя клиентура почти вся на том свете, а живые пешком постоят, да, солнышко?
- Филология - это вход в культуру через памятники словесности, дорогая Елена, а в составе культуры находится всё, что делает человек и чего не делают обезьяны.
Зверюшки могут и пить, и курить, но они не выпускают ни газет, ни телепередач, а информацию распространяют исключительно качественную: где сидит охотник и куда полетим осенью… Я ещё лучше понял Дарвина, с его упоённостью всякими хвостиками, лапками, пёрышками. Он хотел сам, без Бога, простить человеку всё, что знал о людях.
- Как ты думаешь, простил?
- Не знаю. А давайте всё-таки сделаем передачу! - Он серьёзно посмотрел мне в глаза, и я увидела взрослого.
- И спросим у слушателей? Простил их Дарвин или не простил? Пусть подумают и ответят? - Я тоже смотрела ему в глаза.
- А что? Я бы сам послушал такую передачу. И мой отец. И даже мама, царство ей небесное.
- Отец вообще часто слушает радио?
- Раньше он был какой-то радиоман. - Озадаченный Васька, видимо, как-то по-новому взглянул на семейную коллизию. - У него везде по квартире рассованы настроенные приёмнички. На каждую станцию свой аппаратик, чтобы не крутить. Зайдёт в ванную
- музыку включает, на кухню - вашу, "Патриот", а в коридоре…
- Понятно. А телевизор ни-ни? Обычно телезрители не очень-то слушают радио, и наоборот. Не конкурируют эти ниши, как ни парадоксально.
- Точно, - согласился Васька, - телевизор он смотрит в исключительных случаях. Иногда чтобы над мамой подшутить, она люб…ила некоторые сериалы, но так, без фанатизма, чуточку, чтоб иметь мнение!.. - Васька опять задрожал, и я погладила его по плечу.
- Тебе холодно. Мороженое попалось холодное. Пойдём ещё походим, тут фестиваль цветников, красиво! - Не дожидаясь его мнений, я потащила его в сторону выхода, близ которого действительно цвела фантазия флористов и причудливые клумбы с искусственными ручейками благоухали свежестью и радовали взор.
Васька, непосредственный, открытый человечек, старательно нюхал цветы, внимательно читал надписи - кто сотворил клумбу, и даже успел сделать научное наблюдение: фирмы, называющие себя понятными именами, создают более приятные композиции. А назовутся не по-людски, неудобочитаемой аббревиатурой, - так смотреть неприлично. Я опровергла научный вывод, показав ему на пасторальную композицию с портативными берёзками, листочки на которых трепетали светлыми копеечками, с цветочной тележкой, милейшим осликом из коры, мха и соломы,
ромашковыми грибами, расставленными по стриженой лужайке высшего качества. Фирма-изготовитель называлась "ДомБЮуРсК".
- Да-а-а… - покачал головой Васька. - Исключения действительно бывают. Ну, тогда и жить можно, правда?
- Правда.
Глава 35
В префектуру вошёл импозантный господин с понимающим лицом. Были в господине надмирность и свежесть. Через пять минут он был представлен главе местного кабельного телевидения. Ещё через двадцать господин получил контракт на серию
часовых программ формата "формула успеха" - ток-шоу, днём, по будням, - вкупе со вполне разумным авансом. Называлось "Шоу толка".
Редактор, пряча в усы внезапное счастье, предложил отметить. Господин уклонился, обронив, что тема воздержания от пития будет новаторски раскрыта, возможно, в одной из передач. Редактор с удовольствием согласился на новаторство.
Пригласили девушку - администратора по гостям, и новорождённый ведущий протянул ей список фамилий. Девушка взяла бумагу, равнодушно посмотрела. Не поверив, она пробежалась по именам ещё раз и, обескураженная, подняла квадратные глаза на главного редактора, не в силах вымолвить ни слова.
Расценив её молчание как знак восторга и, разумеется, готовности к выполнению поставленной задачи, главный редактор вышел. Девушка перевела взор на ведущего, беспечно изучавшего графики, приказы и фотографии на стенах.
- Простите, но у нас кабельное, муниципальное телевидение, - пролепетала девушка.
- Сюда не ходят VIP-персоны такого уровня. Этого никогда не было!..
- То, чего не было никогда, вот-вот произойдёт. Закон жизни. Вы замужем?
- Нет.
- Были?
- Никогда.
- Хотите?
- Да… но…
- Когда? Как ваше имя?
- Как получится, - шепотом ответила девушка, желая провалиться. - Анжелика.
- Вот с вас и начнём, голубушка. Первое задание вам как администратору… нет,
давайте назовём по-другому. Вы - продюсер по гостям прямого эфира! Договорились? Договорились. Первое задание вам, Анжелика, лично: найти мужа к финалу нашего сериала, то есть… так-так… Словом, быстро. И не позже чем через два месяца венчаться. В крайнем случае просто расписаться в загсе. Вытерпите? Думаю, да.
- За кого? - окоченела от ужаса девушка. - У меня и нет никого. Да и вообще они все сейчас такие…
- Они прекрасны. Их много. Как минимум десять. И каждый мечтает встретить вас и жениться. Я знаю.
