Аркадий Твист - Профессия: аферист игра на интерес
— Какой профессор? Откуда у нас профессор? — удивился Тося.
— Может, и не профессор. Но знаю точно, что он читал лекции по какой-то истории в МГУ. А сидит за нарушение паспортного режима и за подделку документов.
— Что же это профессор нарушил режим? — недоверчиво спросил Тося.
— У него была временная прописка, до шестого числа. А он подставил двойку и тем самым продлил ее на двадцать дней. Как бы то ни было, сейчас глянем, какой он лектор. — Амиран указал в сторону направляющегося к центру камеры невысокого сорокапятилетнего мужчины с греческими чертами лица.
Тот остановился посередине и скромно, робко начал рассказывать о первых походах Александра Македонского. Свой рассказ он подкреплял цифрами и датами, вставлял разные лекторские слова, такие, как „так сказать“, „дескать“ и другие. По всему было видно, что он очень волнуется. О подобной аудитории профессор и не помышлял. Он внимательно следил за каждым словом, боялся сказать что-либо, выдававшее его коммунистическую сущность.
Его рассказ заинтересовал притихших заключенных. Однако каждые пять минут его прерывала чья-то громкая реплика. Сначала лектор реагировал, но, поняв, что этого можно и не делать, начал более уверенно. Почувствовав одобрение и поддержку, он свой исторический рассказ стал пересыпать шутками современной жизни. В образовавшейся тишине мысли перенесли Тосю далеко от Бутырок, в его прошлую многокрасочную непредсказуемую жизнь.
Валера Алим пробыл в Одессе неделю. За это время он успел решить все свои дела, в которых первым помощником для него был Тося.
— Если бы не ты, Тося, — говорил Алим, сидя за столом с многочисленными яствами, который Тося накрыл в его честь, — мне бы пришлось торчать в вашем городе целый месяц. Да еще не известно, смог бы я решить все именно так» Благодарю тебя, друг, за твое участие в моих проблемах.
К концу пиршества Алим пригласил Тосю в Луганск. Он уверял товарища, что в его городе гораздо больше лохов, чем в Одессе, а, стало быть, заработок будет более существенный.
Тосе нравился Алим своей серьезностью. Такой слов на ветер не бросает. Поэтому предложение друга принял без колебаний.
По приезде в Луганск Алим представил Тосе множество ребят, которые были в его команде. Среди парней разной комплекции и разного интеллекта Тосе предстояло определить компаньонов для работы. Ими стали невысокого роста парень по имени Нурик и огромный Сергей по прозвищу Гвоздь. Определив подельщиков, Тося приступил к работе на территории, закрепленной за Алимом и его бригадой. Валера уверял, что все возможные конфликты, возникшие в процессе Тосиной работы, он решит с быстротой сокращения мышц.
В первый же день их работы Гвоздь «выдернул» мужчину средних лет, который приехал за покупками из города Ясиноватая. Очень быстро трое долистов оставили ротозея без денег. И нажитые восемь тысяч рублей тут же разделили между собой.
В центре города на улице Артема располагалось кафе под названием «Театральное». Здесь же был очень уютный бар с европейским интерьером. В этом месте любили собираться криминальные слои населения. В баре или за столами кафе одни обменивались разными впечатлениями о телках или о поездках по курортным местам. Другие приходили сюда, чтобы дать «наколку» на «жирного лоха» более сведущим в данном вопросе коллегам. Третьи — сыграть в карты и повидать старых друзей.
Трудящиеся жители города старались не приближаться к «Театральному» и обходили его по противоположной стороне улицы, так как знали, что встреча с блатными не сулит им ничего хорошего.
Гвоздь, получив свою долю от Тоси, тут же отправился в «Театральное» повидаться с приятелями и похвастать нажитым.
Была осень, и завсегдатаи кафе скучали от безделья. В Луганске мало приезжих толстосумов, особенно в это время года, а коренные жители знали всех братков в лицо и никаких дел с ними иметь не желали.
Сергей зашел в бар и застал его обитателей в унылом настроении. Но он на это не обратил внимания. Громко приветствовал всех и, подойдя к стойке бара, заказал пять бутылок шампанского и две коньяка, чем вызвал к себе интерес посетителей. Получив выпивку, Гвоздь предложил всем желающим принять участие в ее распитии.
— По поводу чего банкет? — спросили его приглашенные.
— Дело одно выгорело, — уклончиво ответил Гвоздь, чем вызвал еще больший интерес у рассаживающихся за столом братков.
— Что за дело? — поинтересовался Чика.
— Этого сказать не могу, так как у меня в доле еще двое, — ответил Сергей.
Многоопытными друзьями разговор был переменен на другую тему. Наполняя фужеры спиртным, они стали галдеть о своих похождениях по бабам и весело рассказывать новые анекдоты и смешные истории из жизни. Но когда они заметили, что Гвоздь захмелел (что произошло очень скоро, так как Чика ни на секунду не оставлял его без внимания, которое заключалось в моментальном наполнении опустевшего фужера до краев), разговор возобновили о долистах Гвоздя и о деле, которое успешно выгорело. И Сергей рассказал друзьям о Тосе, который приехал из Одессы, о мужчине из Ясиноватой и о том, как ловко они «развели лоха».
— …Восемь тысяч мы разделили на троих, — заключил Гвоздь, опрокинув последний фужер.
— А кто третий? — поинтересовался Чика.
— Нурик, — ответил пьяный Гвоздь.
Тося жил в гостинице «Дружба». Получив свою долю, он расстался с подельщиками, оставив им инструкции по выдергиванию драгалей.
— Как что-то появится стоящее — вы знаете, где меня найти, — сказал Тося, пожимая руки компаньонам.
Сам он рассчитывал в это время поближе познакомиться с городом и его жителями. Ему это удалось. Обедая в ресторане «Донбасс», Тося повстречался с очаровательной Кристиной.
— Потрясающие девчонки в этом городе, — сказал он юной Кристине, взяв ее за руку, когда та собиралась пройти мимо столика, где пировал Тося. — Но ты дашь сто очков вперед любой из них.
Кристина застенчиво улыбнулась в ответ, и они провели незабываемых два дня вместе.
Тося, решив, что пора встретиться с долистами, отправился к Нурику вместе с Кристиной. Нурик снимал трехкомнатную квартиру в районе, называемом Гладковкой. В этой квартире он жил со своей подругой по имени Оксана и ее трехлетней дочерью.
— Какое чудесное название — «Гладковка», — говорил Тося своей спутнице в такси по дороге к Нурику. — Гладковка — от слова гладить, ласкать. Должно быть, люди здесь особо правильной сексуальной ориентации, в которой ласка стоит на первом месте.
Они весело зашли в подъезд и остановились у нужной двери, где Тося нажал кнопку звонка. Двери отворила Оксана, и Тосино хорошее настроение омрачилось при ее виде. Он сразу почуял неладное. Глаза ее были красными и опухшими от слез.
— Что с Нуриком? — спросил Тося, заходя в дом.
— Его вчера забрали прямо из-под дома, — всхлипывая, проговорила Оксана.
— Кто забрал? Мусора?
— Вроде не мусора. Но я точно не знаю кто. Гвоздь не говорит, хотя знает. — И слезы градом полились по щекам белокурой Оксаны.
— Успокойся, — сказал Тося, взяв за плечи молодую женщину. — Я сейчас найду Гвоздя и все выясню. Обещаю тебе, что приложу все усилия к тому, чтобы Нурик вернулся домой.
Попрощавшись с Оксаной, он посадил Кристину в такси и отправил домой, а сам поехал искать Сергея. Тося очень скоро его нашел в резиденции Алима. Гвоздь был очень взволнован и неестественно бледен.
Он сбивчиво рассказал Тосе, что Нурика держат где-то в подвале люди Шурика Пикинера. Сам Шурик собирается встретиться с Тосей, чтобы сообщить условия освобождения Нурика.
— Какие еще могут быть условия? — удивился Тося. — И почему он хочет сообщить их мне? И вообще кто он такой, этот Шурик?
— Тося, я запорол бок, — проговорил Гвоздь, опустив голову. — Я рассказал в «Театральном», что мы кинули лоха. Видать, кто-то стукнул Пикинеру, и того задавила жаба за нажитые нами бабки. Теперь он мутит какую-то постанову.
— И что же это за постанова?
— Он говорит, — заикаясь, продолжал Гвоздь, — что тот фуцан, кого мы кинули, — его родственник, которого он послал в Луганск, дав ему свои деньги.
— У того лоха вид бульдозериста, — сказал Тося, пытаясь сообразить, что можно предпринять в сложившейся ситуации. — Неужели этот Шурик мог поручить свои деньги такому? А если даже и так, какая нам разница? Да кто он такой, этот Пикинер?
— Это очень дерзкий человек. С ним побаиваются спорить многие из блатных, которые неплохо стоят на сегодняшний день. Он умудряется нагнать жути на всех, с кем имеет дело. Он держит бригаду из тридцати-сорока человек, отпетых головорезов, без флага и без Родины. Они готовы пойти за Шурика хоть к черту на рога.
— Что же он хочет от меня? — спросил Тося, не зная, как подойти к решению этого ребуса.
