Илья Стогoв - Таблоид
Набережная плавилась от зноя. В двадцати двух часах лета отсюда люди хлюпали носами и дети играли в снежки.
Господи! Ну почему я не филиппинец?!
Спустя сутки редактор позвонил, чтобы сказать, что журналист лучше меня никогда не рождался под солнцем! только, э-э-э… как бы помягче?… в МАТЕРИАЛЕ СОВСЕМ НЕТ ТЕЛОК!.. понимаешь? а телки — это важно! вставь пару телочек, пока мы не начали верстаться, ладно?
Сперва я протестовал. Сказал даже, что это противоречит моим религиозным убеждениям.
Редактор ответил, что совсем не просит меня пропагандировать разврат. Не просит врать. Напиши э-э-э… только правду! Ты же наверняка видел там проституток, да? Вот и напиши, что видел. Кстати, выпишу тебе за переделки $150 премии.
На следующий день я отослал ему третий вариант:
Секс по-филиппински
— Эй, кьясавчик! Хочешь девочку?
Владелец магазина, сухонький, пожилой филиппинец, сверился с бумажкой. Насколько мне было видно, кроме русского, на бумажке данная фраза была написана еще на двух дюжинах языков.
Невероятно. Здесь, посреди Тихого океана, в городе, из которого до родного Петербурга одного только лету — двадцать два часа, зайти в сувенирную лавочку, заваленную сушеными крокодильими головами и охотничьими луками и услышать звуки родной речи.
В лавке было прохладно, а снаружи мир плавился от нестерпимого зноя. За шелковыми занавесками слышались мяукающие звуки филиппинской речи. Очевидно, там коротали время обещанные девочки.
Хозяин снизу вверх заглядывал мне в лицо.
— Решайтесь, мистер! Реальный секс по-филиппински! Хит нынешнего туристического сезона!
Как меня манила знойная Манила
После бесконечных паспортно-таможенных контролей в пересадочных Франкфурте и Бангкоке, в самолете я все-таки заснул. А когда проснулся, то голос в динамиках уже что-то на трех языках бубнил по поводу посадки.
Пролетев над семью часовыми поясами, двумя частями света и тремя океанами, мой «боинг» разворачивался для финальной посадки на острове Лусон, главном острове Филиппинского архипелага.
Толчок — и «Вас приветствует аэропорт имени Корасон Акино». В очереди на таможенный контроль передо мной стоял буддийский монах, завернутый в оранжевую тряпочку.
Настоящий.
Несколько женщин-полицейских со злыми, как у французских бульдогов, лицами предложили мне пройти сквозь арку-металлоискатель. Когда в ней что-то зазвенело, они отвели меня в сторону и принялись лупить по ногам резиновыми дубинками.
Вспомнилась фраза из прикупленного по случаю путеводителя «Как выжить на Филиппинах»: «Филиппинские женщины знамениты своей островной грацией и неизменно отзывчивы на ухаживания иностранцев».
Это эти-то отзывчивы?
От аэропорта до самой Манилы ходили рейсовые автобусы, но я предпочел такси. Стоило оно немного дешевле, чем жетон на метро в Петербурге. Потом я нашел гостиницу.
Район, в котором меня угораздило остановиться, назывался «Кьяпо». Как выяснилось позже, большей дыры не сыскать во всем Восточном полушарии.
В темпе переодевшись, я отправился осматривать достопримечательности. Ну, какая ты, Манила?
Над Манилой повисала ночь. Температура даже не думала опускаться ниже плюс тридцати восьми по Цельсию. Кроме того, наличествовала почти стопроцентная влажность.
И запахи — чего-то гниющего… ядовитых цветов… выхлопных газов. Вы когда-нибудь заходили в раскаленную сауну, в которой перед этим пролили бочку крепленого вина?
Прямо напротив гостиницы стоял громадный, оформленный в колониальном стиле, собор Кьяпо-Чёрч. Путеводитель уверял, что в соборе хранится местная святыня: статуя Черного Бога-Ребенка.
На площади перед собором аборигены общим числом тысяч в десять культурно проводили досуг.
Стучали барабаны. Кто-то танцевал, кто-то молился, кто-то, громко чавкая, ел. Тощий филиппинец в чумазой майке, но совсем без штанов, громко кричал по-английски, что слышит голоса духов.
Прямо на тротуаре были грудами навалены товары: амулеты из акульих зубов, деревянные статуэтки, черные шевелящиеся крабы и расфасованное в стаканчики из-под «Коки» «адобо-адобо» — обжаренные в муке креветки.
Перед входом в собор косматые филиппинские старухи продавали восковых куколок с торчащим из макушки фитильком.
Я заинтересовался. Смышленый говорящий по-английски паренек вызвался объяснить:
— Покупаете фигурку, загадываете имя врага, сжигаете ее, и все. Ваш недоброжелатель — труп. Гарантия — стопроцентная.
Я спросил у паренька, не знает ли он, где бы найти симпатичных девушек? Тот не понял и спросил зачем? Немного смущаясь, я объяснил зачем.
— А-а! Вы — секс-турист! В Кьяпо нормальную подружку вы не найдете. Хотите, провожу в другой район?
Я подумал. Я сказал, что не стоит. После неудобного боинговского кресла хотелось полежать в обычной кровати.
— Завтра! — сказал я пареньку. — Все завтра!
ЗаБЛУДиться в улочках манильскихФилиппинский архипелаг расположен ровно на полпути между двумя крупнейшими центрами мирового секс-туризма: Таиландом и Гавайскими островами.
Проституции, лайф— и пип-шоу, порнокинотеатриков и всего такого прочего здесь хватает. Филиппинцы этим фактом не гордятся, но отнюдь его и не скрывают. Постовой полисмен даже объяснил мне, как добраться до ближайшего публичного дома и предупредил, чтобы я не вздумал сразу соглашаться на предложенную цену.
Некоторые заведения стилизованы под Восток. Играет заунывная музыка, девушки сидят в национальных костюмах, у каждой в руках живые цветы.
Большинство же заведений неотличимы от амстердамских или марсельских аналогов: оглушительная музыка, секьюрити с набитыми кулаками, леди в декольте и полной боевой раскраске.
Впрочем, оказаться в объятиях проституции как раз и не хотелось. Из предыдущего опыта я вынес уверенность, что идея покупать любовь за деньги ошибочна изначально.
Заплатив и оказавшись с дамой наедине, вы чувствуете себя угодившим на конвейер. Полторы минуты на взаимное раздевание. Минута на введение в языкознание. Три минуты — основная часть с непременными театрализованными всхлипами и осточертевшим словечком «honey».
Кто не успел, тот опоздал: «Следующий!»
Основное внимание я сосредоточил на девушках… как сказать?.. случайно встреченных. Филиппинки оказались миниатюрны, белозубы и в разговоре с белым никогда не забывали добавить слово «сэр».
Заглянув как-то в дорогой и безлюдный универмаг «Robertson», в секции мужского трикотажа я застал продавщицу. Посетителей не было, и она стригла ногти на ногах.
Увидев меня, девушка обрадовалась, отложила ножницы, стала предлагать модные футболки. На одной человеческие скелеты сплетались в девяти наиболее распространенных эротических позициях. Я заинтересовался.
Перехватив мой взгляд, девушка тихонько дотронулась мизинцем до зиппера на моих джинсах и сказала: «Do you want to?..»
Сперва мне казалось, что филиппинцы — такие же монголоиды, как китайцы или вьетнамцы. Полистав путеводитель, я выяснил, что нет. На самом деле они совсем особая раса: малайцы.
Из чисто научного интереса я отправился в лучший манильский стрип-бар «Ахласар». Бармен посоветовал мне навороченный коктейль и рассказал, что именно у них американцы снимали знаменитую сцену из фильма «No Exit», в которой советский шпион Кевин Кестнер передает в Москву секретную шифровку.
В клетках под потолком извивались танцовщицы. Я подошел поближе и принялся изучать представительниц малайской расы.
Как и обещал путеводитель, отличались они темно-серым оттенком кожи, прямыми европейскими носами в сочетании с восточным разрезом глаз и небывалой для китаянок длиной ног.
Открыл я и еще одну особенность. Путеводитель о ней умалчивал. Там, где у прочих девушек подразумевается… как бы помягче?.. скажу так: «волосяной покров», у малаек он — нет, не подразумевается.
Не то чтобы они его сбривали или выводили. Он просто не растет. Такая вот раса.
И вечный boy! Покой нам только снится…
Манила — город, древностью не блещущий. Единственный памятник старины — форт Сантьяго. Полтысячи лет назад его построили испанские конкистадоры.
Во времена, когда излюбленным лакомством на этих островах считалась печень собственноручно убитого врага, к месту, где сейчас стоит форт, пришвартовались каравеллы мореплавателя Фернана Магеллана. На берег десантировался отряд закованных в латы испанцев.
Местный король Силапулапу выставил против пришельцев полторы тысячи лучников. Однако после получасовой артподготовки от армии туземцев не осталось и следа.
Конкистадоры отправились на зачистку острова. В суматохе никто из них не заметил, как вылетевшая из кустов стрела вонзилась в бедро их капитану.
Парализованного Магеллана туземцы унесли с собой. Оказавшись в непринужденной обстановке, они приготовили его мясо по своим оригинальным рецептам и с удовольствием отужинали.
