Сергей Алексеев - Когда боги спят
Он еще не закончил изучение документов в папке, как мертвецки спящие собаки вдруг разом вскочили, бросились к двери и залаяли, будто по зверю. Несмотря на охотничьи качества, а возможно, благодаря им, они вообще не реагировали на человека и никогда не показывали своих способностей к охране.
— Ну, кто там? Зверь? — он открыл дверь, и лайки устремились сначала по коридору, затем по лестнице и уже залаяли у входной двери.
Зубатый спустился в переднюю и сначала увидел серые, картонные чемоданы на полу и только потом, за распахнутыми створками шкафа, жену и эту девицу Лизу — снимали верхнюю одежду. Собаки лаяли на нее, причем остервенело и чуть приседая, поджимая хвосты, будто на волчицу.
— Убери собак! — возмутилась Катя. — Зачем ты опять их привез? И в дом запустил?
— Ничего, я собак не боюсь, — низко пропела Лиза. — Какие симпатичные…
Зубатый взял лаек за ошейники, а женщины подхватили чемоданы и направились через зал вглубь дома.
— Маша в госпитале! — запоздало сообщил он вслед.
— Я знаю, — на ходу и как-то равнодушно обронила Катя. — Тебе Межаев звонил, что-то важное сказать хотел…
Это неожиданное безразличие к дочери, напоминание о перебежчике да еще появление Лизы с чемоданами и среди ночи, вывели его из равновесия.
Он терпел многих знакомых жены, даже если чувствовал неприязнь, и на многие ее выходки, продиктованные движением творческой души, смотрел сквозь пальцы. Но сейчас его заело: несколько часов назад говорили об этой «бесприданнице» и чуть не рассорились, а Катя назло привозит ее в дом вместе с вещами! И это когда дочь попадает в больницу!
Он закрыл собак в кабинете и вернулся вниз. Из распахнутых дверей гостевых апартаментов падал свет и доносился негромкий голос жены — кажется, проводила экскурсию.
— Объясни пожалуйста, что все это значит? — спросил Зубатый.
— Только то, что Лиза теперь будет жить у нас, — легко и даже весело проговорила она.
— Нетрудно догадаться. А не скажешь, с какой стати?
Катя удивленно развела руками.
— Лиза жила в общежитии завода, а там ужасные условия! Ты хочешь, чтобы она там рожала? Я этого не допущу! К тому же, там нет возможности работать над ролью. Она получила главную роль в «Бесприданнице»! Будет играть Ларису.
— Это я слышал. И что же, ты перетащишь в дом всю студию?
Лиза вдруг сделала брови домиком и моляще уставилась на Зубатого.
— Толя, ну не нуди! — вместо нее попросила Катя. — Что ты в самом деле? Терпеть не могу, когда становишься нудным. Да, у нас в драме не хватает репетиционных и учебных площадок. Потому что твой друг-директор все сдал в аренду бизнесменам! А наш зал в сто десять квадратных метров позволяет играть целые спектакли.
— Нам нужно выселяться отсюда, а ты приводишь чужих людей, с чемоданами…
— Для тебя все чужие! И мы чужие… Ты не умеешь делать добро, за это и наказание нам! Ты ненавидишь людей!.. Я стану искупать твой грех! Все возьму на себя и каждый мой поступок будет посвящен добру. И тогда я спасу… спасу от гибели дочь…
Зубатый попытался вспомнить, из какой пьесы этот монолог — не вспомнил.
— Если ты выгонишь из дома Лизу — я уйду вместе с ней! — предупредила она своими словами.
— Зачем же? Уйдешь только ты. А вот бесприданница может здесь остаться.
Девица вдруг насторожилась и прикусила губку, а Катя оставила всякую игру и стала подозрительно серьезной.
— Интересно! Почему?
Он едва сдерживался, чтобы не взять девицу за космы и не вытащить на улицу.
— Потому что ей негде жить. Она бездомная, несчастная и одинокая, вынуждена подрабатывать ночами. А у нас есть квартира на Химкомбинате.
Лиза ждала чего-то подобного, поэтому отреагировала почти мгновенно, схватившись за ручки чемоданов.
— Екатерина Викторовна! Я немедленно уйду отсюда! Я не могу здесь оставаться! Вы меня обманули!
— Нет, ты останешься! — жена отняла чемоданы, что сделать было очень легко. — Если мы уйдем, то вместе. И это не каприз!
И только сейчас Зубатый вспомнил о спящей Маше и ощутил, как сплетенные между собой гнев и червь самолюбия начинают остывать и цепенеть: может, и надо делать добро по-христиански, даже своим врагам?…
— Хорошо, пусть будет так, — натянуто, чужим голосом проговорил он. — Живите, играйте, рожайте детей.
— Теперь объясни! — взвинтилась Катя. — Почему ты относишься к Лизе, как к личному врагу?
— Да, почему? — осмелела, а вернее, обнаглела бесприданница. — Если я подрабатывала в штабе у Крюкова, это еще ничего не значит.
— А вам лучше помолчать! — обрезал Зубатый. — Проглотите язык! Чтобы я не слышал вас. Никогда!
То ли вид у него был свирепый, то ли своим актерским чутьем она услышала в голосе угрозу, но сразу все поняла, отшатнулась и в глазах мелькнул неподдельный испуг. Видимо, и Катя сообразила, что хватила через край, взмолилась жалостно:
— Как ты не понимаешь, мне одиноко! Я все время в этих стенах, со своей памятью… Неужели не видишь, я тихо схожу с ума! А Саша!.. Он хотел, чтоб Лиза жила у нас. Когда узнал о беременности. Он не раз мне говорил… Но боялся подойти к тебе и сказать.
Зубатый молча ушел в кабинет, заперся на ключ, сел на диван и обнял поскуливающих, настороженных собак…
* * *Утром он тихо оделся и, когда повел лаек в вольер, увидел во дворе почти новую «Ауди»: эта девица оказалась не такой уж и бесприданницей. Машина по-хозяйски была припаркована к подъезду, однако поставлена на сигнализацию — а так хотелось пнуть ее лакированный бок! Зубатый запер собак, после чего вернулся, взял папку с историями болезни и на лестнице чуть не столкнулся с Лизой — явно шла в кабинет.
— Доброе утро, — томно пропела она, прижавшись к перилам. — Вы почему так относитесь ко мне, Анатолий Алексеевич?
Зубатый обошел ее и устремился вниз.
— Я слишком поздно родился, чтобы жить с вами, люди, — будто петля просвистела над головой.
Он остановился и обернулся.
— Что вам нужно?
— Почему вы так не любите меня? И даже своих близких?
Вообще-то он считал себя человеком хладнокровным, умел управлять собой при любых обстоятельствах, но тут вскипел мгновенно, вернулся на две ступени вверх, готовый сбросить ее с лестницы и удержался в последний момент, зажал и увел себя на улицу.
По правилам безопасности машина должна была стоять боком к подъезду, чтобы перекрыть выход из дома, но сделать это мешала «Ауди», поэтому Леша поставил джип задом и своей широкой фигурой заслонил пространство между машинами.
— Знакомая тачка, — заметил он, когда выехали со двора.
