Марина Аромштам - Когда отдыхают ангелы
Потому что Кравчик придумал игру.
Кравчик — это фамилия одного мальчика, который появился у нас в начале учебного года. Звали его Леша. Но фамилия была легкой, звучала задорно. И хотя в классе, с подачи Марсём, по фамилиям никого не называли, для Леши было сделано исключение. Словно на него это правило не распространялось.
Впрочем, на Кравчика вообще мало что распространялось: этот Леша, он же не ходил в поход против Черного Дрэгона, не танцевал на балу. И ему не вручали меч победителя. Он вообще ничего вместе с нами не пережил — ничего такого, что давало нам возможность понимать друг друга.
Да и свободных мест за партами не было. Но Кравчик все-таки появился. Вместе с дополнительной партой, которую принес сторож-дворник и приткнул прямо к учительскому столу.
«Маргарита не могла не взять Кравчика, — объяснил В.Г. — Из-за Алины».
Оказалось, директор вызвал Марсём к себе и напомнил, как четыре года назад она пришла к нему с просьбой — записать в класс ребенка (меня). Хотя мест в классе уже не было, директор согласился — из уважения к Марсём. Он понимает, что сейчас мест тем более нет. Но Марсём должна пойти навстречу администрации. Возникла необходимость, острая необходимость: звонили из районного управления. И директор неслучайно выбрал класс Марсём: мальчик требует особого подхода. Пусть Марсём обязательно поговорит с его родителями.
Через неделю после начала занятий Марсём привела Кравчика в класс. На пороге они замешкались: Марсём положила на плечо новенькому руку. Она всегда так делала: слегка обнимала кого-нибудь или брала за руку — чтобы поддержать. Это же нелегко — оказаться лицом к лицу с незнакомыми людьми. Но Кравчик вдруг дернулся, будто его обожгло, и сбросил руку. Марсём опешила, однако быстро опомнилась и прошла вперед. Новенький последовал за ней и встал перед классом, глядя вперед, поверх наших голов, улыбаясь в пространство неизвестно кому.
— Это Алексей, ваш новый одноклассник. Ему, наверное, будет непросто на первых порах. Что-то может показаться необычным, что-то — трудным. Да и нам потребуется время, чтобы к нему привыкнуть. Отнеситесь к этому с пониманием. Проявите терпение.
Мы очень хотели отнестись к этому с пони манием. Кравчик был «высокий и красивый» — вполне достаточное основание, чтобы все девчонки в классе в него влюбились. Для разнообразия. А то все Жорик да Жорик. Но у нас не получилось. Из-за самого Кравчика.
Леша действительно не умел много из того, что мы умели. Например, танцевать. Но не мог же он просто сидеть на стуле во время урока?
Юлия Александровна поставила Кравчика в пару с Настей и велела ей потихоньку обучать новенького, для начала — легким движениям.
Она разрешила им тренироваться отдельно от всех, в уголке зала. Настя к своей миссии отнеслась с энтузиазмом, и другие девчонки сначала даже завидовали ей.
Но в середине занятия Настя вдруг возмущенно отпихнула от себя Лешу, быстро прошла к стульям и села, закусив губу. Выяснилось, Кравчик во время танцев стал щипаться и специально наступать ей на ноги.
Марсём тогда оставила Кравчика в классе и о чем-то с ним разговаривала. А потом некоторое время приходила на уроки к Юлии Александровне и сама его учила. Леша оказался способным: он довольно быстро схватывал движения, и скоро его снова поставили в пару. На этот раз — с Верой, которая, казалось Юлии Александровне, Кравчику нравилась.
Через неделю Вера стала жаловаться, что Леша вместо «раз-два-три» бубнит матерные слова. Вера просила его перестать, но он не послушал. Он всегда все назло делает.
Жаловалась она дома. И на то была серьезная причина: Вера хотела, чтобы Кравчика наказали, и не верила, что Марсём это сделает. Никто из нас не верил.
Если бы кто-нибудь другой сделал что-нибудь эдакое, что делал Кравчик, Марсём поднялась бы на дыбы, смешала преступника с грязью, подыскала для него фонарь, чтоб повесить в назидание человечеству, перестала бы с ним разговаривать. Я не знаю, что бы она еще сделала. А на Лешу она только смотрела и говорила: «Сегодня ты ни с кем не будешь стоять в паре. Пойдешь за руку со мной. Ты обидел девочку». Или: «Сегодня после уроков тебе придется задержаться. Ты испачкал чужую парту. Ее нужно отмыть».
— Среди родителей назревает бунт, — сказала как-то мама. — Марсём ничего не делает, чтобы урезонить этого грубияна. Все недовольны. Новенький отравляет атмосферу в классе.
Мы не знали, как нам быть с этим Кравчиком. Пока он не придумал игру. А потом он придумал, и все стали играть.
25
Учились мы на первом этаже. С некоторых пор мальчишки старались проводить перемены этажом выше — подальше от класса, стараясь улизнуть от бдительного ока Мрасём. Как говорил Илюшка, быть хорошим утомительно. Если Марсём все время на тебя смотрит, сильно устаешь.
И вот однажды они «отдыхали» — Жорик, Егор и Илюшка. А Кравчик — он не очень-то старался казаться хорошим, и потому признать его столь же утомленным было нельзя, — Кравчик просто стоял неподалеку, возле мальчишеского туалета. А еще по коридору шла Вера. Она поравнялась с Лешей, и он на нее посмотрел. Потом посмотрел на Егора с Жориком и сказал:
— Эй, ребя! Смотрите, Верка идет! Давайте ее в туалет затащим!
Озорно так сказал, задорно. И схватил Веру за руку. Конечно, Вера могла обидеться. Как тогда, во время танцев. Но она не успела. Потому что мы с Наташкой увидели, как Леша хватает Веру, и бросились к ней на помощь. Егор с Жориком тоже увидели. И еще они увидели, как мы с Наташкой вцепились в Веру. Поэтому они вцепились в Лешу — из мужской солидарности.
И вдруг получилось весело: все стали тянуть друг друга в разные стороны. Девчонки визжали, мальчишки орали и задирали им юбки, ослабляя сопротивление. А Жорик распахнул дверь в туалет и держал ее ногой, чтобы запретная зона выглядела страшнее.
Отрезвил нас звонок. Мы разом разжали руки, посмотрели друг на дружку — заговорщики, повязанные общим буйством, — и стремглав ринулись вниз по лестнице, раскрасневшиеся и растерзанные.
— За вами кто-нибудь гонится? — спросила Марсём, когда мы с шумом ворвались в класс. — Из кого-то уже содержимое сыпется. (Наташка, вбегая в класс, зацепилась за какой-то винтик на двери, и у нее из кармана выпали заколки и носовой платок.) Главное, чтобы не мозги. Это было бы некстати — перед контрольной.
Теперь мы каждую перемену специально бежали к туалетам — чтобы затаскивать туда друг друга. Девчонкам скоро надоело только обороняться: они приняли решение нападать. Набрасывались на какого-нибудь проходящего мимо мальчишку и пытались затянуть в свой туалет.
