Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее
— А-а.
— Я рассеянный.
— Знаю. Что ты хочешь, Кристиан? — Я строго смотрю на него.
Он хитро ухмыляется и вытаскивает из кармана серебряные шарики. От неожиданности я немею. Черт побери! Он хочет меня отшлепать? Сейчас? Почему?
— Это не то, что ты думаешь, — быстро предупреждает он.
— Тогда объясни, — одними губами прошу я.
— Я подумал, что ты могла бы носить их сегодня вечером.
Смысл этой фразы доходит до меня очень медленно.
— На приеме? — с ужасом спрашиваю я.
Он кивает, его глаза темнеют.
О господи!
— И после этого ты меня отшлепаешь?
— Нет.
На миг я чувствую разочарование.
Он смеется.
— А ты что, этого хочешь?
Я судорожно сглатываю, не зная, что и ответить.
— Уверяю тебя, что я больше не собираюсь прикасаться к тебе таким образом, даже если ты станешь умолять меня об этом.
Ого! Это новость.
— Хочешь поиграть в эту игру? — продолжает он, держа на ладони шарики. — Ты всегда можешь их вытащить, если тебе надоест.
Я гляжу на него. Он выглядит этаким коварным искусителем — взъерошенные волосы, в темных глазах — эротические мысли, губы раздвинуты в сексуальной усмешке.
— Давай, — тихо соглашаюсь я. Да, да! Моя внутренняя богиня обрела свой голос и кричит во всю мощь.
— Молодец, хорошая девочка, — усмехается Кристиан. — Пойдем, я их вставлю, когда ты наденешь туфли.
— Туфли?
Я поворачиваюсь и смотрю на замшевые шпильки — серые, в тон платью, которое я выбрала.
Какой шутник!..
Протянув руку, он поддерживает меня, пока я надеваю шпильки от Кристиана Лубутена. Мельком вижу их цену — 3 295 долларов. Теперь я стала выше на пять дюймов, не меньше.
Он ведет меня к кровати, но не садится, а идет к единственному стулу в комнате. Хватает его и ставит передо мной.
— Когда я кивну, ты наклоняешься и держишься за стул. Поняла? — хрипло спрашивает он.
— Да.
— Хорошо. Теперь открой рот, — негромко приказывает он.
Я делаю, как он сказал, ожидая, что сейчас он положит шарики мне в рот. Нет, он кладет в него свой указательный палец.
Ого!
— Соси, — велит он.
Я беру его руку и делаю, как велено («вот видишь, я могу быть послушной, когда хочу»).
Палец пахнет мылом. М-м-м… Я сосу изо всех сил. Его глаза вылезают из орбит, а изо рта вырываются прерывистые выдохи. Сейчас мне и смазка не требуется. Он берет шарики в рот, а я ласкаю его палец, щекочу его языком. Когда он пытается вытащить палец, я сжимаю его зубами.
Он усмехается и качает головой, мол, так нельзя, и я отпускаю его палец. Он кивает, я нагибаюсь и хватаюсь за края стула. Он сдвигает в сторону мои трусы и очень медленно вставляет в меня палец, медленно крутит его там, так что я ощущаю его всеми стенками. Из меня вырывается непроизвольный стон.
Он вынимает палец и осторожно вставляет шарики, один за другим, заталкивая их глубоко внутрь меня. Потом поправляет трусики и целует мне попку. Проведя ладонью по моим ногам от щиколотки до бедер, ласково целует верх каждого бедра, там, где заканчиваются чулки.
— У вас классные ноги, мисс Стил.
Встав сзади, он хватает меня за бедра и прижимает к себе, так что я ощущаю его эрегированный член.
— Пожалуй, я возьму тебя в такой позе, когда мы вернемся домой. Теперь можешь выпрямиться.
Тяжелые шарики наполняют меня и тянут, у меня кружится голова. Не разжимая рук, Кристиан целует меня в плечо.
— Я купил вот эту штуку тебе в прошлую субботу, чтобы ты ее надела. — Он протягивает ко мне кулак и разжимает. На ладони лежит маленькая красная коробочка. На крышке написано «Картье». — Но ты сбежала, и у меня не было возможности передать это тебе.
Ой!
— Это мой второй шанс, — бормочет он. Его голос дрожит от какого-то неназванного чувства. Он явно нервничает.
Я нерешительно беру коробочку и открываю. В ней ярко сияют серьги. В каждой по четыре бриллиантика, один — внизу, а три — немного выше по вертикали. Красивые, классические и простые. Такие я бы выбрала и сама, будь у меня возможность покупать у Картье.
— Они очень милые, — шепчу я, они мне нравятся, поскольку как-то связаны со вторым шансом. — Спасибо.
Спиной я чувствую, что напряжение покидает Кристиана. Он еще раз целует меня в плечо.
— Ты выбрала это серебристое платье? — спрашивает он.
— Да. Правильно?
— Конечно. Что ж, не буду тебе мешать. — Не оглядываясь, он выходит из спальни.
Я вошла в параллельный мир. Молодая женщина, глядящая на меня из зеркала, достойна красной дорожки. Ее серебристое платье до пола и без бретелек изумительно. Может, я и сама напишу слова благодарности Кэролайн Эктон. Платье не только идеально сидит, но и выгодно подчеркивает те немногие линии, которыми я могу похвастаться.
Волосы мягкими волнами обрамляют лицо, льются на плечи и падают на грудь. С одной стороны головы я заправила пряди за ухо, открыв взору окружающих серьги. Косметику свела до минимума, чтобы сохранить естественный вид. Теперь на очереди — карандаш для глаз, тушь для ресниц, немножко розовых румян и бледно-розовая помада.
По сути, румяна мне не нужны. Я и так слегка порозовела от постоянного шевеления серебряных шариков. Да, сегодня вечером они послужат гарантией румянца на моих щеках. Тряхнув головой от дерзости эротических идей Кристиана, я наклоняюсь, беру в руки атласную накидку и серебристую сумочку. Потом иду разыскивать своего любимого мужчину.
Он в коридоре. Стоит ко мне спиной и разговаривает с Тейлором и еще тремя мужчинами. Их удивленные и вежливые улыбки говорят Кристиану о моем появлении. Он поворачивается ко мне. Я неловко переминаюсь.
Мои губы пересохли. Он выглядит потрясающе: черный смокинг, черный галстук-бабочка… С минуту Кристиан смотрит на меня с благоговением. Потом подходит ко мне и целует.
— Анастейша, ты выглядишь умопомрачительно. — Я краснею от такого комплимента, прозвучавшего при Тейлоре и других мужчинах.
— Хочешь бокал шампанского перед отъездом?
— Да, пожалуйста, — бормочу я слишком быстро.
Кристиан кивает Тейлору, и тот идет в вестибюль вместе с тремя спутниками.
В большом зале Кристиан достает из холодильника бутылку шампанского.
— Это охрана? — спрашиваю я.
— Да, для персональной защиты. Они под контролем у Тейлора. Он тоже понимает в таких вещах. — Кристиан протягивает мне узкий бокал с шампанским.
— Он прямо универсал.
— Да, так и есть. — Кристиан улыбается. — Ты очень хорошо выглядишь, Анастейша. Ну, за нас. — Он поднимает бокал и чокается со мной. У шампанского бледно-розовый цвет и удивительно приятный вкус, легкий и свежий.
