Густав Барта - Венгрия за границами Венгрии

Кто верил в единицу, тот поймет,
на двойке все устроено иначе.
Предчувствуя, пускается в обход.
Предчувствует, и все-таки в обход.

Он сомневается и говорит,
что это производная пустая
от произвола, пляска слепоты,
когда как бы стихии сбились в стаю.

На тройке нет ни времени, ни сил.
Перестроенья ложь и отговорка.
Повержен разум, логика смешна.
Он одинок. Он ставит на четверку.

На Андраши темнеет, дождь стеной,
просвет, и удивленно ловит взгляд
колонну, вид со стороны иной,
колонну, что отбросила плакат.

Так слой за слоем сходит шелуха
сознания сиюминутных сцен.
Поникшие покровы от греха
не склеивай напрасно, сломлен плен.

Дорога вниз и вниз в четыре в ночь.
Наклонная, но это держит нас.
У Цитадели стоп запрещено,
секрет еще сокрыт для чутких глаз.

Погасшей лампой город за спиной.
Витрина, намозолившая взор.
Картинками оплеван мост стальной.
На водной глади сморщенный узор.

Что есть, уйдет или ушло давно.
Афиша размокает, мгла ползет.
На Андраши темнеет, дождь стеной…
Сигнализация, светодиод.

к примеру числа мысли в пустоте
забытый голос вот интимный миг
аккордом тремор люком для других
к примеру шутка люфт менталитет

естественно и я и вы и я
и дикий спор вплетается в сонет
год отпечаток вереницы след
и веером приватность бытия

ничто не одиноко, все течет
и дверью провожает к толщам стен
бесценный опыт вам ли не познать

остановись момент наш дом наш плен
пути сошлись и могут благо дать
намек на сумму вдрызг водоворот

без фаз печальных переходных
презрительно почти до слез
возможно выйдет но сегодня
не стоит принимать всерьез

зачем ты не втоптал банально
ничтожный случай в строй других
немедленно и предфинально
зачем размножен горький миг

все диссонансом отчего же
кивали молча будет ладно
разряд проскочит по стене

пульс током у тебя под кожей
пол подо мной рекой прохладной
пинок и дверь покорна мне

тот не родился кто изгонит
меня отсюда да и драться
я не устал как посторонний
бог наблюдает святотатца

о господи ты знаешь благость
уже не здесь распределяют
слова твои как сон как тягость
дай позабыть нам умоляю

нынче ты герой                      завтра будет нам
рынок акт второй                   жалости бальзам
кич вершит финал                  ты паяц не знал

когда я выйду я оставлю
включенным звук чтоб не встречало
холодное молчанье плазмы
меня когда вернусь обратно

но некто пусть бубнит как будто
почти что член семьи забытый
в монологичном диалоге
который фоном не мешает

и все же что за наважденье
неочевидное для прочих
но для меня вот так вот сильно

что мне до гнусных покушений
на и зачем предатель шепчет
я выйду я вернусь оставлю

я о молчании не говорю
ты вечно был не в силах дать ответ
неумно тот кто будоражит свет
всегда несется по календарю

конечно компоненты налицо
и все добавки чтобы нужный сплав
отлит был наименьшее из зол
на удивление в себя вобрав

потом оплатят за бесценок счет
и выбросят утеряны мечты
никто не строит планы на потом

испуг внезапный на тебя найдет
и удивление вот это ты
как вдруг ударит слово точно гром

так оглушительно как бы с пути
свернуть захлопнуть книгу на засов
покорен року выпал из сети
ты не находишь надлежащих слов

бравурно скажешь ты почти смешно
что ты в безмерной темноте нашел
тебя накрыло грудой земляной
тебя за рамки выбил произвол

решишь на миг ты тьму переиграл
но эта роль свидетельски проста
факт закрывает партию ее

и дверь обыкновенно заперта
так оглушительно небытие
обманывает память под финал

затем дорога новый город
грохочет память микрофоном
усилена необычайно
и дождь и сон иных перронов

я воскрешаю кто-то заспан
и сны переплетает снова
приватная приятность выбор
из прошлых как меню в столовой

и удовольствие от духа
туманного привольной траты
укладывая сны лавиной

он думает как все же славно
там где пути и новый город
и чудо связи неразрывной

она стоит и я стою ей вслед
как мерзко в магазинах по утрам
порядок полок нудный строгий строй
любимая как есть решать не нам

истории не сходятся в одну
и не предрешена их параллель
победы были поросли быльем
развей извилины не хмурься в цель

мы лишь статисты прихоти чужой
как дама в белом около весов
не нам свершать так смирно сложим строй

ее любезность выше всяких слов
мы створки приоткрыли в мир иной
и память приручили на засов