Валери Тонг Куонг - Простишь – не простишь
Он поманил меня к себе. Пальцы едва шевелились. Я приблизился.
С неожиданной силой мой мальчик обнял меня и поцеловал.
Я с трудом сдержался, чтобы не заплакать.
ЖаннаЯ решила выйти пораньше. Пока доберусь до вокзала, потом еще буду ехать шесть часов на скором поезде и два часа на машине… Придется взять автомобиль напрокат. Треть суток уйдет на дорогу. Номер в сельской гостинице заказала заранее. Отдохну, отосплюсь, приведу себя в порядок, а там уж и примусь за поиски.
Стыдно сказать, но Маргерит и Селесте я солгала… Был у меня точный адрес Рудольфа, я знала, где он живет, и действовала наверняка. Просто никак не могла признаться… В том, что неустанно за ним следила, шпионила все эти годы.
В том, что его предательство оставило в моей душе незаживающую рану. Иногда влюбляешься насмерть.
В зеленом блокнотике, который забрала Маргерит, была давняя выцветшая фотография Рудольфа, еще с тех времен, как он ремонтировал нашу конюшню. Рот до ушей, а рядом – мы с маленькой Селестой. Еще я вклеила туда более свежие изображения. Нашла в Интернете и распечатала на принтере. Нечеткие, расплывшиеся. Лишь наметанный глаз мог различить его среди добровольной дружины пожарных, на сельском празднике королей или на стадионе с командой юных футболистов. Я сберегла все строительные сметы, счета, подписанные его рукой. Пометила, как зовут двоих его детей и жену, когда узнала об их существовании. Кто каким спортом занимается, где семья любит отдыхать. Да здравствуют социальные сети и беспечность тех, кто ими пользуется! Да здравствует век новых информационных технологий! Прежде мне ничего не удавалось разузнать.
Только собрала чемодан, позвонил Лино. Голос у него был какой-то странный.
– Жанна, присядьте, пожалуйста, – попросил он. – То, что я вам сейчас скажу, вас поразит.
Я послушно поставила чемодан и опустилась в кресло. Приготовилась к худшему. Боже, какие еще несчастья на нас обрушились? Но нет, я и представить не могла, что ему удалось обнаружить.
– Дело в том, – начал он смущенно, – что я нашел весь выпуск Маргерит. Сложностей не возникло, выпускники активно общаются на своем форуме. Все, кроме нее… Позвонил в деканат. Ради благой цели можно и солгать, так что я сказал, будто мы давно потеряли ее из виду, а теперь в отчаянии не знаем, куда обратиться. Она срочно нужна сестре: требуется пересадка костной ткани. Вопрос жизни и смерти. Они, само собой, всполошились, перевернули вверх дном всю документацию и выяснили… Только вы не пугайтесь, Жанна… Выяснили, что Маргерит у них не училась и не получала никаких свидетельств и наград. Запись на первый курс есть, это правда, но потом она ни разу не появилась на занятиях. Ни в одном из последующих списков ее имя не фигурирует. Диплом о высшем образовании – грубая подделка. Все эти годы она обманывала вас, мошенничала, притворялась.
А мне-то казалось, что Маргерит поступила и счастлива… Сказала, что переселится в общежитие, быстренько собрала вещи и была такова. Я считала, что она уже большая и вполне способна самостоятельно уладить все формальности. Ежемесячно высылала ей определенную сумму, минимальную, признаю, однако в восемнадцать лет подработать несложно. Селеста рано сняла с меня груз материальной ответственности.
Об учебе я особо не расспрашивала, а если случалось, слышала связный обстоятельный ответ. Каждый год ритуальная формула: «Все сдала, перешла на следующий курс». Так сказать, распишитесь в получении. Я и не придиралась.
Хотя считала, что история, археология в частности, – занятие бесперспективное. Маргерит горячо спорила со мной, клялась, что докажет обратное. И вроде бы доказала: объездила весь мир, добилась признания…
– Секретарь пошла мне навстречу, проверила также списки научных сотрудников, аспирантов и участников археологических экспедиций. Ни единого упоминания. Полный блеф. Ложь. Мираж. Мне очень жаль, простите меня, Жанна, но таковы факты…
Мы долго молчали, дышали в трубку, не знали, что сказать. Подобное открытие непросто принять и усвоить. Целых десять лет Марго водила нас за нос. Многие приукрашивают свои достижения, рассказывают о себе небылицы, но чтобы выдумать всю свою биографию от и до… Образование, профессию, образ жизни, поездки, успехи, знакомства… Не каждый способен создать такую иллюзию. Наводит на мрачные размышления.
– Я должен откланяться, – прошептал Лино. – Мне что-то нехорошо.
– Она не в себе, – уверенно заявила я. – У нее диагноз. Марго – мифоманка. Ей лечиться нужно.
Он меня не слышал. Повесил трубку.
Меня бил озноб. Пришлось надеть свитер. Я ощупала шишку в груди. Со вчерашнего дня она заметно раздулась, набрякла.
Во мне бурлили бессильная ярость и горчайшая обида. Я пыталась успокоиться, вернуться к истокам, разобраться в этом хаосе. Начнем с самого начала. Мы все виноваты, я – в первую очередь. Всеобщее равнодушие заставило Маргерит выдумывать невесть что. Нет, все-таки она предательница, обманщица. Я ей верила, а она мне врала и не краснела. Беспардонно, нагло, расчетливо, цинично. Я-то честно выполнила свой материнский долг: вырастила, воспитала, пыталась дать образование, поставить на ноги. К любви себя насильно не принудишь, зато в остальном ей жаловаться не на что. И вот благодарность за все мои усилия и жертвы!
Самое ужасное – обман раскрылся именно сейчас, когда мне почудилось, будто я наконец-то освободилась. Наивная дура! Верила, что наш последний разговор все прояснил, расставил по местам. И теперь Маргерит пойдет своей дорогой, а я – своей. Отныне наши пути разойдутся, мы расстанемся полюбовно, без взаимных претензий.
Не тут-то было! Мало того, что семейный совет решил: вернуть ее во что бы то ни стало, так еще и поди разгадай, что она за человек… Страшно подумать! Кем стала моя младшая дочь? Что она делала, где жила все эти годы, пока не переселилась к Селесте? Мифоманка она или хитрая преступница, заметающая следы? Сумасшедшая или ловкий манипулятор?
Не ответив на эти вопросы, я не подпущу ее к Мило на пушечный выстрел. Не стану делать вид, будто мне все равно. Боже, а что я скажу Селесте? Каково ей узнать, что мы с ней не различили реальный ландшафт за туманом, вернее, за дымной завесой? Ей-то казалось, что они с сестрой дружат, и вдруг окажется, что старшая – лишь пешка в игре младшей…
Что еще выкинет проклятая Марго? Чем нас удивит на этот раз?
Нужно побыстрее поговорить с Рудольфом. Если Марго найдет его первой, что она ему расскажет? Повторит прежнюю ложь или выдумает новую?
Боюсь, она уже там. Маргерит неглупа. Если увеличить изображение в Интернете, можно различить название городка на грузовике пожарной дружины или на щите на стадионе.
С ней не соскучишься! Все усложнила мне до крайности.
Народу было полно, пришлось сесть против хода поезда. Я следила за тем, как за окном тает город. Здания и мосты сменились полями и перелесками. Тревожные мысли о Маргерит уступили место предвкушению встречи с Рудольфом.
Ведь вскоре мы с ним увидимся. Неизбежно.
Я сдержанно, с чувством собственного достоинства объясню, что приехала не по своей воле: мне нужно найти нашу дочь ради внука. Рудольф с супругой наконец-то оценят мою деликатность. Все эти годы я оберегала их покой, не просила помощи, не делилась своими проблемами. Меня не в чем упрекнуть. Я проявила невиданное милосердие к чужим людям, пожертвовала собой, чтобы их семья не пострадала. Миновала четверть века, за давностью лет можно забыть о раздорах и тайнах, спокойно, доброжелательно обсудить прошлое и настоящее.
Я перебрала и отмела почти все возможные варианты. Позвонить и назначить встречу в кафе? Велика вероятность, что он бросит трубку или откажется под благовидным предлогом. Не для того я проделала весь этот путь, не только в пространстве, но и во времени, чтобы остаться ни с чем.
Написать письмо и опустить в ящик? Не стоит рисковать. Рудольф ответит не сразу или не ответит вообще. Письмо может попасть не в те руки, тогда его попросту изорвут и выбросят.
Нет, лучше уж я сама постучу к ним в дверь рано утром, пока не окончился завтрак.
Дети, наверное, выросли и давно уже с ними не живут. Заранее придумаю, что скажу, если откроет он или его жена.
– Здравствуйте, мадам. Я старинная приятельница Рудольфа. Здесь нахожусь проездом. Мне нужно поговорить с ним.
– Здравствуй, Рудольф. Это я.
С первых слов обнаружу, приходила к ним Маргерит или нет.
С первого взгляда пойму, несчастнейшая я или счастливейшая из смертных.
В любом случае ничего, кроме помощи в поисках дочери, мне от него не нужно. Пора избавиться от тщетных надежд и напрасных сожалений. Я долго его ненавидела, еще дольше ждала, что он вдруг появится на пороге или позвонит и скажет, что всегда помнил меня и нашу маленькую дочку. Жизнь прошла, поздно мечтать о том, что она изменится к лучшему.
