Кармело Сардо - Сорняк
Но подружились мы не только поэтому. Однажды вечером, когда я, как обычно, кружил по разным заведениям в поисках клиента, я увидел Рыжего. Он спал, положив голову на стол, рядом с почти пустой бутылкой виски. Он был один и сильно пьян. Я не мог оставить его в таком состоянии. Я подозвал на помощь официанта, мы погрузили Рыжего ко мне в машину, и я отвез его к себе домой.
Дома я аккуратно снял с него пиджак, обнаружив в кармане пистолет калибра 7,65, который я забрал и спрятал. Затем я стянул с Рыжего ботинки, положил его на кровать и накрыл одеялом, приготовил чашку крепкого немецкого кофе и заставил выпить ее, прежде чем он провалился в сон.
Уборщице я оставил записку, в которой попросил не входить в спальню, поскольку там спит мой друг. Я также попросил ее, если друг проснется, передать ему, что “ключ” из кармана его пиджака у меня.
На следующий день Рыжий проснулся очень рано, до того как пришла уборщица. Ему удалось стряхнуть с себя хмель за несколько часов сна. Он прочел записку и потом признался мне, что был тронут ее содержанием.
С тех пор он стал уважать меня, как боевого товарища, за ту заботу, которую я проявил по отношению к нему, а также за доверие, ведь я оставил его, невменяемого, спать в собственном доме.
– Ты ведь мог сделать вид, будто не заметил меня тогда в баре. Я никогда об этом не забуду! – сказал он мне.
За пару месяцев до нападения на фургон инкассаторов на Сицилии Рыжий продал мне пистолет – “Беретту” девятого калибра, модель 98SF, – совсем новенький и почти легально купленный на оружейном складе, в комплекте со всеми необходимыми принадлежностями. Очевидно, у Рыжего была налажена связь с поставщиком оружия. Я вспомнил об этом, когда оружие мне понадобилось.
Рыжий знал историю моей семьи, к тому же среди наших знакомых были люди, которые догадывались, что я затеваю войну. Я показал ему двадцать пять тысяч долларов наличными. Он не взял их. Рыжий хотел, чтобы сделка прошла честно, по-мужски, как заведено у легионеров.
– Послушай, друг, – сказал я, – у меня нет времени на переговоры по всем канонам. К тому же я не заинтересован в постоянной закупке оружия, мне нужно определенное количество пушек, причем срочно!
Рыжий понял, взял деньги и быстро связался со своим деловым партнером – Голландцем.
Спустя несколько недель Рыжий позвонил мне:
– Слушай и записывай: девять пистолетов девятого калибра с надлежащими боеприпасами, три пулемета “Узи”, какие применяют в израильской армии, три “Маузера”, четыре бронежилета, две мигалки и несколько ракетниц, используемых в итальянской полиции. Все это уже подготовлено специально для тебя.
– Спасибо, Рыжий, но мне нужно поговорить с тобой.
Так состоялась наша встреча в бистро.
Внезапно из темноты показался мужчина в темном плаще и широком черном берете. Я сразу понял, что это Рыжий. Он промок до нитки. Я заказал официанту тройную порцию коньяка. Рыжий был рад меня видеть, извинился за опоздание, пообещав объяснить причины.
– Я беседовал с Голландцем с глазу на глаз и решил, что лучше вам вести дела напрямую, без моего посредничества.
– Именно это я и хотел обсудить с тобой, – оживился я.
– Встретиться с ним можно в Цюрихе по понедельникам. Скоро он позвонит сюда, чтобы получить от тебя ответ. И если ты согласен, назначай время и дату. Сегодня среда, значит, следующий понедельник будет первым в этом месяце. Ясно?
– Но как же так? Мне придется ехать в Швейцарию?
– Антонио, Голландец никогда не работает на немецкой территории. Он слишком боится уголовной полиции. Он уверен, что ты под следствием, как и все обитатели Санкт-Паули.
– А кто поручится, что за ним самим не следят? – тотчас возразил я.
– Верно, Антонио, но в оружии-то нуждаешься ты. И в таком случае, если хочешь иметь дело с Голландцем, придется соглашаться на его условия. Не трусь, я убедил своего друга, что ты славный малый и не сотрудничаешь с полицией.
– Спасибо за доверие, Рыжий.
Через две минуты в бистро зазвонил телефон. Официантка подозвала Рыжего, который кивком головы пригласил меня следовать за ним. Рыжий взял трубку и быстро переговорил с Голландцем на французском языке, затем передал трубку мне.
– Добрый вечер, друг моего друга, – произнес по-итальянски голос на другом конце провода.
– Добрый вечер, друг моего друга, – ответил я и сразу испугался, как бы он не принял это за издевку.
– Мой друг Джозеф очень хорошо вас отрекомендовал, – продолжил Голландец по-итальянски с сильным французским акцентом. – Мне было бы приятно познакомиться с вами лично. Надеюсь, вам со мной тоже.
– Первый понедельник месяца, шесть часов вечера – годится? – спросил я, не тратя лишних слов.
– Более чем. До скорого!
– До скорого!
Он положил трубку.
– Антонио, ты сразу узнаешь Голландца, он носит белый плащ. Ростом с меня, коротко стриженные волосы с прямым пробором, маленькие очки в круглой оправе, как у интеллектуала-троцкиста. И прошу тебя, не вздумай ехать в Цюрих из Германии и не покупай билет на прямой рейс из Гамбурга, ни на самолет, ни на поезд. Поезжай из Италии или любой другой европейской страны, хорошо?
Я кивнул.
– Я могу доверять ему, Рыжий?
– Клянусь честью, Антонио.
Честь для Рыжего не просто слово. Ради чести он готов был рисковать собственной жизнью – и даже, пожалуй, отдать жизнь.
– Я верю тебе, но хочу, чтобы ты знал: организация, против которой я борюсь, очень сильна. Возможно ли, чтобы твой друг был как-то с ней связан?
– Мы, легионеры, презираем всякие криминальные группировки, – ответил Рыжий сухо, – хотя многие из нас иногда состоят с ними в деловых отношениях. Сейчас я помогаю тебе, а не криминальной группировке. Кроме того, рискует мой друг, согласившись продать парочку пистолетов незнакомцу. А ведь он торгует дальнобойными ракетами и танками, поставляя их в африканские страны!
– Извини, Рыжий, я не хотел тебя обидеть. Я действительно не сразу понял, насколько большое одолжение ты мне делаешь, – ответил я почти взволнованно.
– Ты меня не обидел, а лишь попросил разъяснений, и я тебе их предоставил.
– Я навсегда у тебя в долгу, друг.
– Как только выйдем из бистро, – продолжил Рыжий, – каждый пойдет своей дорогой. На время мы перестанем общаться – по крайней мере, до тех пор, пока ты не выполнишь свою миссию. Мы не должны оставлять следов.
– Но если ты мне понадобишься?
– Ты знаешь, где меня найти, но вряд ли я тебе понадоблюсь. Я слишком хорошо знаю Голландца. – Рыжий похлопал меня по плечу, а потом добавил: – Прощай, и ни пуха ни пера, дружище легионер.
Это обращение, характерное для легионеров, польстило мне, и я невольно ответил Рыжему так же.
– И если нам не суждено увидеться на этой земле, мы, точно, встретимся в аду, – сказал он, прежде чем развернуться и уйти.
– Но все-таки я надеюсь увидеть тебя среди простых смертных! – крикнул я ему вслед. “Уж как-нибудь обойдемся без адского пламени!” – суеверно прошептал я себе под нос.
Часы показывали восемь. В голове крутились слова: “Первый понедельник месяца, шесть часов вечера. Цюрих, центральный вокзал. Встретимся в аду. Прощай. Не вздумай ехать в Цюрих из Германии…”
Я позвонил Ирине и договорился встретиться с ней в ресторане у Бруно. Мы быстро перекусили и отправились на рок-оперу “Иисус Христос – суперзвезда”: я пообещал Ирине сводить ее туда, хотя мне не больно хотелось идти. Но, вопреки ожиданиям, я остался доволен.
“Думаешь, эти слухи о сыне Бога верны?” – пел Иуда. “Я не знаю, как любить его”, – стенала Мария Магдалина.
На следующий день Ирина повела меня на художественную выставку. Останавливаясь у каждой картины, она объясняла, какой художник написал ее и почему. Было интересно слушать ее.
Проклятая жизнь. Ирина хотела хоть немного развить меня. Она видела мое глубочайшее невежество, но у меня не хватало времени на культуру. Тогда я считал это бесполезной тратой драгоценных часов, а сейчас понимаю, что так мог мыслить только невежда. В те времена я знал лишь ночной Гамбург.
Позже я осознал, сколько культурных богатств таил в себе этот город, сколько всего можно было посмотреть и изучить.
Выходные я провел с Ириной в Милане, у своих друзей. Потом я проводил ее в аэропорт и посадил на самолет до Гамбурга, пообещав навестить по возвращении. Ирине становилось все труднее расставаться со мной. Каждый раз, когда мы прощались, она боялась, что я не вернусь к ней.
Я никогда не посвящал ее в свои планы, но Ирина сама понимала, что моя жизнь нестабильна и запутанна. И все же я пообещал ей вернуться, как только решу свои проблемы.
Я обманывал не только ее, но и самого себя.
Голландец
Без пяти шесть я ждал встречи у входа в центральный вокзал Цюриха. Вскоре мимо пробежала трусцой девушка в наушниках и спортивной одежде.
