Пен Фартинг - Пёс, который изменил мой взгляд на мир. Приключения и счастливая судьба пса Наузада
Мы ударно потрудились на стройке целое утро, и новый дом для собак был готов. Заодно мы с Джоном наконец согрелись, невзирая на кусачий северный ветер, не стихший даже к полудню.
Мы планировали отделить Джену от РПГ и Наузада. Я понятия не имел, как кобели отреагируют на щенков, поэтому мы нарезали дополнительной сетки для ограждения, но пока не ставили ее, и вольер по-прежнему оставался общим.
– Эй, вы чего? – спросил я, протягивая первую миску. Обычно они с ходу набрасывались на еду. – Вам новое жилье не нравится? Или вы не голодные? – В последнее я не верил ни на секунду.
Наузад на меня даже не посмотрел, и это было очень странно.
– В чем дело, Наузад? Что там такое? – Я обернулся, чтобы понять, куда он так уставился. – Ого, а ты-то откуда взялся?
У меня за спиной в стене была небольшая выбоина, которую даже нишей трудно было назвать. Я там складывал упаковки из-под пайков, когда не успевал их выбросить сразу.
Сегодня там обнаружился некрупный песик, такого же окраса, как РПГ, который лежал, тяжело дыша, среди вчерашнего мусора.
Я отставил в сторону собачий завтрак и подошел посмотреть поближе. Теперь стало ясно, что это сука – и что с ней не так. Ее шея была сильно раздута, почти вдвое против обычного.
– Эй, что с тобой такое? – спросил я, протягивая руку. Она даже не шелохнулась, только проследила за рукой взглядом и едва слышно зарычала. Сил сопротивляться у нее явно не было.
Чтобы разглядеть ее получше, я зашел с другой стороны и теперь мог видеть собачий затылок.
– А, все ясно, – сказал я. – Теперь я понял, в чем твоя проблема.
На шее у собаки обнаружилась рана. Шерсть вокруг слиплась от запекшейся крови. Присмотревшись, я обнаружил, что это не порез, а два отдельных прокола, расположенных в полудюйме друг от друга. Я, конечно, не ахти какой специалист, но мне это напомнило змеиный укус. В Афганистане водится около двухсот семидесяти видов змей, и пятьдесят из них ядовиты. Наверное, потому шея так и раздулась. Медленно и осторожно я погладил собаку по голове. И вновь она не пошевелилась, только тихонечко заворчала.
– Ладно, попробуем придумать что-нибудь. Но ничего не обещаю.
Поднявшись, я обернулся к Наузаду.
– Извини, приятель, завтрак подождет.
Я побежал на склад. Подходящий ящик обнаружился почти сразу, и я бесцеремонно выпотрошил содержимое на пол. Убрать можно было и позже.
Когда я вернулся, собачка лежала на боку и тяжело дышала. Она не сдвинулась с места. Я натянул кожаные перчатки и бережно подхватил ее под бока и спинку, стараясь не задевать распухшую шею, и осторожно уложил в коробку. На мне была плотная куртка, и я надеялся, что хоть ее-то собачка не прокусит. К счастью, пока все ее попытки на кого-то нарычать выглядели довольно беспомощными.
По размеру она была вдвое меньше РПГ, но лапки выглядели куда крепче. Я поставил коробку под навес и накрыл страдалицу старой футболкой, после чего отправился за доктором
Все время, пока шел по двору, я пытался понять, как так получилось, что все собачьи калеки и потеряшки в этом городе теперь бегут ко мне. Как эта маленькая псина пробралась на базу? Откуда она знала, что я захочу ей помочь?
Даже Джон с Дэйвом ни за что не поверят, что я не сам притащил ее откуда-то снаружи… что уж говорить об остальных.
Я зашел в медпункт. Док проводил инвентаризацию.
– Минутка найдется? – спросил я у него.
– Ага, в чем дело? Опять бородавки замучили? – Он повысил голос почти до крика, так что медбрат, тихонько читавший в своем углу, даже оторвался от книжки.
– Ха-ха, отлично, док, это пять. – Он знал, что бородавок у меня нет, зато слухи поползут теперь по всей базе. Так он отыгрывался за все ранние побудки. – Док, чисто гипотетически, если ребенка укусила змея, вы бы какое лекарство дали?
– Змея, говоришь? Тут надо противоядие. Зависит от того, что за змея. – Он с интересом посмотрел на меня.
– А если не знаешь, какая змея?
Док смерил меня подозрительным взглядом.
– Этот твой ребеночек… он, часом, не собачка?
– Ага, – с невинной улыбкой ответил я.
– Все ясно. Антисептический крем на место укуса и по таблетке дважды в день, на протяжении трех дней. – Он потянулся на верхнюю полку забитого до отказа шкафчика с медикаментами. – Но не могу обещать, что это сработает.
– Не страшно. Если не поможет – буду пить от бородавок! – крикнул я уже на бегу, захлопывая за собой дверь.
У меня оставались считаные минуты, чтобы намазать бедную псину кремом и скормить ей таблетку. Хорошо хоть сопротивления от нее ждать не приходилось: не в том она была состоянии.
Рождественская почта и впрямь оказалась объемной. Когда вертушка взмыла в небеса, у нас остался здоровенный поддон и четыре десятка мешков с почтой, сброшенных в жидкую афганскую грязь.
Джон, я и еще четверо парней, которых мы взяли в помощь, взирали на это какое-то время в полном остолбенении и пытались понять, что нам теперь делать. Здоровенный картонный ящик, слишком большой, чтобы его могли ворочать даже два человека, был надежно приторочен к деревянному поддону. Присмотревшись внимательнее, я обнаружил, что он адресован шеф-повару базы.
– Ого, это для нас с Датчи, похоже. Хотя лучше бы они нам нового повара прислали, честное слово.
Внутри мы с Джоном обнаружили четырех здоровенных замороженных индеек, свежие овощи, бекон, колбасу и рождественское печенье.
– Надевай передник и за работу, – ржал Джон, пока мы грузили в пикап картошку с морковкой.
Но самый большой сюрприз поджидал нас на дне: три ящика пива. А потом и еще немного. Тут все прекратили погрузку и принялись обниматься. По банке на брата – как показал быстрый подсчет. Вот теперь это действительно был настоящий праздник.
Конечно, мы завидовали Бастиону, ведь слухи в кои-то веки подтвердились, и к ним готовить рождественский ужин приезжал сам Гордон Рэмси. Очень эффектно, вот только на дальних базах нам от этого было ни холодно ни жарко. Но в Бастионе по-своему заботились о нас – отсюда и этот кулинарный подарок.
Пока мы возвращались в лагерь, я ломал себе голову только об одном: как, черт возьми, мне приготовить этих исполинских индеек на нашей крохотной газовой плите?
Следующие пару дней я старательно мазал малышке шею антисептическим кремом. Таблетки, которые дал мне док, проблем не вызывали: я скармливал их ей с тушенкой.
К вечеру второго дня я обнаружил ее сидящей в ящике. Потянувшись, она могла даже выглядывать наружу. Крохотный хвостик отчаянно завилял при моем приближении.
Мы назвали ее Пулей, такая она была мелкая и юркая. Да и оружейную традицию – после РПГ – имело смысл сохранять.
– Ну что, Пуля, тебе лучше?
Припухлость на шее почти рассосалась. Теперь ее можно было гладить по голове, не причиняя боли. Я поднял ее и поставил на землю у своих ног. Наузад, РПГ и Джена не сводили с нее взгляда.
Малышка Пуля понюхала землю, слегка пошатываясь, и тут же снова уселась.
Собаки в вольере тихонько заскулили.
– Что, подружка, рановато тебе еще в большой мир?
Я опять взял ее на руки и вернул в коробку. Толстый кусок ветчины должен был послужить ей утешением.
14
Сани Санта-Клауса
Сочельник начался в точности так же, как любой другой день за последнюю неделю – с дождя.
Мокрые рождественские украшения висели повсюду – на окнах, в дверных проемах, и смотрелись довольно уныло. Непрекращающаяся морось позаботилась об этом.
Я вышел на грязный двор базы, в тысячный раз кляня себя за то, что не взял резиновые сапоги. Кожаные ботинки не успевали просохнуть. Я ощущал, как влага просачивается в швы, уже через пару минут после того, как их надевал. На нашем местном черном рынке сухие, теплые шерстяные носки были сейчас самым ходовым товаром.
Я подошел к новому загону, который мы сделали для собак. Змеиные укусы заживали хорошо, Пуля чувствовала себя отлично, и хотя первые пару дней у нее не было аппетита, сейчас она наворачивала за двоих.
Как только она достаточно окрепла, чтобы гулять по двору, мы решили переселить ее к остальным. У собак тут же началось веселье: все нюхали друг друга, носились, весело тявкали и играли, пока Джене все это не надоело и она не ушла спать.
Зато РПГ еще долго носился с Пулей. Малышка вымоталась настолько, что свалилась с ног, тяжело дыша, и заснула на месте, свернувшись клубочком. Но стоило ей отдохнуть, и игрища начались заново.
РПГ был счастлив, наконец-то у него появилась подружка. Наузад снисходительно наблюдал за ними со своего атласного ложа.
Дэйв, разумеется, мне не поверил, что это не я притащил Пулю снаружи, но это не помешало ему влюбиться в нее с первого взгляда. И это было взаимно: крошка мчалась к ограде, стоило Дэйву показаться на горизонте.
– Иди сюда, покажи мне шею, – подзывал ее Дэйв, и Пуля тут же радостно трусила к нему, садилась у ног и позволяла прощупать ранку. Обсуждать тут было нечего, Пуля присоединилась к нашему собачьему семейству.
