Артур Хейли - На грани катастрофы
Джанет скользила взглядом по панели, не находя его.
— Где? — почти шепотом спросила она Спенсера. Он оглядел панель и ткнул пальцем в маленький тумблер. — Вот!
— Все в порядке, Ванкувер, — тихо передала Джанет.
— Сейчас смесеобразование нужно перевести в режим автообогащения. Я помню, Джордж, ты интересовался этим, поэтому я ничего не буду говорить — ты все сделаешь сам. Потом надо изменить режим работы пропеллеров так, чтобы под тумблерами загорелись зеленые лампочки. Они находятся прямо у вашего колена, Джордж. Нашли?
— Пилот говорит — да.
— И последнее, это нагнетатели. После того, как выпустите шасси, они должны быть переведены во взлетное положение — это, на вашем самолете, верхнее положение. Они находятся слева от ручки жалюзей воздухозаборника, четвертые от него. Ну вот и все. Какие есть вопросы?
Спенсер бросил на Джанет отчаянный взгляд.
— Все это — один большой вопрос, — сказал он. — Мы никогда этого не запомним!
— Хелло, Ванкувер, — передала Джанет, — нам кажется, что мы не в состоянии этого запомнить.
— А вы и не должны этого помнить, я помню все за вас. Есть еще несколько моментов, которых мы коснемся, когда придет время. Я хочу пройти с вами, Джордж, все это еще раз, чтобы, когда я дам команду, вы бы действовали сами. Повторяю, это только демонстрация, ничего включать или выключать не надо. Ты продолжаешь управлять самолетом.
— Спроси его о времени, — подсказал Спенсер, — сколько еще у нас в запасе?
Джанет передала на землю его вопрос.
— Как я уже говорил, у тебя столько времени в запасе, сколько тебе понадобится — но мы не должны его терять зря. Вы будете над аэропортом примерно через двенадцать минут. Но пусть это тебя не тревожит. Сколько надо будет тебе, столько и будем тренироваться. — Пауза. — С радара докладывают, что тебе нужно изменить курс. Доверни пять градусов, курс 260.
Трэливен отключил свой микрофон и повернулся к руководителю полетов.
— Они выходят на глиссаду, — сказал он. — Как только мы их увидим, я выведу его в горизонтальный полет, и он будет описывать круги над аэропортом и тренироваться. А мы посмотрим, как это будет выглядеть.
— Да, все решается сейчас здесь, — ответил тот и повернулся к помощнику. — Приведи всех на поле в полную готовность.
— Хелло, Ванкувер! — донесся из динамиков голос Джанет. — Мы на курсе 260.
— О'кэй, 714, — ответил Трэливен, — сообщите вашу высоту.
— 2500 футов, — ответила Джанет через несколько секунд.
В наушниках Трэливена послышался голос оператора радарной службы: «Удаление — пятнадцать миль».
— Отлично, Джордж, — сказал он. — Сейчас вы должны выйти из облаков. Как только выйдете, ищите опознавательные огни аэропорта.
— Плохие новости, — сказал им подошедший Бардик. — Портится погода, снова начался дождь.
— Ничем не могу помочь, — оборвал его Трэливен и повернулся к руководителю полетов. — Вызови башню. Скажи им, чтобы включили все, какие есть лампы и лампочки. Через минуту мы к ним подойдем. Да, и пусть настроятся на их частоту, у Спенсера нет времени это делать.
— Хорошо, — ответил тот, поднимая трубку телефона.
— Хелло, 714, — начал передавать Трэливен, — вы в пятнадцати милях от аэропорта. Вы все еще в облаках?
Последовала долгая пауза. Неожиданно в динамике послышался треск и они услышали взволнованный голос Джанет, с середины фразы:
— …снижаемся очень медленно. Мне кажется, я что-то видела. Я не уверена… Да, вот он! Я его вижу! Вы видите, мистер Спенсер?! Он впереди справа! Мы видим сигнальные огни, Ванкувер!
— Они вышли из облаков! — воскликнул Трэливен. — Отлично, Джордж! Спускайтесь на 2000 футов и ждите указаний. Я перехожу в башню, поэтому мы расстаемся на несколько минут. С ВПП мы определимся в последнюю минуту, а пока можешь еще потренироваться.
В ответ они услышали голос Спенсера:
— Я сам, Джанет! — Потом пауза и опять голос Спенсера: — Исключено, Ванкувер. Ситуация не позволяет нам делать этого. Мы садимся сразу.
— Что?! Нет, нельзя!!! — заорал Бардик.
— Не глупи, Джордж, — волнуясь, произнес Трэливен, — тебе необходимо еще тренироваться.
— Я продолжаю снижаться, — медленно продолжал Спенсер, голос его дрожал. — Тут, у нас, умирают люди. Умирают! Вы можете это понять?! Сразу у меня будет столько же шансов, сколько и на десятом заходе. Я буду садиться сразу.
— Дайте мне поговорить с ним, — попросил руководитель полетов.
— Нет, — отрезал Трэливен, — на споры у нас нет времени. — Лицо его побелело, вена на виске пульсировала. — Мы должны действовать быстро, и у нас нет выбора. В конце концов, сейчас — он командир корабля, и я поддерживаю его решение.
— Вы не должны этого делать, — протестовал Бардик. — Неужели вы не понимаете…
— Хорошо, Джордж, — ответил Трэливен, — если ты так решил, снижайся. Мы сейчас перейдем в башню. Удачи всем нам! До связи.
Он сорвал наушники и бросил остальным: «Побежали!».
Они выскочили из комнаты и помчались по коридору; Бардик замыкал группу. Не обращая внимания на эскалатор, они побежали по лестнице, чуть не сбив с ног служителя, и ворвались в диспетчерскую в башне. Оператор стоял на смотровой площадке и изучал небо в бинокль ночного видения.
— Вот они!
Трэливен схватил бинокль и, взглянув в небо, положил его на место.
— Хорошо, — сказал он, задыхаясь от бега. — Давайте определяться со взлетно-посадочной полосой.
— Только ноль-восемь, — бросил оператор, — она самая длинная, и с ветром получается все о'кэй.
— Радар! — приказал капитан.
— Да, сэр!
Трэливен подошел к соседнему столу, где под стеклом лежал план аэропорта. Специальным карандашом он отметил предполагаемый курс посадки.
— Вот что мы сделаем. Сейчас они вот здесь. Мы развернем их так, чтобы он сделал широкий левый разворот и, в то же время, опустим его до тысячи футов. Я начну предпосадочную проверку вот здесь, потом проведем его над морем, сделаем небольшой доворот и сажаем, точка. С этим ясно.
Руководитель полетов поднял микрофон:
— Башня всем спасательным службам. Аэропортовские пожарные цистерны занимают позиции один и два. Городские пожарные машины — позиция три. Все машины «Скорой помощи» — позиции четыре и пять. Напоминаю, ни одна машина не должна покидать своего места, пока не проследует самолет. Начинаем!
Наклонившись, капитан включил настольный микрофон, рядом с его локтем начали вращаться катушки магнитофона.
— Хелло, Джордж Спенсер, — начал он, стараясь говорить спокойно, — говорит Поль Трэливен, башня аэропорта Ванкувер. Вы меня слышите?
