Лесли Уоллер - Банкир
– Пожалуйста, мистер э..? – Лицо метрдотеля бесстрастно застыло в ожидании пароля.
– Палмер.
– Сюда, сюда, пожалуйста, мистер Палмер.– Метрдотель поклонился ему и с сияющей улыбкой заспешил вперед грациозными шажками, напоминающими вступительные па менуэта. Он провел Палмера мимо бара и голосом заговорщика, будто выдавая прессе важную тайну, сообщил, что мистер Бернс «на минутку вышел, но незамедлительно вернется».
– Вернется, вы говорите? – проговорил Палмер, усаживаясь в кресло, и заказал сухое мартини с лимонной корочкой.
Глядя ему вслед, Палмер подумал, что, может быть, нажил себе врага на всю жизнь тем, что осмелился сделать заказ самому метрдотелю, а не простому официанту. Никогда не знаешь, чего ожидать от метрдотелей нью-йоркских ресторанов. Они страшно кичатся своим званием и вместе с тем изумляют своим подобострастием перед богатыми, влиятельными клиентами. Однако Палмер решил, что Мак Бернс как-нибудь справится с этим кичливым подхалимом.
Тот факт, что метрдотель посадил Палмера именно за этот стол, привлек к нему всеобщее внимание. Кто сидит за столом Бернса? Что это означает? Какие силы здесь действуют? За и против кого?
Незаметно, словно из-под земли, у стола появился Бернс и, сев рядом с Палмером, положил руку ему на плечо.
– Хэлло, Вуди,– сказал он дружески.– Извините, что заставил вас ждать. У меня была встреча наверху с одним из клиентов.
– Я только успел войти и сесть,– заявил Палмер, твердо вознамерившись испортить эффект очередной мелкой лжи Бернса.
– Чудесно. Что будете пить?
– Я уже сделал заказ.
Бернс окликнул метрдотеля по имени и дважды свистнул.– Подайте мне то же самое.
– Хорошо, мистер Бернс.
– И дайте меню.
– Да, сэр.
– А также пачку «Голд флейкс».
– Хорошо, сэр.
– И телефон.
– Будет выполнено, сэр.
– И поскорее.
Палмер понял, что Бернс одержим манией оставлять за собой последнее слово. Палмер знал по опыту, что такая одержимость ведет к нескончаемым и бесцельным диалогам.
– Немедленно будет сделано, мистер Бернс,– заверил его метрдотель, как бы защищая свое право на последнее слово.
– Хорошо,– ответил ему Бернс.
Ни один из них не понимал всей обреченности своего положения, ибо коллизия между двумя людьми, каждый из которых бессознательно стремится сам поставить точку в разговоре, обычно заводит в тупик. Палмер наблюдал за ними со спортивным интересом.
– Сэр, не угодно ли вам еще что-нибудь? – спросил метрдотель.
Плохой удар, отметил про себя Палмер, ибо он неизбежно будет отбит.
– Нет, благодарю, больше ничего не надо,– дал свечку Бернс.
– Как угодно, сэр.– Метрдотель погасил мяч у самой сетки. Это был убийственный удар. Мяч стремительно метнулся прямо под ноги противнику. Бернс был сокрушен: он не успел даже подставить ракетку, не только что отбить мяч. Метрдотель торжествующе удалился, а в желтоватых глазах Бернса появился зловещий блеск. Он повернулся к Палмеру, а злой огонек еще долгое время не угасал в его взгляде.
– Я думаю, что приглашение выступить перед дельцами Лонг-Айленда, которое я получил,– резко сказал Палмер,– не обеспечит нам хорошую аудиторию в этом районе.
Бернс посмотрел на него озадаченно и спросил: – Почему вы так считаете?
Официант принес им мартини, поставил рюмки на стол и удалился.
– Эта публика и без того на нашей стороне,– ответил Палмер.– А нам сейчас требуется такая аудитория, которую еще надо переубеждать.
– Почему вы решили, что представители деловых кругов уже у вас в кармане?
Появился еще один официант и с вычурным поклоном подал им меню.
– Потому что коммерческие банки сами положили этих дельцов нам в карман,– пояснил ему Палмер.– Они ведут свои банковские операции через нас. Где еще они могут открыть торговый счет? У нас же они получают необходимые им займы. Выходит, что им без нас не прожить.
– Однако закладные на дома, в которых они живут, хранятся в сберегательных банках,– возразил Бернс.
В этот момент прибыл третий официант, который принес пачку «Голд флейкс». Бернс не обратил внимания ни на официанта, ни на сигареты.
– Но это не решает вопроса,– сказал Палмер.– Закладная – это долгосрочное соглашение, его нельзя менять произвольно, и сберегательные банки не могут пользоваться им как дубинкой, которой можно любого огреть по голове.
– Но если у них появится какая-то возможность использовать закладные в качестве дубинок, они не преминут сделать это именно в этом году,– ответил Бернс.
Подошел четвертый официант, который принес телефонный аппарат и подключил его где-то высоко на стене над головой Палмера. Бернс мрачно уставился на телефон.
– Неужели мы должны непременно говорить сейчас о делах? – спросил он.
– Да, нам надо многое обсудить,– ответил Палмер.
– Вуди, к черту дела, хоть на несколько минут. Давайте сперва выпьем. Я совсем выдохся сегодня.
– Что, трудно пришлось утром?
– Не утром, а всю ночь напролет. Лег только в шесть утра, поспал часа два и тут же должен был бежать на завтрак с Виком Калхэйном.
– Да, при встрече с Большим Виком вам надо быть свежим как огурчик.
Бернс поморщился: – Пожалуйста, не называйте его так. Вот уже пять лет я стараюсь отучить публику от этой клички.
– Разве она плохо звучит?
– Нет, кличка эта дает о нем превратное представление. Она больше подходит для политического воротилы большого города.
– Ну почему же, он ведь действительно большой, и зовут его Виком, и, безусловно, он настоящий политический босс.
– В том-то и беда, что это не так,– сказал Бернс.
– Да будет вам!
– Политических боссов вообще уже нет. Эта порода вымерла во время второй мировой войны,– заявил Бернс.
– Это вы серьезно?
– Конечно. Скажите, кто сейчас сможет равняться с такими людьми, как Твид, Пендергаст и Кроукер? Таких разве встретишь в наши дни?
– Может быть, в не столь откровенном виде, но все же они еще не перевелись.
– Кто же? Джек Арвей из Чикаго? Да разве можно сравнить его влияние с влиянием, которое в свое время имели Эд Келли или Билл Томпсон? Или Кармин де Сапио в Нью-Йорке? Его группа разрывается между кланом Таммани и Организацией американцев за демократические действия. Это окончится катастрофой для де Сапио.
– И тем не менее,– настаивал Палмер,– если вам надо чего-то добиться, вы обратитесь именно к такому человеку, как Вик. И только он один имеет возможность сделать то, что вам требуется.
Бернс пожал плечами и поднял свою рюмку с мартини.
– Ваше здоровье,– сказал он.
– Будьте здоровы,– откликнулся Палмер.
Некоторое время они молча пили.
