Джонатан Франзен - Поправки
– Судя по тому, что я читала…
– Плевать мне на твои журнальные статейки! Я болен, и Хеджпет это признал!
Напряженно вытянув руку, Дениз снова отставила бокал с вином.
– Что ты скажешь насчет новой работы Чипа? – жизнерадостно спросила Инид.
– То есть?
– Ну, в «Уолл-стрит джорнал».
– На сей счет у меня нет никакого мнения, – проворчала Дениз, не отводя взгляда от скатерти.
– Потрясающе, правда?
– У меня нет никакого мнения.
– Как ты думаешь, он работает на полной ставке?
– Нет.
– Я не совсем понимаю, какая у него должность.
– Мама, я понятия об этом не имею.
– А юриспруденцией он по-прежнему занимается?
– Ты имеешь в виду вычитку договоров? Да.
– Значит, он работает в той юридической фирме.
– Он не юрист, мама.
– Я знаю, что Чип не юрист.
– Но ты говоришь «занимается юриспруденцией», «работает в фирме» и рассказываешь об этом своим приятельницам, так ведь?
– Я говорю, что Чип работает в юридической фирме, вот и все. В нью-йоркской юридической фирме. Он же в самом деле там работает.
– Ты сознательно вводишь людей в заблуждение, – вставил Альфред.
– Наверное, я вообще должна молчать!
– Просто говори правду, – посоветовала Дениз.
– По-моему, Чипу следовало стать юристом. Это самое лучшее для него. Ему нужна стабильная профессия, твердая опора в жизни. Папа всегда считал, что из Чипа выйдет отличный адвокат. Я-то думала, врач, ведь он интересовался науками, но папа всегда видел в нем юриста. Верно, Ал? Ты же надеялся, что из Чипа выйдет прекрасный адвокат? Он так хорошо умеет говорить.
– Слишком поздно, Инид.
– Я думала, раз мальчик теперь работает на фирму, может, он заинтересуется и продолжит образование.
– Уж для этого и вовсе поздно.
– Ведь у юриста столько возможностей, Дениз! Он может руководить компанией. Может стать судьей! Может преподавать или заняться журналистикой. Чип мог бы выбрать себе любую дорогу в жизни.
– Чип поступит так, как ему вздумается, – сказал Альфред. – Я никогда его не понимал, но другим он не станет.
Он пробежал два квартала под дождем, прежде чем нашел исправный автомат. В первых двух будках-близнецах у одного аппарата была срезана трубка, цветные проводки торчали из обрывка шнура, а памятником второму служили четыре отверстия в стене, где прежде крепились болты. Из двух телефонов на следующем углу один поперхнулся жевательной резинкой, а у второго отсутствовал гудок. Нормальный человек, попав в такую ситуацию, дал бы выход своему гневу, треснул бы трубкой по рычагу так, чтоб осколки во все стороны полетели, но Чип слишком спешил. В трубке автомата на углу Пятой авеню слышался гудок, но на прикосновение к кнопкам телефон не реагировал и не вернул четвертак ни когда Чип бережно опустил трубку, ни когда он, снова сняв трубку, опустил ее с размаху. У второго телефона тоже имелся гудок, и он охотно принял монету, но механический голос «Бэби-Белл»[24] упорно не желал узнавать набранный номер. И эту монету ему не вернули. Чип попытался еще раз и лишился последнего четвертака.
Он усмехнулся, глядя на автомобили, которые, то и дело притормаживая, еле ползли под дождем. В этом районе дворники утром и вечером поливали дорожки из шлангов, трижды в неделю на уборку улиц выезжали машины со щетками, похожими на усы городских полицейских, но в Нью-Йорке от вандализма и грязи никуда не уйдешь, Название улицы «Пятая авеню» скорее можно было прочесть как «Пятно авеню». Мобильные телефоны уничтожали общественные автоматы. В отличие от Дениз, которая считала сотовые телефоны вульгарной цацкой вульгарных людишек, в отличие от Гари, который не только сам обзавелся модной штучкой, но и всех троих сыновей ими снабдил, Чип ненавидел мобильники главным образом потому, что сам не имел такого.
Он пересек улицу – зонтик Дениз от дождя толком не укрывал – и вышел к гастроному на Юниверсити-плейс. Поверх коврика для ног у дверей бросили коричневую картонку, но картон пропитался водой, расползся, его клочья напоминали выброшенные на берег водоросли. Заголовки газет в проволочных корзинках возле двери сообщали о вчерашнем экономическом крахе в еще двух южноамериканских странах и об очередном падении акций на ключевых рынках Дальнего Востока. Позади кассового аппарата висел рекламный плакат лотереи: «Главное не победа, а забава».
Вынув два доллара из остававшихся в кошельке четырех, Чип купил лакрицу (не из химии, настоящую, как он любил). Третий доллар продавец разменял ему на четвертаки.
– Дайте-ка мне еще «Счастливого гнома», – попросил Чип.
Комбинация из трилистника, деревянной арфы и горшочка с золотом на лотерейном билете отнюдь не была ни выигрышной, ни забавной.
– Тут есть работающий телефон-автомат?
– Нет автомата, – ответил продавец.
– Я спрашиваю: рядом есть работающий телефон-автомат?
– Нету автомата! – Продавец вытащил из-под прилавка мобильник. – Такой телефон.
– Можно мне позвонить? Совсем быстро.
– Поздно звонить брокеру. Надо было звонить вчера. Купить американские.
Продавец рассмеялся, добродушно, и оттого было еще обиднее. Впрочем, Чип стал слишком уязвимым. С тех пор как его уволили из университета, рыночная цена находившихся в свободной продаже акций американских компаний возросла на 35 процентов. И за те же двадцать два месяца Чип ликвидировал свой пенсионный фонд, продал почти новую машину и, хотя работал на полставки с приличной оплатой, все равно остался с пустым карманом. В это время в Америке только ленивый не делал деньги, обладатели «Мастер кард» брали кредит на покупку акций под 13,9% годовых и получали прибыль. Все играли на повышение, все спешили приобретать, но Чип опоздал. Можно пари держать: за неделю до того, как он продаст «Академический пурпур», рынок достигнет пика и обрушится, как только Чип вложит свой капитал в ценные бумаги.
Впрочем, судя по негативной реакции Джулии на сценарий, американская экономика еще протянет какое-то время.
Чуть дальше, у «Сидар-таверн», Чип нашел исправный автомат. Казалось, с тех пор, как накануне вечером он опрокинул тут пару стаканчиков, прошли годы. Чип позвонил а офис Иден Прокуро, услышал автоответчик и поспешил положить трубку, но четвертак уже проскочил в щель. В справочнике обнаружился домашний телефон Дуга О'Брайена, и Дуг снял трубку, но он как раз менял малышу памперс. Лишь через несколько минут Чип получил возможность спросить, прочла ли Иден сценарий.
– Феноменальная задумка, феноменальная! – воскликнул Дуг. – По-моему, она взяла его с собой.
– Куда она пошла?
– Ты же знаешь, я не имею права никому сообщать, где находится Иден. Тебе это хорошо известно, Чип.
