Елена Черникова - Вишнёвый луч
А теперь скажите мне: что вы обычно делаете, когда вам звонят друзья и предупреждают о заложенной к вам на балкон бомбе?
МОЖЕТЕ НЕ ПИСАТЬ - НЕ ПИШИТЕ
Любовь с последнего взгляда... (Так и просится в заголовок.) Это самая свободная любовь.
Нет, надо срочно писать роман о высшей свободе, которая есть отказ от свободы. Этакий гениальный, супермужской роман о дружинниках светлого князя. А то все романы постмодернизма - как близнецы-булыжники в демократической мостовой, и все поют свободу мысли.
А свобода мысли - химическое оружие: рождает бред свободы, разжижает мозг. Особенно мужской, который с кристаллами. С интеллектом. У моих современников - жидкокристаллический мозг. А на дисплей выведена компьютерная игра, снимающая дистрессы идентичности.
Мужские цивилизации разрушаются с особым грохотом, искрами, обрушениями кровель и подъёмом грабель. Вспомните путь Франции: от "Обществ мысли" до гильотины. Бедные. Сколько труда головам. Думаю, надо помочь мужикам и научить их безмыслию. А то ещё что-нибудь выдумают.
Вот, например, мудрые вечные китайцы: даже у них бывают ужасные срывы! Например. Возжелав притормозить рост населения, они во второй половине ХХ века провозгласили: "одна семья - один ребёнок". Традиция - их бог, и посему каждая семья восхотела мальчика. Женщины, угождая мужьям и традиции, радостно делали аборты, если ультразвук обнаруживал девчонок. Ждали прихода мальчика. Ну и вот результат. Через несколько лет в их стране будет сорок миллионов безнадёжных холостяков. Им не на ком жениться. Расцветёт дорогая проституция, браки по расчёту, кражи невест, словом, женщины закономерно обретут безоговорочную власть. Ту самую, которую их мамаши покорно вручили их отцам: хочешь сына - вот тебе сын. Ту самую власть, для которой бабы там не предназначены.
Получается, если не учитывать вышеназванные издержки рвения, то главное китайское чудо - женщины. Они все до единой согласны, что Мужик - повелитель. Всё для него. То есть полстраны всегда ладит с другой половиной в главном: кто в доме хозяин. Нам бы так. Впрочем, для китайцев сорок миллионов неприкаянных мужчин - не проблема. Ведь в Китае не молятся на права человека. Их неприкаянные - их достояние. Пассионарный запас нации.
Китаянки чудо как покорны. Вспоминаю допотопную древность: куда ходил состоятельный китаец отдохнуть? В публичный дом. Зачем? Проветриться, передохнуть от перманентного, неизбывного, бесперебойного домашнего секса. Поболтать с умной свободной женщиной, чаю попить. А домой - как на работу.
Дома - гарем и расписание, и записи в амбарную книгу, чтобы ни одну жену не забыть, не обидеть и не перепутать её числа. Настоящий древнекитайский мужик должен был иметь гарем, полный довольных по графику жён. Как и положено в гаремных культурах. Современным китайским мужикам будут мучительно-сладко сниться златошелковые проблемы предков, избыточно погружённых в межножные заботы о покорных и ласковых супружницах, вечно готовых ко брачному труду.
И зависть, законно родившись, помутит их рассудок. И они полезут за жёнами в другие страны.
А у северных соседей - куча непристроенных баб. Далее - со всеми остановками. Я уже вижу прекрасный кинофильм середины ХХI века о драматичной любви китайского ромео к русской джульетте, или наоборот, которым для воссоединения полыхающих гениталий придётся совершить маленькую победоносную геополитическую революцию. И перечертить атлас мира.
Ночью пришёл Потомуч, уселся мне на шею, закурил трубку и горестно сообщил:
- Вот ничего, ничегошеньки ещё не произошло, а ты уже и Дашку закопала, и всю их контору по самые не балуй. Ща я те пепел в ухо скину!
- Ты ко мне... с какой периодичностью?
- Пока перестройка не кончится.
- Бред какой-то.
- Не нравится - можешь вообще не спать! - обиделся Потомуч и улетел из моего сна.
Ненадолго.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ СИМВОЛ БЕЗ НАЦИОНАЛЬНОСТИ
Мы с Дашей составили некий глоссарий "Мужика" и перевели его на английский, уверенно балансируя между пошлостью и любовью.
Даша хотела "всё соединить". Весь мир. Одно мешало: наш "мужик" не получил ну никакусенькой национальности. Как в новом паспорте россиянина.
Он, по Дашиному разумению, был россиянин вообще, интернационалист и космополит. Даша, как вы помните, панически боялась какого-то шовинизма, больше чем Апокалипсиса.
Дочка лигентного поэта, напоминаю, и жена лигентного актёра. В их среде всё русское находится, напоминаю, под подозрением в: рабстве, пьянстве, скотстве, неумытости, анархизме, прочая.
Поскольку Даша учебников не читала, ей, на пустую голову, легко запомнилось сие обвинение - в полном соответствии с законами предшествования и очерёдности. Для тех, кто вместе с Дашей не читал учебников по манипулятивным техникам, сообщаю суть: любая информация запоминается в первом толковании. Попытка повлиять на первое толкование воспринимается либо как ложь, либо как принципиально новая информация.
Вот и получился у нас с Дашей преудивительный список предполагаемых достоинств мужика. Мировая логика застрелилась, а потом повесилась.
А именно:
если Россия - то рабы. Если мужик - то русский. Но русский - это раб, а мужик - это хорошо. Следовательно, чтобы мужик остался хорошим, он не должен быть слишком русским. Всё понятно?
Нормальная логика лигентной российской дамы из очень хорошей столичной семьи. Я узнала всё это летом 2001 года от самой Даши.
Но мужик - не мачо, объяснила мне она. У мачо - выпирающая мужественность. Он весь в своих яйцах. Из ушей торчат. А у нашего, кроме основных достоинств, есть и человеческие качества, а также трудноопределимое чувство ответственности. Спорить с ней, как я уже указала, дело безуспешное по определению, поэтому заодно пришлось проглотить и мужика без особых национальных признаков. Достоинства должны быть общечеловеческие, а лицо усталое и благородное, а все бабы от вида оного - счастливые. Напоминаю, что всё это - рекламная кампания сигарет. Не правда ли, уникальная?
Ну что ж, дадим реестр мужицких достоинств. Но без шовинизма, без особых яиц, нечто крепкое и благородное, но глубоко народное и для экспорта пригодное.
И мы пошли в кафе "Гуттаперча". Нам ведь было о чём говорить, постоянно и, естественно, страстно. Даша уже успела почитать мои былые литературные труды и скороспело вывела, что меня правильно взяли в это агентство работать на "Мужике". Даша нашла, что я неплохо разбираюсь в этом деле, то есть в мужиках. Разочаровывать её было поздно. Если она в чём-то уверялась, пиши пропало. По китайскому гороскопу она Тигр.
Тема наших с ней содокладов ныне и присно была установлена как "Настоящий мужик и его видовые особенности." Определям-с - и пропагандировать, и пропагандировать. Глубина и лихость. Высота и нормальность. Ответственность и любовь. Без любви никак, но любовь настоящего мужика должна быть столь особенной! контральто, нет, контртенор; главное, не бас.
Бас - образ, рубленный топором, а в нашем должна быть такая неуловимая смесь, нет, лучше синтез пикантности и подлинности. Ой.
Это она ещё про симбиоз не слыхала, а то мы все тут сразу попухли бы.
Заказали короткий обед. Ждём. Даша болтает по мобильному: иным указует, с иными мурлычет, а с мужем ровна, покровительственна и загадочна. Голос у неё то змеится, то парит, она всегда - дочь актрисы. А также, напоминаю, дочь поэта, но реже. И жена артиста, изредка бывшая жена режиссёра, и вечно креативная мать "Мужика" и прочая, и прочая.
Отдыхая от нашего симпозиума, прислушиваюсь к разговорам за моей спиной. За соседним столиком изрядно принявшие господа делятся озарениями:
- Я понял, почему теперь так мало пьяных на Москве!
- И почти нет беременных! - вторит голос помоложе первого лет на двадцать.
- Слушай: пьяных нет, потому что их больше не может быть. Их обокрали при распаде СССР. Они пропили всё, особенно квартиры, и стали - кто выжил - бомжами, а это другой социальный статус. Где пьяные - и где бомжи: разницу чуешь?
- Не всегда, - озадачен молодой.
- Ладно, потом разберёшься. А теперь вот про твоих беременных. Тут всё взаимосвязано...
- С бомжами?!
- Нет, с пьяными! Вот смотри. Раньше у нас как?
Театральная пауза.
- Как? - пугается молодой.
- Выпил - и в койку, - торжественно открывает мир докладчик. - А теперь пьяных нет. Чуешь?
- Но койка-то осталась, - напоминает молодой.
- По трезвянке-то! - хохочет первый. - Да ты что? Кто у нас сейчас по трезвянке детей будет делать?! Да ни в жисть!
- Я бы сделал, - смело заявляет молодой.
- Ага. А я бы посмотрел. Наливай...
Обернуться бы и посмотреть на молодого, но я держусь и терпеливо смотрю вперёд, на Дашу: она убеждает мужа не бросать его работу над новой ролью, поелику партнёрша не так уж и плоха, и ничего страшного, что прежняя жена. Профессионал должен уметь играть со всеми жёнами. Говоря это, Даша зеленеет.
