Иржи Грошек - Помпеи нон грата
– Вы, тетенька, – спрашивает Парис, – к Троянской войне готовитесь или красоту демонстрируете? Кончайте это дело, покуда меня кондратий не хватил!
– Да я только во вкус вошла, – отвечает Афина. – Еще часок потренируюсь, а после энергетика выпью…
– Ну как знаете, – говорит Парис и подзывает к себе Афродиту, естественно без чулок, без пояса и без прочего женского обмундирования…
Что было дальше – мои источники недоговаривают. Сказано только, что «Парис залился краской от близости оказавшейся рядом с ним богини», а как совладал с эрекцией – неизвестно. Или не совладал? И Афродите по результатам голосования присудили главный приз.
Во всяком случае, на так называемом этрусском зеркале, что хранится под бронированным стеклом в Эрмитаже, из трех богинь проказница Афродита – самая нахальная, и физиономия у нее выразительная, мол, «Ну что? Видали?!». У остальных конкурсанток веселья значительно меньше, только Афина (дама в шлеме) зловредно ухмыляется: «Погодите, детки! Дайте только срок! Будет вам и Троя, будет и свисток…» Зато Парис, как можно заметить, в приподнятых чувствах и старается не смотреть ниже носика Афродиты. Хотя, например, меня больше занимает женщина, что пользовалась в этрусские времена этим зеркалом…
Однако на другом зерцале у Париса наиглупейшее выражение лица, какое случается только при неожиданной эрекции. И смотрит Парис значительно ниже… А вы говорите – Елена, Елена стала причиной Троянской войны. «До того ль, голубчик, было?!» И в конечном счете, как сказано в мифах Древней Греции: «Узнав о решении Париса, Гера и Афина, затаив гнев, удалились, взявшись за руки и строя планы разрушения Трои…» Не верите? Сходите в Эрмитаж и посмотрите!
Помпеянские граффитиКАКАЯ МУЗА УКУСИЛА ГЕРОДОТА?!Загородные термыО БОГИ!СКОЛЬКО НАДО ЗАПЛАТИТЬ, ЧТОБЫ СТАТЬ ВАН ГОГОМ? И КОМУ?Дом Трагического поэтаМУЗЫ НА ВЫБОР! ГЕРМЕСЛупанарий в Кривом переулкеКнига VIII
Урания
Океан, по утверждению эллинов, течет, начиная от восхода солнца, вокруг всей земли, но доказать этого они не могут. Оттуда-то Геракл и прибыл в так называемую теперь страну скифов. Там его застали непогода и холод. Закутавшись в свиную шкуру, он заснул, а в это время его кони чудесным образом исчезли. Пробудившись, Геракл исходил всю страну в поисках коней и наконец прибыл в землю по имени Гилея. Там в пещере он нашел некое существо смешанной природы – полудеву– полузмею. Верхняя часть туловища от ягодиц у нее была женской, а нижняя – змеиной. Увидев ее, Геракл с удивлением спросил, не видала ли она где-нибудь его заблудившихся коней. В ответ женщина-змея сказала, что кони у нее, но она не отдаст их, пока Геракл не вступит с ней в любовную связь…
ГеродотЭх, кони мои, кони…
[18] На седьмой день до сентябрьских календ, что всегда соответствует в Помпеях двадцать шестому августа и прочей казуистике, я пришел к выводу, что совсем неважно, о чем ты пишешь, главное – сколько тебе за это заплатят. Ведь раньше я думал о качестве, а теперь совсем разуверился, что всякие литературно-художественные конструкции влияют на читательское восприятие. Да здравствует сюжет – прямой, как Аппиева дорога!
Или взять хотя бы римский водопровод, что работал, работает и будет работать бесперебойно, наперекор зловредным сверлильщицам, которые понижают общий напор воды в литературе. Делают незаконные врезки, что, конечно, влияет на высоту струи в городском парке, где все сидят и любуются на бестселлер. Так сказать, культурно прохлаждаются. Иной раз посмотришь на этот бестселлер – писюлька какая-то, а не фонтан – и думаешь: за что его так нахваливают? Где античная мощь и журчание воды? Наверно, опять сверлильщицы что-нибудь нахимичили с водопроводом. А кто за это будет расплачиваться? Пушкин?
Вот и бегут кураторы затыкать дыры, чтобы городской бестселлер бил как положено. И проводят рекламную акцию под названием «Писатель Аврелий – это наше все!». А кто такой этот Аврелий? А хрен его знает, но в Западной литературной империи он пользуется огромной популярностью. Поди проверь, что делается на другом конце римского водопровода! Вдобавок обычные граждане, даже демократически настроенные, только думают, что с первого взгляда разбираются в литературе, а на самом-то деле не могут определить – где она пресная, а где соленая. Пока не отравятся. И если хотят выразить свое «фи» «нашему» Аврелию, все равно приходят поглазеть на этот новый городской фонтан. И говорят, мол, вроде бы ничего себе так брызгает… но мы же не свиньи, чтоб из него хлебать?!
А тут и сверлильщицы снова подруливают: «Кто жаждет чистой литературной струи для личных нужд?» Кто же откажется, да еще по сходной цене?! Ух, бесовские девки с филологическими наклонностями! И сверлят и сверлят, и сверлят и сверлят… Словом, труба дело, а не художественная литература.
Впрочем, никакой художественной Литературы с большой буквы – нет. Есть безответственные издатели, которые своевременно не выплачивают авторские гонорары, да «сладкая парочка»: наглые бумагомараки и нездоровые люди, что их читают. То есть римский водопровод до сих пор работает безотказно! А если вспомнить, что основные жанры современной прозы открыли еще античные авторы, то остается только посетовать, что этих самых авторов тогда же не расстреляли. Никто бы сейчас не брызгал слюной на окружающих.
По правде сказать, бытовала одна легенда, что римляне вымерли от свинцовой трубы, по которой текла питьевая вода, медленно отравлявшая людям жизнь. Однако теперь стало ясно, что это была клоака. Ну перепутали археологи – откуда втекала, а где вытекала римская литература. Но, невзирая на эти новейшие открытия, всякие горе-писатели, гей-славяне и гей-фантасты продолжают считать Гиппокреной именно клоаку и вдохновляются ее ингредиентами. Потому что бригадно нагадить всегда, извините, проще, чем тащиться на Геликон и разыскивать свой персональный ключ. А написать (следите за ударением), что главный литературный герой «поелику каки брюхом не претерпех», – тоже несложно. К тому же ни автору, ни его дорогому читателю непонятно – что именно главный герой сделал, но складывается впечатление, что это древнерусская литература, дошедшая до нас по трубопроводу Рим—Византия—Москва.
Насколько же мне известно, есть еще два литературных идолища – Ярило и Мерило. Имя первого переводится как «солнце скифской поэзии», а Мерило – это синоним литературного эфиопа (Псевдо-Геродот).
Так я думал себе и думал, покуда в мою каморку на втором этаже в доме Юлии Феликс не приперлась Исида, которая заявила, что гладиаторские казармы разрушены и больше идти ей некуда.
– Ну ничего себе девочки повеселились! – воскликнул я.
Однако Исида меня убедила, что пьяные оргии здесь ни при чем, а гладиаторские казармы не выдержали ударов разбушевавшейся стихии. И поскольку язык у Исиды не заплетался, я поверил ей на слово. Поднялся с кушетки и для начала пособолезновал. После чего уточнил – какая именно из разбушевавшихся стихий нанесла казармам столь непоправимый урон, если это были не гладиаторы.
– Землетрясение, – сообщила Исида.
– А почему не извержение вулкана, гори оно огнем? – спросил я.
– Потому что старик Везувий безмолвствует, – пояснила Исида. – Над ним нет ни облачка, а казармы все равно развалились.
И правда! Я выглянул во двор – там стояла замечательная погода. Весело и беззаботно щебетали птички, как будто издевались над обескровленными гладиаторами. Тогда я решил от общих рассуждений перейти к делу и взглянуть своими глазами – что происходит, поскольку писатель в первую очередь опирается на личные впечатления, а во вторую – не делает никаких скоропалительных выводов. Иначе он пишет всякую заунывную дребедень типа «я весь промок, потому что пошел дождь». Я понимаю, что это глубокомысленное умозаключение, но прежде надо внимательно посмотреть наверх: откуда что льется и проистекает. Возможно, таким образом решительные читатели выражают свое отношение к автору романа. С верхних этажей литературы…
Потому что издатель – это фундамент всего безобразия, как говорится, базис. Нижние этажи обороны занимает пехота – литературные эфиопы; дальше сидят бестиарии – непосредственно авторы; в пентхаусе – мурмиллоны, или литературные критики; а выше живут читатели и на всех поплевывают с этой верхотуры. Вот интересно – чего им не хватает в моем романе?
МУЗА. ЛЮБОВНО-РОМАНТИЧЕСКОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ, А ТАКЖЕ ТРЕХ УБИЙСТВ И ОДНОЙ ЛОШАДИ! Я НИ НА ЧТО НЕ НАМЕКАЮ…
Читатель ошибочно полагает, что все книги написаны для него, и думает, что ему дозволительно рыться в литературе как свинье в апельсинах. И глубоко заблуждается. Поскольку на самом деле настоящий писатель понятия не имеет – зачем он пишет. Это сродни тому, как спросить у ветра – для чего он, собственно, сволочь такая, дует?! А читатель со свойственной ему наглостью сам подставляет физиономию и говорит: «Плохая нынче погода, и западный ветер не соответствует температуре моего лица! У меня от этого автора развивается аневризма!»
