Валерий Зеленогорский - Ultraфиолет (сборник)
Подруги времени не теряли, выпили положенное по меню, потом еще добавили за свои и бросились на танцпол с неистовостью пэтэушниц, долго ехавших в электричке до клуба в поселке.
Их заметили два мужика из вип-зоны, приглашенные руководством из фирмы партнера, вышли к ним и пригласили продолжить банкет за свой стол, заваленный элитными напитками, и праздник стал наполняться новыми красками, и бокалы свистели как пули.
У Л. поплыло в голове, и два изображения слились в одно: это был образ Аль Пачино с бородавкой Де Ниро. В тот же момент она поняла, кто может спасти ее от моральной травмы – этот странный мужик-мечта, в котором все сложилось, как в пасьянсе: все к одному, до последней карты.
Вечер уже шел параллельным курсом, ее голова, залитая до краев спонсорским вином, унеслась в другие дали. Ее пригласил танцевать один из хмырей, она пошла с ним, но вел ее в танце Аль из фильма «Аромат женщины». Она как слепая перебирала ногами, но Аль был бесподобен. Он довел ее до стола, и она рухнула на стул, дрожа от волнения. Хмырю это тоже понравилось.
Потом из-за пьяного облака вынырнул Де Ниро и повел ее в какой-то дом уверенно и крепко. Она знала, что ее ждет, но было слегка неловко перед Алем.
Танцы продолжались. Она разрывалась между двумя мечтами и все пыталась соединить их воедино, но ноги разъезжались, и все двоилось: один глаз видел своего кумира в нью-йоркском такси, другой уже плакал на плече героя в ресторане из фильма «Однажды в Америке».
ВЧ наблюдала за ней и не понимала, где находится ее лучшая подруга – то, что она давно уже не здесь, ей было очевидно.
Хмыри пригласили продолжить в президентском номере «Кемпински», дружеский секс, запланированный подругами, маячил весьма определенно.
Пока ехали в машине, ВЧ шептала на ухо Л., что парни какие-то стремные, с легкой гнильцой, но Л. была в других объятиях. Два желанных образа в конце концов совместились, и ей стало спокойно и светло на душе, хотя и слегка подташнивало.
В номере она провалилась в пьяную кому и очнулась под утро, когда не помнила ничего.
Она лежала в ногах большой кровати, совершенно неодетая. Красное платье, брошенное на пол, ударило в глаза, как пионерский костер. Она поняла, что отдала свою уже не пионерскую честь двум хмырям, лежащим в обнимку на высоких подушках.
Вечной Подруги не было, стало ясно, что ее бросили на приличные гвозди.
Она встала, прошла несколько шагов, ощутила жжение в неположенном месте. Рот не слушался языка, челюсти болели, она поняла, что ее поимели, как ослика в воинской части, дислоцированной в горном ущелье.
Она шла по Замоскворецкому мосту в красном платье. 31 декабря, такое желанное, уже наступило, в Лондоне Биг-Бен пробил шесть ударов, ее мужчину подбросило что-то, он почувствовал смутное беспокойство, а потом пописал и пошел дальше спать на семейное ложе. Новый год зашагал по планете, только одна девушка в красном платье осталась без подарка, а ей так хотелось…
Обманутый вкладчик, или Как аукнется, так и откликнется
К., крупный мошенник строительного бизнеса, вышел из ресторана «Некрасов», переполненный едой и впечатлениями после встречи с партнерами из мэрии и сочувствующими из очень силовой структуры.
Ужин прошел в очень конструктивной и теплой манере, разбойники остались довольны своей деятельностью в текущем квартале, их счета пополнились добровольными пожертвованиями доверчивых граждан, очарованных программой «Метр за метром», обещавшей каждому, кто вступил в их проект, долгожданные, оплаченные полновесным рублем квадратные метры еще на этом свете.
«Платишь сегодня! Живешь завтра!» – такая реклама звала изо всех щелей, первая часть слогана была верна на 100 %, а вторая не уточняла, когда наступит это завтра.
Люди по советской привычке верили тому, что написано на заборе, и бежали к ним сломя голову со своими деньгами, а потом оставались с носом длиннее, чем у Буратино, у нарисованного очага, как в книжке.
Начинал этот проект К. в далеком 92-м году, работая в рекламном агентстве; люди хотели в новой жизни новых квартир, а денег не было, вот тогда и придумал К. эту пирамиду, совсем не египетскую.
Не можешь купить сразу – купи один метр, потом два и так далее. Придумал, нашел инвестора на рекламу, строить никто не собирался. Единственный дом, который он построил, был рекламный хеппенинг в Лужниках, где в один день декораторы «Мосфильма» построили фанерный дом. Под шутки и песни известных артистов на фоне растущего с каждым часом дома-мечты вкладчики хлопали в ладоши, уверенные, что их дома вырастут так же быстро, но что выросло, то выросло.
Денег собрали много, К. все-таки построил дома себе – один в Москве, другой в Швейцарских Альпах, построил, не обманул вкладчиков, но им свои дома не показал, чтобы не расстраивались, вышло креативно, с этого времени и начал он путь строителя новой жизни для себя и друзей своих, «скованных одной цепью, связанных одной целью».
Воспоминания о начале пути нахлынули вместе с летним дождем и песней «Наутилуса» из радиоприемника в автомобиле, где его охрана развлекалась, пока он был в ресторане.
К. решил, что сегодня заслужил на десерт романтическое приключение: жена уехала в Турцию на презентацию нового отеля 27 звезд – спецпроект, только для русских. Все не только «не включено», а, наоборот, за все надо платить многократно, включая именные полотенца и яйца на завтрак с монограммой едока и автографом курицы ее же лапой.
К. вел здоровый образ личной жизни, для равновесия с производственной деятельностью: никаких любовниц, шашней с секретаршами, только актрисы из сериалов. Экранные девушки – это вам не пошлые блондинки из анекдотов, а высокодуховные особи из мира грез, соплей и слез, каждая вторая спит и видит себя Николь Кидман, каждая третья сделала себе жопу, как у Лопес, первые просто звезды общались только с представителями власти, так издревле повелось. Но и актриски К. тоже надоели, смотрят, как коровы перед дойкой на скотника, и трясут имплантированным выменем: выбери меня, а я потом тебя поимею без доильного аппарата, нежно, бережно, вручную.
Ночной клуб «Гуд найт» имел хорошую репутацию, иностранный менеджмент обеспечивал цивилизованный подход к торговле телом, иностранные туристы мужского пола всегда включали этот пункт в программу посещения столицы наравне с Мавзолеем: тело есть тело и внимание ему надо уделять.
Миф о том, что в России лучшие девушки, кочует по планете, так же как то, что Россия самая читающая страна и каждый второй ее обитатель Толстой или Достоевский, но писать им некогда, слишком много духовных исканий типа «Кто Я? Что Я?».
К., как местный житель, в мифы не верил, он был человеком православным и знал, что грех есть, но искупление возможно, а читать он перестал давно. А зачем: «Знание – умножает печаль», а ему сегодня хотелось веселиться, да и плоть восстала неожиданно.
При входе в клуб менеджер сказал приветливо: «Вэлком, сэр», это было приятно. Три года назад, когда К. еще не был так крут, тот же тип не пустил его, посчитав его недостаточно респектабельным для своего притона класса «де люкс». Тогда К. очень обиделся и решил доказать всему миру, что он может и будет одним из «золотого миллиарда».
В тот холодный осенний вечер на его пути стояла охрана клуба с каменными лицами и парафинящими взглядами, а теперь К. имел личную охрану, и ни одна тварь не стояла у него на пути на лестницу, ведущую в небо, подпираемое его небоскребами.
В клубе в это время около полуночи атмосфера была еще вялая, девушки стояли в ряд, призывно заглядывая в глаза потенциальных клиентов. К. прошел в дальний угол бара и сел за стол для рекогносцировки, он знал, что любовь с первого взгляда в этом заведении – ошибка, надо приглядеться, оценить поляну, а потом выбирать Мисс ночь.
Выпив чаю и привыкнув к специальному освещению, которое изощренно делало девушек выше и тоньше, он стал перебирать их взгляды, как карты в прикупе, для сокрушительного удара в финальной раздаче.
Две подружки, играющие роль двойняшек, подлетели к его столу и присели. К. знал, что они ему не нужны, и спросил без предисловий о погоде: «Сколько стоит час вашей неги?»
Девушки ответили хором: «Тысяча», не забыв вдогонку бросить, что все в евро, видимо, им нравилась эта цифра. К. уточнил – вместе или по отдельности?
Хитрые «двойняшки» не раздумывая ответили: конечно, каждой.
К. не стал их стыдить за лукавство и отправил их в поиск более доверчивых персонажей.
Второе милое создание имело романтический образ повидавшей виды, но сохранившей светлую душу и грудь, сделанную в далеком 89-м. Тогда силикон был стратегическим сырьем для баллистических ракет, и его ставили только героям соцтруда и членам семей правящей партии, остальным имплантировали резиновое изделие № 4, напоминающее при касании резиновый мячик для реабилитации кистей после травм.
