Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Если бы он не понимал ситуации, Северус и сам, пожалуй, попался бы на это. Слушая Гарри, он не мог не восхищаться умело сплетенной паутиной лжи. Не то чтобы это была сплошная ложь. Он знал, что Гарри не был совсем уже несчастен в новой жизни. Но и о счастье речь не шла. Во всяком случае, Северус в этом глубоко сомневался.
Это ощущение только усиливалось от того, что Гарри обращался исключительно к Артуру, но не к нему. «Избегает связи разумов, — подумал Северус. — Хитро. Молодец, Гарри».
Ужин подошел к концу, и на столе появился липкий десерт из заварного крема. Северуса пробрала дрожь при мысли о том, чтобы съесть это, но для него Гарри заказал порцию коньяка. Двойную.
Северус благодарно выпил. Артур был ценным членом Ордена и хорошим другом Гарри, но Северус все же не мог долго находиться в его компании.
Когда бесконечный ужин, наконец, завершился, Артур подошел к камину, и, тряся руку Гарри, заявил, что его в любое время рады видеть в Норе. «И Северуса тоже, конечно», — добавил он запоздало. Как будто Северус только и мечтал о том, чтобы отдохнуть от преподавания в окружении выводка рыжих Уизли.
Гарри проговорил, запинаясь:
— Эээ... никто пока что не знает... Ну, о Северусе и обо мне... так что...
— Было бы неблагоразумно в настоящее время наносить любые визиты, — прервал его Северус. — По крайней мере, пока мы не переживем 31 июля. Уверен, ты понимаешь.
Возражение было, несомненно, достойным, но не единственным у Северуса. Простая мысль о том, чтобы Гарри отправился куда-то в гости, подняла в Северусе волну раздражения. Ощущение было довольно знакомым. Он не особо беспокоился, когда Гарри изредка упоминал девчонку Грейнджер или получал ее не такие уж редкие письма. Однако у Северуса не раз возникала идея сжечь письмо, вместо того чтобы отдавать его Гарри и видеть искреннюю радость на лице юноши. Только в эти моменты Гарри и бывал по-настоящему счастлив.
Но ведь Северус хотел, чтобы Гарри был счастлив. Так почему тогда он не испытывал ни малейшей радости, вручая письма? Не потому ли, что Гарри, окрыленный, тут же убегал наверх, чтобы прочитать их в одиночестве?
— Спасибо за визит, Артур, — выдавил Северус напоследок. Получилось довольно мрачно, но что он мог поделать? Он не любил вторжений в свою личную жизнь.
Второй мужчина улыбнулся в ответ, потом бросил дымолетный порошок себе под ноги и пропал в закрутившемся вихре.
— Что не так? — спросил Гарри, наклонив голову. — Я же вижу. Ты раздражен.
— Я не привык к гостям. А сейчас, если ты позволишь, меня ждет мое зелье...
Гарри схватил мужчину за рукав.
— Оно может еще подождать. До утра с ним ничего не случится. Я хотел поговорить с тобой, помнишь?
Северусу очень хотелось побыть одному. Он чувствовал себя как животное, которому нужно зализать раны, хотя и понимал, что чувство было совершенно иррациональным. Однако Гарри хотел, чтобы он остался, и он не мог сказать нет.
«Интересно, захочет ли когда-нибудь Гарри, чтобы я остался для кое-чего конкретного», — вяло подумал Северус. Когда-то такая перспектива казалась вполне возможной. Потом, после ритуала, совершенно реальной. Но сейчас он уже начал терять надежду. Любая надежда должна чем-то питаться. А его умерла от голода уже очень давно.
— Говори, — наконец ответил Северус с легким кивком. — Все в порядке. Я так понимаю, это важно. Ты увидел что-то тревожное во время своих прогулок?
Глаза Гарри расширились.
— В этом случае я бы сразу же сообщил тебе, ты знаешь.
Северус не был уверен в этом, учитывая историю взаимоотношений Гарри с опасностью. С другой стороны, после злосчастного путешествия в Лондон юноша стал намного осмотрительнее.
— Так что тогда?
— Давай обсудим это в постели, — внезапно выпалил Гарри.
В постели?! Было только начало девятого. Нет, конечно же, Северус не возражал. Однако, если Гарри готов попробовать еще раз, в его голосе должен звучать хотя бы намек на энтузиазм? Пока же ничего, кроме тщательно маскируемого страха, уловить было нельзя.
— Я подумал, что нам будет проще поговорить после пары поцелуев, — добавил Гарри. Только после этого Северус осознал, что они все так же стоят у камина.
Поцелуи. В постели. Не теряя времени, Северус направился в спальню.
Оказавшись в спальне, Гарри сразу же начал расстегивать рубашку Северуса. У мужчины перехватило дыхание. Гарри не делал попытки раздеть его с того вечера, когда они вместе танцевали. Так вот, почему юноша выглядел таким взволнованным. Он был готов попытаться снова.
«Наконец-то», — подумал Северус. Прошло всего несколько дней, но ему казалось, что прошла вечность.
Пульс Северуса ускорился, когда Гарри уронил его рубашку на пол. Так что, в кровать? Но Гарри не двинулся с места. И даже не расстегнул свою одежду. Вместо этого его руки скользнули вниз, по обнаженной груди и животу Северуса.
Пальцы Гарри, неуклюже дергающие застежку на его брюках, заставили Северуса отбросить все мысли. Отлично. Для Гарри это огромный шаг вперед. Конечно, Северус должен помнить об осторожности, чтобы не зайти слишком далеко и не начать действовать слишком быстро. Ему не нужно, чтобы молодой человек снова ударился в панику. Никакого перебрасывания ног через бедра Гарри. Никаких попыток навалиться сверху.
«А может быть, это Гарри собирается оказаться сверху? — в ухе Северуса раздался дразнящий голосок. — Может быть, об этом он и хотел поговорить? Вдруг Гарри решил, что если он станет вести во всем, это поможет решить проблему? Снова фроттаж? Гарри сверху, задыхающийся, стонущий...»
Молодой человек одним движением спустил брюки и трусы Северуса до пола. И застонал, хотя менее чувственный звук представить себе было просто невозможно.
— О... Я слишком нервничаю. Я должен был начать с туфель. Прости.
Со стороны Северуса же сожалением и не пахло. В неопытности Гарри было определенное очарование. Северусу приятно было сознавать, что то, что юноша делает сейчас, он не делал ни с кем другим.
— Забудь. — Встав на одну ногу, а затем на другую, Северус по очереди скинул туфли и быстро избавился от оставшейся одежды. Гарри не смотрел на член Северуса, который уже наполовину встал и продолжал наливаться. Это немного разочаровывало, но, возможно, так было даже лучше. В конце концов, вид побледневшего Гарри мог бы мгновенно убить настроение.
