Гийом Мюссо - Я возвращаюсь за тобой
Она подносит чашку к губам, продолжая молчать, чтобы придать себе значимости и побудить его продолжать.
— Еще три минуты назад я был уверен, что ничего такого не существует: родственные души, поиск своей половинки…
— Вы — американец?
— Я из Нью-Йорка.
Она слегка улыбается:
— Я работаю на рейсе Париж — Нью-Йорк, вылет был назначен на 8.30.
* * *— Селин!
Она поворачивает голову. У входа в кафе две стюардессы компании Эр Франс машут ей рукой и указывают на настенные часы.
— Иду! — отвечает она им с улыбкой.
Закрывает книгу, достает деньги, чтобы расплатиться по счету, и грациозно встает из-за стола.
— Мне пора.
— Давайте, поужинаем вместе в Нью-Йорке! — предлагает Итан, провожая ее до выхода из кафе.
— Что за блажь! Ведь мы даже не знакомы!
— Это и будет поводом…
Она подходит к коллегам, оставив Итана в нескольких метрах позади, но он продолжает настаивать.
— Послушайте, ужин же ни к чему не обязывает!
Селин делает вид, что не слышит.
— А я не против, — бросает ему одна из стюардесс, маленькая игривая брюнетка. — Меня зовут Зоэ.
Итан улыбается ей, а затем обгоняет группу и преграждает путь перед Селин.
— А если я и есть мужчина вашей жизни?
Три девушки продолжают сплетничать, мило насмехаясь над этим странным типом.
— Ну же, дайте мне шанс! — просит Итан. — Просто свидание!
— Будь вы мужчиной моей жизни, вы бы себя так не вели…
— А как?
— Если бы вы были мужчиной моей жизни, вы бы знали, как меня удивить и как взволновать. А вы меня смешите.
— Смех — это хорошее начало, разве нет?
— Это правда, — замечает Зоэ. — Ну же, Селин, дай ему шанс!
Но три стюардессы уже входят в зону, отведенную для персонала, оставив Итана позади.
— Пока! — бросают ему они хором, а затем раздается взрыв смеха.
* * *Если бы вы были мужчиной моей жизни, вы бы знали, как меня удивить и как взволновать.
Итан стоит как столб. Он все упустил, несмотря на все краснобайство. Не сумел даже назвать ей свое имя, свою профессию или хотя бы просто вызвать у нее желание снова его увидеть.
Он слыл бездельником, симпатичным шутом и, по сути, именно таким и был: милым и жалким типчиком, который хочет казаться крутым, но у него не хватает для этого соответствующего телосложения.
Обессиленный, он рухнул на свое место, закрыл глаза и на какое-то время застыл неподвижно.
Когда он опомнился, было 8.30. На взлетной полосе самолет компании Эр Франс начинал полет, унося любимую в сторону Манхэттена.
И что теперь делать?
Он высчитывает время прибытия самолета Селин в Нью-Йорк — 10.40.
Нужно терпеливо ждать еще добрых два часа, плюс его рейс даже не прямой.
Брось. Не пытайся играть в героя. Возвращайся и продолжай кадрить малышек из Нью-Джерси. Они стоят красивых француженок, читающих Кундеру.
Словно животное в засаде, он шарит глазами по залу в поисках какого-то знака, идеи. Его взгляд останавливается на старой афише.
«Конкорд» — мир на скорости М 2.0[40]
Париж — Нью-Йорк
Быстрее, чем солнце!
Будь вы мужчиной моей жизни, вы бы знали, как меня удивить и как взволновать.
Он оставляет зону отправления и кидается к стойке компании Эр Франс: этим утром там действительно есть рейс «Конкорда» в 10.30 с прибытием в аэропорт имени Джона Кеннеди в 8.25. Его озаряет надежда, но она сразу же улетучивается, стоит ему услышать цену билета.
— 5550 долларов.
Он просит служащего повторить, и ему повторяют, что если он приобретает билет только в один конец, то цена именно такова.
5550 долларов за один перелет!
Он размышляет всего секунду. Все его скудные сбережения составляют 6300 долларов, которые он положил в банк, намереваясь потратить на покупку рекламных материалов для своего кабинета.
Он же не думает опустошить свой счет ради сиюминутной прихоти?
Будь вы мужчиной моей жизни, вы бы знали, как меня удивить и как взволновать.
* * *На часах 9.30, стюардесса провожает его к зоне, зарезервированной для посадки на «Конкорд».
Все исключительно вежливы с ним. 5550 долларов — это плата за уважение. Ему предлагают впечатляющий комплект выпечки, а также, несмотря на ранний час, бордо и виски двадцатилетней выдержки. Его наряд находится в явном противоречии с ареопагом деловых людей, которые со стаканом в руке беседуют о делах, словно находятся на площадке для гольфа. Он с удивлением смотрит в окно на дельтаобразное крыло и узкий фюзеляж самолета, вокруг которого суетятся работники аэропорта, готовя его к взлету.
Формальности при погрузке минимальны, и вот уже пассажиры сидят в своих кожаных креслах, стоящих попарно вдоль центрального прохода. Самолет полупустой.
Ровно в 10.30 элегантный силуэт сверхзвукового лайнера, в котором хорошо заметна порода, замирает на взлетной полосе. На остальных взлетных полосах другие самолеты покорно ждут своей очереди, пропуская «Конкорд». Командир корабля запускает четыре двигателя весом в семнадцать тонн и отпускает тормоза. Ускорение очень резкое и длится менее тридцати секунд, после чего огромная белая птица отрывается от земли.
В глубине своего кресла Итан все ломает голову, как он на такое решился. Он купил этот билет в помрачении ума, когда страсть внезапно взяла верх над разумом, но сейчас это уже кажется ему глупостью.
— Шампанского, месье? — предлагает стюардесса.
Он колеблется, словно не уверен в том, что имеет на это право.
— «Дом Периньон», розовое, 1993 года, — уточняет она, подавая бокал.
Он подносит бокал к губам: у нектара вкус персика, засахаренных цитрусовых и меда. Затем наступает очередь икры, которую подают в водочном стакане: два слоя черной икры, между ними прослойка из сельдерея.
Итан оборачивается — за его спиной пожилая дама усаживает на сиденья двух пуделей, причем у каждого свое место! В 11.00 командир корабля сообщает, что они летят над Довиллем на высоте 9 тысяч метров и что настало время преодолевать звуковой барьер. Экипаж спешит подать обед, созданный знаменитым французским поваром Аленом Дюкассом. Салфетки — льняные, а столовые приборы — серебряные. Меню, такое поэтичное и аппетитное, предлагает широкий выбор закусок и горячих блюд, например:
